Народы и личности в истории. Том 3
Шрифт:
Авраам Линкольн
Победа президента-демократа в США означала бы трагедию не только для негров, но и катастрофу для страны. Курс демократов был губителен для будущего. Журнал «Современник» в России писал следующее: «Торжество Линкольна равносильно заявлению американского народа, что он, несмотря на все тягости войны, готов принести всевозможные жертвы имуществом и кровью своею для сохранения нераздельности национального союза и для совершенного уничтожения невольничества, корня восстания и всего зла». Кстати, и в США избирательную кампанию «демократа», кандидата в президенты Макклеллана финансировали еврейские банкиры (Ротшильд, штаб-квартира которого была в Париже). Для выполнения миссии Ротшильд даже направил в США специального агента – Бельмона. В дальнейшем и путь кандидатов-демократов и близких к ним лиц (в России), как увидим, лежит через США. Линкольн оказался куда более крепким орешком для демократов-рабовладельцев и их зарубежных сторонников. [241]
241
Иванов Р. Ф. Дипломатия Авраама Линкольна. М., 1987. С. 263–265.
Как известно, попытка южан отколоть от страны 11 штатов в ходе войны (1861–1865) стоила американскому народу 600 тыс.
В гражданских войнах не бывает ангелов… Скажем, один южный «партизан», Николс из Миссури, был расстрелян за то, что имел обыкновение насыпать порох в уши попавшим к нему в плен северянам. Затем поджигал порох. Взрыв разносил в клочья головы несчастных пленных. Когда его поймали, у него нашли несколько человеческих ушей. Его тут же расстреляли. Что и говорить, прекрасно, если есть хоть малейшая возможность избежать гражданских войн. Они разделяют страну на два люто ненавидящих друг друга лагеря. Однако для этого стороны должны быть готовы к компромиссу и поступиться частью неправедно нажитых богатств. Увы, безудержная алчность слишком часто лишает власть, богачей и их прихвостней элементарного рассудка. В итоге они теряют все. В Америке отголоски тех давних антипатий нет-нет да пробиваются сквозь скорлупу национального единства. Впрочем, война воочию показала: создавшие невиданную по мощи и волчьей хватке республику люди были, по сути своей, жестоки и беспощадны. На сей счет не должно быть никаких иллюзий.
Известная писательница М. Митчелл, южанка и «покорительница Америки», урожденная СГХара, так описывает в романе «Унесенные ветром» некоторые «подвиги» и нравы своих соотечественников – северян: «Всем было хорошо известно, что творили янки в Миссури, в Кентукки, в Теннесси, в Виргинии. Даже малые ребятишки, дрожа от ненависти и страха, могли бы поведать об ужасах, содеянных янки на покоренных землях. В Атланте уже было полно беженцев из восточных районов Теннесси, и город узнавал из первых рук о перенесенных ими страданиях. Там, как во всех пограничных с Северными штатами областях, сторонники Конфедерации были в меньшинстве, и война обернулась к ним самой страшной своей стороной, ибо сосед доносил на соседа и брат убивал брата. Все беженцы требовали в один голос, чтобы Пенсильванию превратили в пылающий костер, и даже деликатнейшие старые дамы не могли при этом скрыть своего мрачного удовлетворения». [242] В гражданских войнах озверение охватывает всех.
242
Митчелл М. Унесенные ветром. Т. 1. М., 1991. С. 236.
После поражения в войне реакционеры попытались восстановить рабовладение на юге путем введения «черных кодексов». Убиты были тысячи негров в Мемфисе, Чарлстоне и Новом Срлеане. Позже в США делались попытки оправдать все преступления южан-сепаратистов. «Школа клиометристов» (Фогел, Энгерман) попыталась было доказать, что плантационное рабство на 35 процентов производительнее, чем свободные фермерские хозяйства, что среднему рабу доставалось около 90 процентов производимой им прибыли, что каждый раб подвергался наказанию плетьми не более 0,7 раза в год и т. д. Все эти попытки равносильны тому, как если бы кто-либо решил обелить преступников, вызвавших крушение державы и гибель сотен тысяч людей, а то и миллионов во имя накопления кучкой людей чудовищных сверхприбылей. [243]
243
FogelR. W., Engerman S. L. Time on the Cross. Vol. 1. Boston, 1974. P. 5–6.
