Наруто. Пробуждение Воли
Шрифт:
– За жалкие столетия они совсем забыли, что это не они загнали МЕНЯ, а Я перестал изводить их.
Ревом яростного пламени пророкотал Учитель, единым движением отсекая руку Харону сану.
– Сенсей, я не знаю, что здесь произошло, но она точно ни в чем не виновата! Она еще ребенок.
Но что-то в учителе изменилось, пробудилось жуткое, вечное, бездна, но не та, из которой пришла моя душа, а другая, ледяная…
– Мастер, не надо, давайте уйдем домой.
Учитель медленно приближался к нам с девчонкой, поднимая меч в Ин-но камаэ ( она же поза Гнева).
Небо, все так же было глухо ко мне здесь, поэтому, не придумав ничего лучше,
Меня тоже обуревали чувства, но времени хотя бы почувствовать их, у меня просто не было. Я хотел спасти, хоть кого-то.
И поэтому бежал к храму, совсем забыв о прикрывающем его барьере, в который тело Ассоль и уперлось.
Заскулив от бессилия, я постарался оплести руку Волей, но ничего, совершенно ничего не выходило! Глаза! Они уже не раз выручали, и сосредоточившись на том, что я видел, и как смог разглядеть тонкие струны. Увидел место, где часть из них были разорваны Хароном саном. И со всех сил, представляя себя молнией, ударил в самое слабое место. Барьер, не сломался, как мне мечталось, нет, он просто втянул меня вместе с Ассолью…
– Ох, Ашма, не перестаешь меня удивлять, ты даже смог преодолеть мой запрет, за такое я согласен выполнить какое-нибудь твое желание.
Произнес стоящий передо мной Учитель. Я, даже не успев подумать, выкрикнул:
– Учитель, пощадите Ассоль и Харона сана, и если не сложно восстановите ему руку.
Учитель помолчал, потом мир моргнул, а со спины дошел стон, это, судя по звуку, учитель руку восстановил.
– Юный Ашма. Я, выполнил твое желание, но помни. Враг, навсегда остается врагом, не дели с ним хлеб, не зови его в дом. Если у врага еще осталась честь, Враг не может быть бывшим. Он будет и есть…
После, учитель исчез, похоже, продолжая выполнять свое обещание, касающееся поглощения «фонтана» в храмовом комплексе.
Глава 18
Глава 18
Харон, старейшина клана тигров, глава корпуса на восточном крыле клана.
Мальчишка передо мной удивлял. Его порыв, был чист, красив и благороден, но глуп. Он был похож на Старика, куда сильнее, чем ему кажется. Когда-то Хранитель, как его стали звать так же относился ко всем вокруг, но да, как он и сказал, враг навсегда остается врагом.
Невольно на голых инстинктах я даже выпустил когти, но на меня с шипением бросилась внучка.
– Даже не думай старый дурак! Тот, кто навредит благодетелю, становится хуже демонов, ты сам меня этому учил!
– Да что ребенок понимает! Пронеслась мысль в моей голове.
– Она родилась во времена относительного покоя, и является свидетелем лишь клановых войн да простой внутривидовой борьбы, и ничего не знает об эпохе истребления, которую наводил названный Хранителем мира старых правил. Стряхнув глупого ребенка с себя, я поблагодарил юношу, и пошел домой, пока в спину мне не крикнули:
– Харон сан, вы не будете против, если я продолжу посещать местные леса, для своего прокорма? Учитель не оставил мне никаких других инструкций кроме одной, поэтому вопрос с пропитанием, полностью на мне.
Вопрос вызвал во мне теплые эмоции: - этот мальчишка боится меня, Старик никогда не боялся никого, этот, все-таки несколько другой. В нем есть, нет, не та тьма, которой Старик лишен, и лишил
– Можешь даже в гости заходить, так и быть и накормим и оденем, нечего в неглеже бегать. Даже нужно.
Ашма
Когда Ассоль тян и Харон сан ушли, я смог немного расслабиться, вернее тут меня и нагнали все сдерживаемые ранее эмоции. Просто с головой поглотив и размазав по гладкому и теплому гранитному полу храма. Я буквально ходил по льду, ведь стоило Харону сану дернуться, тогда, когда я сбил с ног его внучку, и я бы умер, лишь его желания вполне бы хватило на меня. И не уверен, что сил Мастера бы хватило, что бы именно защитить меня, а не уничтожить мужчину… Да и потом, реакцию Ассоли я не мог никак предсказать, однако все обошлось… Тут я снова выдохнул, спуская внутренне напряжение.
Переживая один кризис за другим за другим, я вернулся к тому, что волновало сильнее всего. Что случилось с вечно спокойным и расслабленным Сенсеем, почему именно эти люди вызвали в нем такой гнев. Что же он пережил, что бы хранить в себе такую Бездну! Не ту, что хранит в себе души, что готовятся к перерождению, а голодную и безжалостную - жуть мне такое вообще не по душе.
От воспоминаний аж озноб пробрал, да и мурашки в этот раз пробежать по телу не постеснялись. В критический момент они подло скрылись, абсолютно не выдавая себя, но сейчас вволю порезвились по всему телу, заставив нарушить такой приятный покой, из-за чего пришлось повернуться на бок. Приложив щеку к теплому граниту, я трогал чуть шершавую поверхность, нагретого солнцем камня. И увидел, какую-то дымку, на месте той привычной Пустоты, занимавшей центральную область храмового комплекса. Посреди которой мне привиделся фонтан, переходящий в анфиладу огромного собора.
Но стоило мне приподняться, как все пропало, я вернул голову на место, но увидеть то сооружение, окруженное отсутствующими по всему храму деревьями, больше не удавалось. Эта пустота создавала все больше загадок и совершенно игнорировала раздачу ответов.
Обойдя вокруг и наискосок и еще пятью способами, и с подключением глаз, и ничего не обнаружив, я забил. А забив, благополучно уснул, и вернулся к своему недельному графику, проведя так еще целый месяц. Тренировки, поиск еды, продолжение развития, в частности продолжал заниматься разветвлением своей чакро системы. Одним словом рутина, что давалась мне на удивление легко, ничто мне не угрожало, ничто не угрожало моей семье, после слов Учителя были какие-то подозрения о будущих проблемах. Но их решение это то, с чем придется столкнуться мне в будущем, а сейчас, я просто наслаждался жизнью, спокойствием, медитациями… И так целый месяц… А мне только пять лет… И воспоминания прошлых жизней совершенно не стремились накрыть меня с головой, наоборот, все то, что казалось мне привычным и нормальным истончалось. В какие-то моменты я даже начинал сомневаться в том, что были эти воспоминания до рождения. Про свет, про ощущения того, каким я был совсем маленьким, я сомневался в том, что это не последствия серьезных ударов по моей голове. Убеждало в обратном, только ощущение тепла от той пустоты, в которой нежилась моя суть. И то, что в этой жизни отголоски того комфорта иногда находил. Короче воспоминаний не было, опыт прошлых жизней не догонял, а память о памяти ничего не давала. Я устал от одиночества, почти до слез…