Нарушая приказы

Владимиров Александр Владимирович

А утро казалось таким спокойным. Сходил на берег, узнал о том, что корабля направляющегося ни в Англию, ни даже в Голландию не было. Был в порту один аглицкий, но шкипер его ушел в глубокий запой, предавшись разврату. Вернулся на постоялый двор, царевича с денщиком не нашел. Поинтересовался у Шипицына, куда те делись. Тот доложил, что засели в ближайшем трактире. Сейчас, когда они утверждали, что бродили по Риге, уличать обоих во лжи не стал. Да и не дело это. Может кралю какую приглядел его высочество, а тут он со своими советами.

Затем

направился в дальний трактир, где готовили хорошо да и плату брали не такую большую. Хоть государь деньги на дорогу и выделил, но строго наказал не шиковать.

Вот именно в этом трактире Христофор и приметил Золотарева. Сначала не признал, но потом когда тот последовал за ним понял, что это он и есть. Там в просторном зале бывший комендант обедал в окружении купцов. Те что-то говорили, а он, казалось, не слушал.

Шредер взял продукты: бутылку вина, хлеба, овощей, мяса, расплатился с трактирщиком и ушел. Пока шел, все время чувствовал, что за ним следовал эстонец. Пару раз оглядывался. Сначала думал увести его в противоположную сторону от постоялого двора, но после передумал.

Отчего и проследил до дома, где Золотарев по всей видимости остановился.

Сейчас оставив царевича на боцманмата он решил встретиться с графом.

Майор Шредер заметил его стоящего на улице. Андрей курил трубку и казалось о чем-то думал. Стараясь не привлечь к себе раньше времени внимания Христофор подошел к нему и проговорил:

– Здравия желаю ваша светлость.

Эстонец вздрогнул и взглянул на служивого.

– Значит я себя рассекретил. Ну, да и ладно. Пойдемте в мой номер там и поговорим.

Боясь, что упустит Андрей спешил за майором Шредером. Граф был уверен, что тот спешит на постоялый двор. Когда Христофор скрылся в дверях дома, Золотарев уже знал, что делать.

Он снял себе комнату недалеко и первым делом решил отоспаться. Вряд ли царевич с товарищами покинут Ригу сегодня. Скорее всего те «зависли» здесь как минимум еще на несколько дней.

Сон не шел. Провалялся с закрытыми глазами. Мысли одна за одной лезли в голову. Вспомнились опять жена и дети.

«Интересно, как там они без меня? – подумал Золотарев, ворочаясь. – Скорее всего у них все в порядке. Думаю, ни староста, ни кузнец, ни Лемме их в трудную минуту не бросят».

Дружба ведь она такая. Возникает из ничего. Достаточно бывает просто взглянуть на человека чтобы понять, с этим и в разведку пойти можно. Потом чуточку пообщаешься и поймешь – не ошибался. Да и с неприязнью такая же ситуация. Умный человек всегда определит фальшь. Андрею вдруг вспомнился один бизнесмен (из его прошлого). Хвастливый, хитрый, наглый. Вроде невесть что из себя изображает, но как только возникла экстремальная ситуация, сразу стало ясно, что тот пустышка. Эстонец попытался вспомнить как его звали. Вроде Серж? После того случая с этим товарищем Андрес прекратил общение. Тогда даже сравнил с компьютером. Дескать забит различными программами, а для работы на нем достаточно всего двух. Отчего такое сравнение?

Да потому, что бизнесмен сей утверждал, что в свое время не одну историческую и техническую книгу прочитал. Умного из себя корчил, и обижался, когда кто-то оказывался умнее его.

«Любопытно, а как бы он повел себя на моем месте? – Подумал эстонец. – Попытался влезть в доверие к государю? Вполне возможно. Да вот только Петр не такой. Он бы его сразу, как орех раскусил. Можно ли найти похожего в окружении монарха? Наверное да».

На эту роль мог претендовать Меншиков, если бы не одно но! Алексашка всей душой был предан государю, и как бы ситуация ни сложилось никогда бы не предал Петра.

Не спалось. Не выдержал, встал и спустился в трактир.

– Готовить не умеют, – констатировал Золотарев, – жуя бобовую похлебку.

Выбирать не приходилось. Если бы он прихватил в той таверне продуктов, то как-то можно было бы скоротать время в комнате, но увы Андрей этого не сделал. Дожевал, кинул медную монету хозяину за кушанье и вышел на улицу. Достал трубку и закурил. Задумался. Думал о прошлом, будущем. Вновь о семье, о себе и царевиче. Не заметил, как перед ним, словно из-под земли, возник майор Шредер. Тот поздоровался и Андрей был вынужден позвать его в номер.

Указав на кресло Христофору, Золотарев закрыл дверь.

– Предложил бы вина, да вот не могу. – Проговорил эстонец, – Свои запасы кончились, – имелась ввиду бутылка, что лежала сейчас пустой в дорожной сумке, – а то пойло, что предлагает хозяин заведения, я бы, господин капитан, пить не советовал.

– Обойдемся и без него, – молвил Шредер, имея в виду горячительное, – я бы хотел знать, какими судьбами, вы, граф в Риге?

– Теми же, что и вы, майор.

Дальнейших пояснений Христофору уже не требовалось. Он предполагал, что государь выделит человека, который тайно будет контролировать их с царевичем действия.

– И давно вы следуете за нами?

– Сегодня приехал в Ригу. Случайно наткнулся на вас капитан и…

– Может перейдем на ты? – поинтересовался Шредер, понимая, что с «вы» разговор был каким-то официозным.

– Хорошо. – согласился Андрей, – Наткнулся на тебя капитан и тут же был тобой рассекречен. Узнай про мою оплошность Петр, точно ждала бы меня на родине плаха.

Золотарев, как-то машинально для себя вдруг назвал Московское государство – родиной. Или может быть родина это где твоя семья и дети?

– Лично от меня Петр об этом не узнает. Вот только какой смысл находиться в тени? По сути нам здесь осталось провести всего лишь несколько дней, а потом корабль и берега Английские. Так, что может к нам присоединишься? Хороший ужин, я по крайней мере гарантирую.

– Ну, вообще почему бы и не присоединиться.

– Вот и хорошо. Собирайте свои вещи граф.

– Да вещей-то…

Золотарев встал с кровати, подошел к столу.

– Пара пистолей, шпага, да сума.

Около постоялого двора, где остановился царевич, на них напали.