Народный быт Великого Севера
Шрифт:
Ответ этот привел царя в удивление, и он стал думать: это, должно быть, не сын пастуха и не мой ли еще, потому что мой, кроме кованья, ничего не знает. Подумав так, он вскоре взял его к себе и сделал своим наследником, и таким образом царице над правдой не привелось восторжествовать. (Пазрека).
(См. русские лопари Н. Харузина, стр. 466).
ИГРУН — СМЕЛЬЧАК СЫН [26]
26
(См.
Жиль некогда один богатый человек, и имел он одного сына. Умирая, он заповедал своей жене, чтобы она сыну его, если он попросить денег, дала ему в первый раз не более трехсот рублей. Сын после смерти его вырос и стал ходить на улицу с детьми играть. Он играл с ними в бабки и бабки у них отнял. Ребята ему и закричали; ты богач, а у бедняков отнимаешь бабки. Стыд. Он бабки бросил им и пришел к матери и сказал: дай мне сто рублей.
Мать денег дала ему, и он пошел па улицу. Здесь опять играл с ребятами и побрякивал деньгами. В это время он увидел: идет старик и несет кошку, и спросил его, не продашь ли кошки?
— Купи.
— Много ли просишь?
— У меня кошка смирная и я менее ста рублей не продам.
Не говоря ни слова, он вынул деньги из кармана, отдал их, взял кошку и пошел домой. Здесь ему она так понравилась, что он не знал более никакого дела, как только с нею и играл. Наконец, однако, наскучило ему, и опять пошел на улицу к ребятам играть. Играя с ними, он опять отнял у них игрушки. Они опять закричали, не стыдно ли богачу, покупающему кошку за сто рублей, брать у бедных копеечные игрушки. Он бросил их и пошел к матери.
Дома опять выпросил у матери сто рублей и с ними пошел на улицу играть. Побрякивая деньгами, он опять увидел того же старика, у которого купил кошку, и он вел теперь собаку.
Он опять стал покупать и купил ее за сто рублей, сколько и просил хозяин. Он сказал ему, что на его собаке можно ездить и возить дрова.
Привел собаку домой и с нею и кошкой играл постоянно. Они от него не отходили никуда. На собаке он ездил, а кошку привязывал сзади. Этим он занимался долгонько и наконец это ему наскучило.
Опять пошел на улицу и играл с ребятами. Отнял у них и игрушки, те опять и закричали и он, рассердившись, бросил им. Пришел домой и опять у матери сталь просить 100 рублей. Мать деньги дала и сказала: это последние, отец более тебе не оставил. Взял он деньги и пошел на улицу. Вскоре он опять увидел того же старика, но у него ничего не было уже. Он поэтому спросил его, куда ты пошел?
— Я хожу и хочу кому-нибудь продать золотой перстень — сурмас.
— Продай мне и его. У меня еще есть деньги, хотя уже и последние.
Старик согласился продать ему за сто рублей, только прибавил: деньги отдай сейчас, а за перстнем-кольцом пойдем со мною, и у меня дома получишь. Заплатил материн сын деньги и пошел с ним. Пошли они сперва мимо домов по дороге, и все прошли. Пошли далее уже лесом, и пришли к пахте, каменной горе. Здесь старик снял с отверстия каменья и сказал: поди туда, а я иду за тобою. Сынок как зашел туда, то старик сейчас же отверстие закрыл и сам остался на земле. Покупатель очутился в безвыходном положении, как к тюрьме. Сперва он плакал, а потом пошел, куда понесут ноги. Наконец у него под ногами стали доски, и чрез щель вдали увидел свет-огонь. Потом туда и пришел к лестнице-листовке — пордис.
— Я желаю отсюда выйти, так как старик, показавший мне сюда дорогу, со мною не пошел, а остался наверху. Меня одного сюда запер.
— Теперь немного усни, а после все тебе будет. — Он немного соснул, проснулся и увидел, что отверстие на землю открыто. Перстень переложил на средний палец, вышел из пахты и пошел своей дорогой домой. С радостию вошел в свой дом, но увидел, что мать сидит почти голодна, потому что не стало у ней ничего. Поел он сухой резки (лопарский пресный хлеб, не толстый) и пошел спать.
На постели он перстень со среднего пальца опять переложил ближе в мизинцу на левую руку и к нему опять явились те же два человека и спросили, что тебе нужно?
— Я долго проходил из своего дома, мать все прожила и нечего стало есть.
Они ответили: теперь спи до утра, а утром все тебе будет. Встал он утром и увидел, что везде у них всего довольно. Зажил он хорошо после этого и стал думать об открытии торговли. Вот опять однажды вечером перстень переложил на палец и опять явились два человека и спросили: «что тебе нужно?»
— Мне хочется быть купцом. — Ну теперь спи, а утром все будет по-твоему. Через ночь все так и сделалось. Встал и увидел, что пред домом его стоят лавки с товарами. Торговля пошла у него удачно, и так он прожил несколько годов. Наконец захотелось ему жениться, и стал у матери просить дозволенья… Мать согласилась, но спросила, где у тебя невеста?
— Я думаю жениться у царя, у него дочь красавица.
— В уме ли ты, об этом не нужно и думать-то даже.
— Нет, я так хочу непременно, и ты должна идти от меня сватьей. Снесешь царю, царице и невесте богатые подарки и дело устроится как нельзя лучше.
— Мне думается, что ты напрасно это задумал, потому что царю нужно подарки нести не простые, а драгоценные, а где ты их возьмешь?
— Об этом не беспокойся. Завтра все будет.
На постели он перстень переложил на палец подле мизинца, и опять явились два человека и сказали: «что тебе нужно?»
— Я думаю жениться у царя и мне нужны поэтому подарки: два камня (керчь) драгоценных и один самоцветный.
— Спи до утра и тогда все будет, ответили они и ушли.
Встал он на другой день и увидел на столе три камня, которые горели как огонь и блестели как солнце. Пошел к матери и отдал ей.