Нас будто нет
Шрифт:
– Шел бы ты, дядя…
– Слышал, ты бабки Балашеву везла за брата, а Ворон кинул.
На исчерченном морщинами лице растянулась улыбка, демонстрирующая ряд неровных и пожелтевших зубов. Пытаясь скрыть чувство омерзения от увиденного и хоть на толику унять раздражение, вспыхнувшее в груди, я неспешно затушила сигарету.
С подобными индивидуумами никогда не имею дела, да и братья тоже. Исай всегда чурался подобных бандитов – грязных и невоспитанных, пережитков прошлых девяностых. Но сейчас я готова была принять помощь даже от черта лысого…
–
Сплюнув в сторону, он затянулся сигаретой. Присмотревшись лучше, узнала в нем одного из приближенных Балашева. Пару лет назад у Исая были общие дела с Олегом, так вот на встречу тот и явился с этим мужиком.
Лысый довольно хмыкнул, приблизившись ко мне еще на пару метров.
– Я могу помочь тебе устроить встречу с шефом. Уверен, он не в курсе сегодняшней ситуации.
– И?
Высокий лоб изрезали глубокие морщины, когда он вскинул в удивлении брови.
– Ты о чем?
– Что взамен хочешь?
Тот продолжал молчать, а я начала злиться.
– Только не рассказывай, что помогаешь по старой дружбе с братьями. По указке Ворона Мирона везут в главный дом, вряд ли делает это за спиной Балашева.
– Ворон путает берега, и берет на себя слишком много для заместителя. Твой разговор с Балашевым выгоден не только тебе. Если хочешь успеть до того, как они покромсают твоего братца без ведома хозяина, то нужно ехать.
Доверять кому-то подобному было бы глупостью. Даже внешне этот мужчина вызывал лишь желание отойти подальше. Но судя о тому, что раньше Балашев держал его подле себя, а с приходом Ворона все поменялось, не сложно догадаться, за что лысый точит зуб на последнего, желая поквитаться. Да оно и не мудрено. Холодный расчет, проницательность и полное отсутствие эмоций со стороны азиата ставит его на десяток ступеней выше. Балашев не дурак, и для того, чтобы выйти на новый уровень, который он занимает сейчас, он должен окружить себя подобными Ворону людьми.
Вряд ли данная ситуация станет возможностью снять Ворона с поста заместителя. Даже узнав о его самоуправстве, Балашев лишь сделает тому выговор – не более того. Таким как Ворон простительны подобные моменты. Но я не могла не ухватиться за этот шанс. Уверена, после разговора с Балашевым все встанет на свои места. Ведь именно с ним у Исая действует давний договор невмешательства. Они оба за все время сосуществования в одном городе делили территорию, избегая конфликтов. Мирон подставил нас сильно, вторгшись в дом к сыну Балашеву, но и тот вопрос проще решить сейчас, не ввязываясь в длительную войну.
Спешно затушив сигарету, я с готовностью посмотрела на лысого.
– Поехали.
***
По дороге к имению Балашева я поняла две вещи. 1. Я впала в полное отчаяние, раз решилась лично заявиться к Олегу в дом. 2. Лысого звали Потап, и он жуть как ненавидел Ворона. И сейчас, идя против азиата, я понимала, что обретаю в его лице злейшего врага. Но Ворон сам не оставил мне выбора.
Проехав мимо пропускного пункта и огромного количества охраны, Потап остановился у входа. Переговорив с напарниками,
Когда за спиной захлопнулись ворота, буквально захлопнув меня в капкане врага, сердце сжалось в тревоге. Стараясь гнать прочь тревожные мысли, я поспешила выйти из авто. К удивлению, несмотря на огромное количество охраны, снующей по периметру всего двора, здесь стояла абсолютная тишина.
Тем временем успевший оббежать машину Потап галантным жестом пригласил меня к дому. Наигранная вежливость здоровяка раздражала. Я понимала, что в его руках я – орудие, и каждая минута пребывания здесь может стать для меня фатальной.
Пока мы шли по длинным и бесконечным коридорам дома, я старалась ничего не видеть и не слышать. Сконцентрировавшись на дыхании, обдумывала различные варианты развития ситуации.
Как только мы поднялись на третий этаж, Потап резко остановился. Судя по нервно бегающему взгляду и сжатым кулакам – он нервничал.
– Говори все как есть. Не переживай, шеф все рассудит по справедливости.
Захотелось рассмеяться. Он сам-то в это не верит, но боится, что, испугавшись, я сбегу. Пройдя мимо еще одного коридора, мы остановились у высоких двустворчатых дверей. Одна из них была приоткрыта, и когда из комнаты раздался раздирающий душу вой, я застыла.
– Я не специально, Рахим! Это Костя дал задание везти туда товар. Если бы я знал, да я бы ни за что!
Словно там, за дверью не происходило ничего из ряда вон выходящего, Потап толкнул ее и прошел в комнату. Мне не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним.
Это был кабинет. Рабочий стол, несколько диванов, огромные стеллажи библиотеки будто переносили тебя в другую эпоху. Предметы интерьера выглядели роскошно, но их демонстративная пафосность теряла свое великолепие при виде забившегося в углу мужчины.
Его руки были испачканы в крови, наверняка из-за того, что он то и дело стирал багровые подтеки с виска, так упрямо стекающие с раны на его голове. В перепуганных глазах застыло граничащее с безумием отчаяние. При виде нас, он вдруг резко подался вперед, и вцепился пальцами в штанины брюк другого мужчины, возвышающегося над ним.
– Рахим, пожалуйста, прикрой меня! Если Олег Викторович решит, что это я…
Рахим выглядел уставшим. Опустив голову, он посмотрел с досадой на молящего о пощаде. Вряд ли мужчина остался доволен тому факту, что его брюки были так нагло испачканы чужой кровью.
– Артем, я ведь говорил тебе, что рано или поздно ты получишь свое, – раздался поблизости голос Потапа. Довольно хохотнув, он прошел к дивану, и по-хозяйски устроился на нем.
Высокий брюнет не обратил внимания ни на меня, ни на злорадствующего Потапа. Склонившись над ползающим на коленях, он что-то проговорил ему на ухо. А после, толкнув того в стену, выругался и вышел из комнаты. Тишину, воцарившуюся в помещении нарушал лишь жалобный скулеж бедолаги.
– Ну и где шеф твой? Кажется, мы не на ту вечеринку пришли, – от нервов голос звучал слишком низко.