Наруто. Пробуждение Воли
Шрифт:
–Вот именно бака! Я уже давно не могу повредить твое тело, ты же сам себя изматываешь, постоянно обращаясь к Воле! Хмыкнул Мицуне.
– Именно поэтому ты и проигрываешь!
– Да, да, но я уверен, что когда-нибудь моя Воля сможет пробить твою защиту! Продолжал я гнуть привычную линию.
– Так, на сегодня все, молодец юный Мицуне, у тебя невероятный прогресс! Довольно улыбающийся, нахвалил своего пра пра пра, что-то там внука Сенсей.
Мицуне вместе с отцом поклонились.
–Спасибо за похвалу уважаемый Хранитель.
Но Бог меча со своим учеником уже исчезли.
–Пап, почему этот Ашма, настолько сильный? Ведь он даже не использует покров меча! С удивлением и толикой восхищения спросил Мицуне, глядя отцу прямо в глаза.
– Я не знаю секретов этого ребенка сын, но думаю именно крепость
Его сын серьезно смотрел в глаза отцу:
–Я тебя не подведу…
Пара месяцев спустя, пещера хранителя:
Время бежало незаметно, постепенно я погружался в некое медитативное состояние, по мере пробуждения или можно сказать распечатывания моих прошлых жизней, я быстро взрослел, если этот процесс можно назвать именно так… В общем нагрузки стало воспринимать несколько проще, ну любой взрослый человек меня поймет, что время со временем ускоряет свой бег, и монотонные процессы становится проще выносить. Было странно ощущать, как меняется мой взгляд на многие вещи, при этом оставляя за кадром всю информационную составляющую. Кажется, я уже говорил, что с воспоминаниями в этот раз возникли серьезные проблемы. По сути, я вообще практически ничего не вспоминал о прошлых жизнях, кроме каких-то знаний и опыта на уровне ощущений, опыта такого, бытового что-ли. Я начал лучше чувствовать эмоции и понимать переживать эмоции учителя. Появилось подспудное понимание, что совокупно, я живу если не столько же, сколько он, то не сильно меньше. И это с одной стороны – пугало, а с другой помогало… Просидеть в одной позе несколько часов – легко. Выполнять одно и то же упражнение на протяжение недели – пффф, вообще никаких трудностей не доставляет. Не вкусная и горькая еда, а что-то в ней есть, некая пряность и вроде бы ароматы хмеля… В общем, как минимум мое отношение и вкусы к еде стремительно менялись под влиянием прошлого. Я много занимался общей физической нагрузкой, очень, очень много отрабатывал базовые движения с мечом. И это ни капли меня не расстраивало и не утомляло, скорее, настраивало на спокойный лад. Мысли текли не спеша, омывая и успокаивая замученный за последний год разум. Импульсивные, глупые, я бы сказал детские решения и поступки вот основные спутники всей этой жизни, и если бы у меня было нормальное детство, то не было никаких проблем… Но я уже убивал других детей, терял контроль и убивал нечто, по имени Зубо. Убил съехавшего с катушек каннибала. Мои руки, уже обагрены чужой кровью, не уверен, что раньше имел такой опыт. Детская психика все же намного более гибкая, и быстро адаптировалась к легкости, с которой в этом мире люди расстаются с жизнью. Плюс отпечаток отложила и семья, и рассказы родителей. Что помогли практически с рождения свыкаться с близкой смертью у идущих по пути силы. Таких, как шиноби или те же самураи. Каждый день я подробнее изучал свое тело. Сейчас идеи, казавшиеся такими светлыми и мудрыми, о пути развития чакры в теле, при более вдумчивом подходе, таковыми уже не казались.Проблема была в том, что все техники, про которые я успел вызнать, формируются путем складывания печатей, что определенным образом направляли потоки чакры в теле. А в большинстве случаев, чакроканалы и течение чакры в них типичны, ну насколько известно мне, а я уже сильно изменил чакроканалы, создав их более разветвленный вариант. Это, безусловно, усилило меня в моменте, сделав тело более сильным и крепким, но не потерял ли я доступ к другим способностям из-за этого?
– На сегодня хватит, пошли кушать.
Позвал меня сенсей. По мере того как я шел в нашу малую столовую, хотя скорее комнату где мы кушали. До меня доносились разные заставляющие трепетать душу ароматы. Легкий и свежий,
– Сенсей, а что, сегодня какой-то особенный день? Какой-то праздник? Я же обычно ел чисто функционально, по вами выстроенному энергетическому пищевому балансу. И чему-то там еще.
