Нарушая приказы
Шрифт:
Разговор прервался, когда в трактир ввалились несколько шведов. Они заняли столик у окна и затребовали пива и шпрот. Стараясь избежать неприятностей граф поспешил уйти.
Рыбака отыскал почти сразу. Слава богу, Vanalinn(23) за триста лет ничуть не изменился. Уговорил того отвезти его в Ригу, в качестве вознаграждения пообещал оставить коня.
– Все равно с собой его не возьмешь, – проговорил Андрей, гладя коня.
– Ладно, так и быть, – молвил рыбак, – все равно в те края на два дня за рыбой собирался. Но, выйдем на рассвете.
На том и сговорились. На– Вот только самолетов в небе еще нет, – вздохнул он, а «Андлар» в рифму не подходил.
Да и девушку его мечты – звали Марта, а не Симона. Она Андрея конечно любит, да вот только ждет не в Риге и уж тем более на взморье, а в лесах под Устюжной. Вдруг на графа накатила грусть, он закрыл глаза и представил любимую.
Та стояла перед его только что построенным домом. Рядом с ней – сын и дочь.
Отогнал от себя наваждение. Перестал курить. Запустил руку в сумму и достал кусок хлеба. Надломил его и жадно впился зубами. До города еще идти и идти, а есть очень хотелось.
«Первым делом, когда окажусь в Риге, – подумал граф Золотарев, – отыщу таверну. Наемся вдоволь, благо средства позволяют, а затем отправлюсь на поиски царевича. Буду надеяться, что тот не отплыл в Англию раньше моего приезда».
Перекусив Андрей поднялся с валуна. Стряхнул крошки с плаща. Поправил треуголку.
Вап тап табу дап Табу дап табу дабу дап Тадап табу дап табу дабу да Она прекрасна как морской рассвет На целом побережье лучше девушки нет нет нет Пропел он привязавшийся мотив. Направился в сторону Даугавы, там он по берегу реки доберется до города. Пришлось преодолеть небольшой лесок, пока впереди не увидел голубую гладь реки. Остановился, размышляя – а вдруг это озеро? Но, как бы то ни было решил вымыть лицо и руки в прохладной воде. Когда достиг берега, скинул на песок сумму, снял плащ и положил его рядом. Расстегнул кафтан и направился к воде. Когда влага коснулась его щек, усталость улетучилась.– Кайф, – пробормотал эстонец, –Кайф.
Вернулся взял вещи, плащ одевать не стал. Аккуратно сложил его и запихнул в сумму. Река это или озеро, решил для себя Андрей, он точно будет двигаться вдоль берега на юг, глядишь и выйдет к какому-нибудь населенному пункту, а уж оттуда (если это не будет Рига) доберется до города.
Вскоре граф разглядел впереди земляной вал. За ним виднелись защитные стены и башни, с ярко-красными
– Вот это мощь, – прошептал он, – в двадцатом веке, от сей красоты почти ничего и не осталось.
А восхититься действительно было чему. Весь берег рва был изрезан бастионами. С них было удобно вести перекрестный огонь по неприятелю.
Как помнил Андрей (не раз слышал, как местный гид рассказывал, когда Ларсон бродил по городу) все рижские башни и ворота имели свои названия. Тогда во время экскурсий эстонца поразило, что часть сооружений в мирное время использовалось под склады.
– Сколько же башен в городе? – вдруг проговорил граф. Попытался вспомнить. – Если память не изменяет, то гид упоминал, что в середине семнадцатого века их было двадцать пять. Любопытно строились ли они в последнее время?
Скорее всего да. Шла война, и крепость то и дело подвергалась осадам. Андрей достал подзорную трубу и оглядел стену. Там неся караул на одинаковом расстоянии находились шведские солдаты. Их темно-синие мундиры с желтыми воротниками отчетливо были видны между зубьев.
– Что сидим, чего ждем? – спросил сам себя граф. – Нужно в город идти, а не разглядывать. Если уж Риге и суждено пасть, так не сейчас, а через два-три года, ну, если конечно что-то сверхъестественного не произойдет.
Минут через двадцать, он уже был в толпе зевак спешивших в город. Пока до караула добрался познакомился с местными купцами, разговорились. От них Андрей узнал, что недалеко от Пороховой башни, есть отменный трактир.
– Кормят там отменно, – пояснил старший из торговцев, – но при этом недорого.
Последнее очень устраивало графа. А то, что кормят отменно он уже убедился через полчаса, когда вся процессия завалилась в просторное помещение трактира. Старший показал на один из свободных столиков, а сам направился к стойке, где ковыряя в зубах тонкой палочкой, стоял сам хозяин заведения.
Пока рассаживались да ждали обед, Андрей оглядел помещение. Скромно, уютно со вкусом. На стенах охотничьи трофеи – не иначе трактирщик в свободное время баловался. Народу в помещении немного, в основном приезжие. В зале стоит гул, посетители разговаривают, что-то бурно обсуждают, некоторые даже спорят.
Молодая девушка притащила в руках аж шесть наполненных пивом кружек. Мальчишка, вполне возможно ее брат, поставил на стол поросенка. Тут же рядом оказались лук, огурчики и тарелка с копченой рыбой.
И тут дверь в трактир отворилась. На пороге стоял Христофор Шредер. Сейчас на нем был серый костюм, короткие мышиного оттенка штаны, длинный темноволосый парик и треуголка. В руках трость.
– Значит царевич в городе, – прошептал граф.
Он на секунду испугался, что товарищи его услышали, но те были поглощены обедом. Старший отломил ножку у порося и протянул эстонцу. Андрей взял, но есть уже не хотелось. Сейчас он опасался, что потеряет офицера из виду.
Между тем майор проследовал к стойке и поинтересовался готов ли его заказ. Хозяин кивнул, позвал мальчишку, того самого, что притащил поросенка, сказал несколько слов и тот тут же умчался на кухню. Вернулся с корзиной.
Христофор полез в кошель и высыпал на стол несколько монет, взял корзину и вышел из трактира.
– Прошу прощения паны, – проговорил граф, вставая из-за стола, – но я вынужден вас покинуть.
Выскочив на улицу, увидел, как в толпе горожан неспешно шел майор.