Что же касается обучения негров, то до окончания войны Севера против Юга об этом речь не шла вообще. Сднако и после освобождения вчерашние рабы не сразу смогли найти себе пристанище и пищу. В 1869 году из 4 миллионов бывших рабов помощь от властей получал лишь один из 200. Первые серьезные попытки дать неграм образование относятся к 1865 г., когда правительство утвердило так называемое «Бюро Фридмена». В его обязанности входила организация школьной системы для негров на Юге. Около 750 учителей и миссионеров отправились инструктировать 75 тысяч негритянских детей и подростков. Негры вынуждены были сами строить первые свои школы (к марту 1869 г. было создано 630 школ). Сразу же с них стали брать плату за обучение. Однако отсутствие у многих из них денег вынуждало их расплачиваться натурой (яйца, цыплята, зайчатина и т. п.). Одним словом, к 1868 г. 40 процентов семей негров платили за обучение своих детей. К тому же и само обучение оставалось для них делом далеко не безопасным. Расисты нередко поджигали школы, разгоняли детей цветных и даже их учителей. [244] Конечно, были достойные люди. В Америке сильны традиции благотворительности. Иные старались сеять семена разума и добра. Как писал русский эмигрант П. А. Тверской, преуспевающий фермер и фабрикант, в США получило распространение массовое пилигримство белых американок из обеспеченных семей Севера в самые захолустья Юга (60-е годы XIX в.). Цель их – обучение негров грамоте. С их помощью налаживалась образовательная и благотворительная помощь в больших городах Америки, битком набитых толпами эмигрантов из разных частей света. Многие из них приезжали на Юг совершенно без знания языка, обремененные детьми. [245]
244
Bremner R. The public good. N.Y., 1980. P. 117–139.
245
Гловели Г. Цивилизационный опыт России: необходимость уточнения / Вопросы экономики. 8, 1993. С. 116.
Президенту Линкольну в годы войны пришлось решать нелегкие финансовые задачи. Финансовое положение Севера было в те годы близким к катастрофическому. Государственный долг составлял 75 млн. долларов (понятно, что тогдашний доллар был совершенно иной наполненности), а в казне оставалось всего лишь 1,7 млн. долларов. Как накормить народ, ведя одновременно жесточайшую войну? Линкольн назначил министром финансов бывшего губернатора и сенатора из Огайо Салмона П. Чейза. Ему должны были помогать по финансовым вопросам законодатели Тадеуш Стивенс, Джустин Морилл, Эмлбридж Сполдинг и Уильям П. Фессендер. У всех у них был небогатый опыт решения острых проблем. Тогда Америку охватил острейший финансовый кризис. Выплаты в звонкой монете прекратились, долги росли, деньги стремительно обесценивались. Чейз предложил стране выпустить ценные бумаги с процентной ставкой в 7–7,3 процента. Однако при этом строго предупреждал всех и вся: «Необходима наибольшая осторожность,
Президент Линкольн зачитывает Акт об отмене рабства
25 февраля 1862 г., день, когда законопроект о выпуске государственного займа принял силу закона, считается важнейшей гранью в истории деловой Америки. Закон постановлял: 1) выпустить на 150 миллионов долларов казначейских билетов США, обладающих законно-платежной силой; 2) выпустить на 500 миллионов облигаций, приносивших 6 процентов прибыли со сроком погашения от 5 до 20 лет; 3) выпустить вкладные свидетельства, приносившие 5 процентов прибыли (в обмен на казначейские билеты США); 4) создать Фонд погашения государственного долга. Заметьте, что речь шла о ситуации чрезвычайной: шла война. Правительство прислушалось к голосу конгресса, а не банкиров-спекулянтов. Д. Дьюи писал: «Схема банковских деятелей не вызывала сочувствия и со стороны лидеров политических партий, которые были проникнуты духом национального суверенитета. На банки они указывали, как на «лихоимцев» и «ростовщиков», «бегание» на Wall Street с целью раздобыть деньги строго осуждалось». Хотя далеко не все тогда одобряли денежную эмиссию. Морилл, к примеру, считал, что если это жесткая военная мера, то она, видимо, даст больше преимуществ врагу: «Я скорее снабдил бы армию китайскими деревянными пушками, чем только бумажными деньгами». Так вот и появились на свет «гринбэки» («зеленые доллары»). Можно понять безвыходность тогдашней ситуации. Не забудьте, что доллар – дитя, появившееся на свет не по доброй воле, а жертва политэкономического аборта! Поэтому массовый выпуск долларов вскоре привел к росту цен на золото и повышению цен на товары. Содержание золотого эквивалента в бумажном долларе сократилось наполовину в 1862–1865 гг. Как это и бывает обычно, основная тяжесть бремени легла на рабочих страны, ремесленников, фермеров, солдат, клерков. Стремясь изыскать какие-то деньги, правительство обложило налогами спиртные напитки, пиво, табак, аукционы, золото, серебро, железные дороги, пароходы, паромы, яхты, банки, страховые компании, а также весь класс чиновников снизу доверху. [246]
246
Финансы Северо-Американских Соединенных Штатов во время междоусобной войны (1861–1865 гг.). М., 1917. С. 11, 23, 31.