Учитель по-доброму прищурился, и многозначительно промолчал. Продолжая движение к нашей кухоньке, на которой меня встречала моя семья.
– С днем рождения Ашма!!!
Передо мной стояли папа с мамой, держащие на руках подросшую Акане, позади них, стоял единожды виданный дед. Я с удивлением повернулся к учителю, а он широко улыбаясь, указал мне в направление семьи:
– Ашма, на сегодня занятия завершены, два дня у тебя выходной. Отдохни хорошенько.
И учитель развернулся и пошел обратно. Я ощутил неправильность этого, и окликнул его:
– Сенсей, что же мы за гости такие, что хозяина от стола гонят? Посидите, пожалуйста, со мной, окажите мне эту честь.
Мое приглашение тут же поддержали все:
– Уважаемый хранитель, не зря говорят, что связь ученика и его учителя не менее священна чем связь с родителями, окажите нам эту честь, отпразднуйте день рождение Ашмы с нами.
Отец, как всегда бы прямолинеен и вежлив, но удивила и мама:
– Хранитель, пожалуйста, позвольте хотя бы так отблагодарить вас за спасение нашей семьи, хоть мой бестолковый отец и утверждал, что он бы успел нас спасти, но именно ваша атака прервала тот ужас. А у нас так и не было нормальной возможности отблагодарить вас.
Присоединился и Мадара:
– Старик… Прошу… Отпразднуй с нами этот праздник, буду должен.
Учитель, повернулся, улыбнулся:
– Я обязательно подойду отпраздновать с вами этот праздник, но сейчас, простите старику слабость, мне надо ненадолго отойти.
Я все понял. Он хотел дать нам время побыть немного наедине, а потом, когда первые эмоции немного улягутся, тут заявится он.
Когда учитель отошел, родители бросились меня обнимать, а я изрядно повзрослевший, решил, что пора расставить все точки над й. Собственно поведав родителям о истории с моим дворянством, о истории с нападением на Синдзи и его гибелью. О моих страхах и переживаниях, о той битве в лесу, когда я едва живым остался. Поделился я и своими достижениями в развитии чакротела.
–В итоге я под влиянием этого существа, с обликом гигантского древа, вдохновившись заложенной идеей, что-то сделал со своими чакроканалами.
Мадара с мамой долго пытались рассмотреть мою чакросистему, отец минут двадцать держал ладонь в тех местах, на которые я указывал. По итогу первым заговорил мой дедушка:
– Странно, но четко разглядеть чакросистему твоего тела я не могу, даже вечный мангеке пасует, что крайне удивительно. Точнее могут помочь толь ко ирьенины Хьюга. Но вообще, из аномалий ощущается только черезмерная, даже учитывая наследственность, плотность и объем чакры. А, ну еще и печать, что сдерживает тенкецу, но это не проблема.
Сложив печати и прислонив ко мне правую руку, Мадара сказал:
– Развейся!
И я ощутил, как печать начала расщепляться, освобождая закупоренные тенкецу. Чувство было, безусловно, приятным, освобождающим, будто слегка тугая резинка трусов, к которой привык, и понимаешь, что она давила, только по следам на коже и чувству облегчения.
– А теперь попробуй выпустить чакру, Ашма.
Я попробовал, но, хоть у меня и получалось довольно хорошо управляться с потоками чакры в теле. Выпустить ее из тенкецу у меня не выходило. Я даже попробовал создать избыточное давление в руке, но ничего не вышло, система капилляров, что я создал, прекрасно гасила любой избыток чакры, и абсорбировала его.
– Хм, Ашма, я чувствую, что делаешь ты все правильно, но чакра, не покидает твое тело. Знаешь, хотел бы я сказать, что знаю решение, но, к сожалению, в этих сферах я никогда не был силен. Думаю, я найду к кому обратиться, когда тебя отпустят в Коноху.
Но тут, наконец, зашел учитель, и усмехнувшись прокомментировал слова Мадары:
– А, смотрю, Мадара, ты все-таки рассчитываешь поставить внука на понятный тебе путь нин. Хотя возможно он и не так плох, и за счет него, появится больше адептов, что так же освоят и волю.