Нарушая все запреты
Шрифт:
Лишь бы всё получилось.
Колесика чемодана опасно бьются о порожек. Потом с таким же угрожающим грохотом – по ступенькам.
Сердце снова ускоряется, когда Полина видит нужную ей машину с лого службы такси на боку.
Звук котящихся по асфальту колесиков чем-то напоминает автоматную очередь. Чувство у Полины такое же. Мерещится, будто выстрел в спину получить вполне возможно.
Но он прилетает сбоку. Ложится пальцами на локоть, сжимает.
Поля тормозит и вскидывает
Немного сверху на нее смотрят безразличные глаза под густыми бровями. Крепко за руку держит отцовский начбез.
Смотрит на нее, потом на дверь автомобиля, которую Полина не успела дернуть.
– Домой поедем, Полина Михайловна. Отец ждет для разговора.
Её не просят. Ей не предлагают.
Мужчина тянет настойчиво к другой машине. Чемодан оказывается в багажнике. Полина – в салоне.
Из её рук забирают телефон и трогаются.
Словно арестантку, Полину провожают под локоть до комнаты, из которой она совсем недавно съехала.
Внутрь не то, чтобы прямо-таки вталкивают, но ощущает себя Поля совсем не человеком со свободной волей.
Обернувшись, следит, как за ней в комнату заезжает её же чемодан, а потом двери закрываются. На замок.
Происходящее настолько напоминает страшный сон, что хочется одного – проснуться.
Ей не вернули телефон. Она не сбежит через окно. Ей не избежать разговора. Ей никак не предупредить Гаврилу.
Когда в двери снова щелкает, Полина замирает посреди комнаты и смотрит сначала на замочную скважину, потом на зашедшего отца.
Его движения порывисты. Взгляд острый и цепкий.
Скулы закаменели. Даже гадать не нужно – он очень злится.
Они с Полиной так и не наладили общение с тех пор, как она огрызнулась во время ужина с Кулиничами. А теперь и не наладят уже.
Михаил заходит внутрь и закрывает дверь за своей спиной. Полина отступает чуть в сторону.
– Привет, дочь…
Его голос притворно спокоен, а глаза метают молнии. Сомнений нет – он всё знает. Он в ярости.
– Что происходит? – первый же её вопрос взрывает мину. Михаил не собирается на него отвечать, но вот сильнее разозлиться – запросто.
– Куда собралась? Санторини? Вена? Мухосранск?
Может стоило бы делать вид, что понятия не имеет, о чем речь, но Поля кривится, выдавая себя с потрохами.
Дрожит, снова отступает, но тщетно. Отец подходит к ней быстро. Сжимает щеки пальцами, запрокидывает её голову так, что приходится смотреть глаза в глаза.
Полина до боли стискивает свои же плечи, но это не помогает чувствовать себя более защищенной.
Наверное, это хуже, чем сон. В кошмарнейшем она не представляла себе всё… Вот так.
– Говори, – отец давит сильнее, требуя. А Поле нечего…
Она моргает только, сглатывает…
– История Марьяна – правда?
Михаил
– Понятия не имею, что Марьян тебе наплел…
Полина пытается съехать, но её попытка заканчивается новым приступом боли в скулах.
– Полина, блять.
Он даже встряхивает её, матом как бы прося не выделываться.
– С кем ты спуталась? – его «спуталась» звучит так унизительно, что даже испуганную Полину злит.
Она не породистая болонка. Гаврила – не дворняга. Они не спутались. Они влюбились. Они имеют право…
– Я хочу уйти.
Ее просьба повышает градус отцовской злости. Он ругается сквозь зубы, отпускает лицо и отступает, чтобы сделать несколько кругов по комнате. Потом снова к ней. Сощуриться, упереть руки в бока…
– В задницу твои желания, девочка моя. Туда же, куда ты своим поступком послала меня.
Содержательно возразить Полине нечего. Точнее отец не услышит.
– Ты давно с этой псиной спишь?
– Папа… – такое обращение – это слишком. Полина не может выдержать, зовет вроде как примирительно, а потом еле сдерживается от вскрика, когда он снова резко тянется к ней и встряхивается за плечи.
– На вопрос отвечай!!!
Кричит так, как никогда не кричал. Парализуя собственного ребенка животным страхом перед тем, чей авторитет подкреплен фактом рождения.
– На вопрос, блять, Поля, отвечай! Весело тебе было, да, дочь? Ебаться по-тихому у меня перед носом? С псиной этой…
Полина не помнит, чтобы отец в принципе по отношению к ней матом разговаривал. Никогда. Даже когда вздорили. Сейчас же… Она очень сильно его разозлила. Дальше только хуже будет.
– Не называй его так…
А в ней непреодолимое желание защитить Гаврилу. Которое злит сильнее. Михаил снова ругается, встряхивает…
– Дура малолетняя… Тебе чего мало, а? Чего тебе блять мало? Свободу ей дали, вот она и прыгнула в койку к уебку…
– Да перестань ты!
Полина тоже вскрикивает, но это не проявление силы. Наоборот – огромной слабости.
– Ты не имеешь права меня держать…
Полина требует, видя, что губы отца подрагивают в улыбке.
– Да ты что-о-о-о… – Он протягивает издевательски. – А ты, значит, имеешь право у меня перед носом шашни крутить с водителем своим и в глаза мне ссать, дочь?
– Это мой выбор, пап… – Поля говорит тише, у нее даже взгляд меняется. Наверное, это последнее, к чему с ним можно взывать. Но черт возьми… Это ведь действительно её…
– Нет у тебя прав, Поля. Теперь – ни одного. Посидишь в комнате, подумаешь. Гниду эту в жизни больше не увидишь. Только попробуй – пожалеешь. Что с тобой делать – я пока не знаю. Жди, пока решу. Молча жди.
Перекресток
Проект «Поттер-Фанфикшн»
Фантастика:
фэнтези
рейтинг книги