Банкиры повели себя так, как они привыкли вести себя везде и всюду, то есть нагло: они явились прямо в Вашингтон и сказали президенту и правительству, что им не нравится то, как те руководят страной (тем же языком пытаются сегодня говорить с президентом в России иные губернаторы-сепаратисты). Поскольку они дают деньги, то президент и правительство должны делать в политике то, что они, банкиры, им порекомендуют. Тут поднялся конгрессмен Келог и сказал, что если капиталисты не принесут денег добровольно, то он выскребет ради нужд страны «последние центы из касс штатов, из касс капиталистов, из касс граждан» и отдаст все эти деньги в распоряжение правительства. Однако не все готовы были доверить капиталы президенту и правительству. Война породила невиданные масштабы спекуляции и коррупции. Торговцы и спекулянты получали баснословные барыши, воруя, поставляя недоброкачественный товар, получая чудовищные взятки за поставки. По указанию Линкольна с помощью тайной агентуры в бизнесе были вскрыты массовые случаи хищений, коррупции и мошенничества. Сотни казалось бы солидных банковских счетов обязаны происхождением торговле строго запрещенными спиртными напитками, медикаментами, стройматериалами, дефицитным сырьем, нарушением блокадных ограничений и т. д. Прибыли делали на чем угодно: на плохом зерне, гнилой материи, картонных подметках сапог. Одним словом, как с убийственной иронией написал английский журнал «Блэквудс магазин»: «Большая война всегда больше создает подлецов, нежели убивает». Чем выше был пост чиновника, тем больше у него имелось соблазнов и возможностей. Какое-то сплошное месиво из правящих высокочинных воров, состоящее из губернаторов, конгрессменов, сенаторов, военных, чиновников администрации. Журналы и газеты писали о том, что в Нью-Йорке отели, рестораны, ювелиры, портнихи перекрыли все рекорды выручки. Ворье бурно прожигало жизнь за границей и дома. По сообщению «Лезлиз уикли», за год импорт бриллиантов достиг просто сумасшедшей суммы – 2 млн. долларов. Крупные тузы застегивали жилеты пуговицами из бриллиантов, золото украшало их жен и кокоток во время приемов и всяческих зрелищ. Покупая свежие персики, их дамы наивно удивлялись: «Мы не чувствуем тягот войны». А в это время шинели, кителя, штаны, обувь солдат, защищавших родину и дело свободы, с первым дождем превращались в лохмотья и расползались. Солдаты недоедали, часть фермеров едва сводили концы с концами. Рабочие фабрик, мастерских, в типографиях, на железных дорогах вкалывали за доллар в день – обычная поденная плата в то время. Рабочий день продолжался по 12–16 часов. Дельцам и высокопоставленным чиновникам до них не было никакого дела. Они отдыхали, устав от спекуляций. Газета «Рипабликан» писала о диких скандалах в банках и министерстве финансов США: «Один из отделов министерства финансов стал домом обогащения и проституции. Члены конгресса устроили своих любовниц на должности секретарей». Чиновники за казенный счет денно и нощно накачивали себя виски. С правительством заключались жульнические договоры на поставки. Чиновники совершенно открыто грабили казну. «Вашингтон никогда не был охвачен такой мерзкой коррупцией, как сейчас». [247] Это был какой-то безумнейший пир во время чумы!
247
Сэдберг К. Линкольн. М., 1961. С. 443, 445.
В то же время нет сомнений, что порядки, царившие в южных штатах, являлись данью еще более дикому средневековью. Продолжай Юг и дальше упорствовать, он не смог бы вписаться в современную промышленную систему. Лишь покончив с безумными мыслями об отделении от США и всерьез занявшись экономическим развитием и обустройством этого региона, он обрел истинную свободу и благополучие. К счастью, главная рабочая сила Юга – негры не покинули те земли, но после некоторого перерыва все же вернулись на фабрики и плантации. Сюда же двинулись и многие белые. Возникли профсоюзы. Немалое значение имел и характер политического устройства. В США политик, аристократ-рабовладелец, бюрократ не имели решающего веса, или пользовались довольно ограниченным влиянием в общественной жизни. Большая часть населения страны все же исповедовала иные ценности. В споре с южанами победили не только и не столько северяне, сколь более эффективный и перспективный способ производства, стиль жизни и деятельности, если угодно, иной образ современной цивилизации, более деловой и прогрессивный. Победив, Север сразу же взялся за решительную реконструкцию системы общества. Французский историк Ф. Бродель в труде «Материальная цивилизация, экономика и капитализм» прямо говорит, что в Америке в XVIII в. и в первой половине XIX в. наблюдался только «второразрядный капитализм», тогда как истинный капитализм «все еще находился в Лондоне, в центре мира». [248]
248
Броделъ Ф. Время мира. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. Т. 3. М., 1992. С. 437–438.