Нас много, но мы одно (версия 2009)
Шрифт:
— Потому что думала, что ничего не сделаю.
— Тогда вы так думали, а потом — по-другому. Теперь вы видите, что можете думать по-разному. Поэтому обещать что-то, значит, врать.
— В связи с этим всплывает зависимость от чужого мнения, потому что я думаю, что со стороны виднее.
— Это следствие незнания себя и недоверия к себе. Вы, не видя, что ваши действия являются результатом ваших желаний, осуждаете себя за них и начинаете следовать тому, о чём говорит кто-то, снимая тем самым ответственность с себя за то, что делаете.
— Чтобы
— Опять работает механизм вины. Если вы принимаете полную ответственность за то, что делаете, при этом, разрешая, проявляется всему, что есть в вас, без осуждения, то вам не надо никого ни о чем спрашивать.
— Я хочу перейти к другой теме. Мне очень трудно отказать кому-то в чем-то. Если это происходит, появляется чувство вины.
— У каждого могут быть свои желания. Если вы разрешаете другому быть свободным, то разрешаете то же себе. До тех пор, пока не дадите свободу другим, вы не дадите свободу себе. В данном случае вы не разрешаете себе совершать какие-то поступки, называемые вами плохими. Вы ориентируетесь на чьё то мнение, чтобы снять с себя ответственность.
— Я боюсь, что обо мне будут плохо думать и поступаю наперекор себе.
— Почему вы так зависимы от чужого мнения?
— Хочется, чтобы ко мне хорошо относились, любили меня.
— А что получается?
— Получается наоборот.
— Значит, это не работает. Придерживаясь того, чего вы придерживались раньше, вы получаете обратный результат. Как исследователь, вы видите, что это не работает. Значит, надо искать другой способ.
— Не делать же так, чтобы для всех быть хуже и нелюбимей?
— Это представление о том, что любить вас будут только за что-то. Разве это любовь? Любовь — это когда любишь другого человека независимо от того, что он делает. Он часть вас, и если вы любите себя, то не можете не любить его. Получается, что все те программы, которые мы обсуждаем, являются результатом нелюбви к себе.
— Но мне кажется, что я люблю себя. Или это тоже иллюзия?
— Вы называете одним и тем же словом совершенно разные вещи. Вы можете любить колбасу и можете любить человека. Слово употребляется одно, но речь идет о разном. Мы используем одно и то же слово для того, чтобы передать совершено разные смыслы и состояния. Если вы любите за что-то, то это не любовь. Вы любите колбасу за то, что она приносит вам чувство сытости, а не просто за то, что она существует. Обусловленная любовь — это когда вы любите кого-то за что-то конкретное. Это сделка, это опять проституция.
— Я перестану сомневаться в этом, когда увижу, что это работает.
— Во всём надо убеждаться только на собственном опыте.
— Передо мной стоял выбор: карьера, деньги, благополучная жизнь или жизнь с человеком, с которым ничего этого не будет. Я выбрала второе, потому что люблю его и хочу быть с ним.
— У вас всегда есть выбор, иногда он становится очень явным. Выбрав ту жизнь, вы пошли бы по протоптанной дорожке и у вас было бы всё, кроме свободы.
— Меня
— Для него это тоже огромные изменения. Вы сошлись, чтобы реализовывать новый вариант самих себя. Это произошло не для того, чтобы жить более комфортно, а для того, чтобы двигаться к самим себе.
— Я вижу, что многое перешло ко мне от мамы. И у меня есть запрос на то, чтобы мои дети не мучались, как это было у меня.
— Прежде всего, вам надо исправить это в себе, и тогда оно не передастся детям. Потому что передать можно только то, что у вас есть. Если начинаются изменения, то они затрагивают всех в роду и передаются из рода в род. Если с вами это происходит, то вы заканчиваете свою родовую программу разделенности и переходите к программе единства. И хочешь — не хочешь, все окружающие вас начинают испытывать её влияние.
— Сестра меня не понимает и даже видеть не хочет.
— Никого нельзя принуждать. Если она захочет, вы передадите это ей, а если нет, то и не надо. Никого не надо ни в чём убеждать.
— Мне хочется встретиться с отцом. У меня очень сильная вина за то, что я не дала ему любви, что всегда отталкивала, унижала. Я хочу просить у него прощения за своё поведение.
— Вы хотите придти к нему с виной, чтобы усилить в нём еще больше то, что и так есть?
— Значит, я могу приехать к нему и сказать, что люблю его. И всё?
— Да. Если вы просите у кого-то прощение, значит, испытываете вину. Здесь это очень распространено.
— Но другой человек ждет этого.
— Он ждет этого, потому что сам испытывает вину. Вы хотите усилить его состояние вины?
— Нет, не хочу. Я просто хочу увидеть его.
— Вот это естественно. Видеть его таким, какой он есть.
— Я не попрощалась с ним и не поехала его провожать, когда он уезжал.
— Тогда вы имели другие представления, из которых так действовали. Поймите, что мы меняемся. Тогда вы были такая и действовали из того, что представляли, и это было лучшее. Мы всегда делаем лучшее из того, что можем делать. Но, в конечном счете, получаем худшее: опять страх, вину и так далее, и всё это повторяется до тех пор, пока не увидим и не перейдем к тому, о чём мы говорили сейчас. И тогда не нужны ни вина, ни страх. Если вам хочется поехать и увидеть его, то сделайте это. Не надо обвинять его и просить прощения самой. Вам не за что просить прощения.
— Я испытываю чувство ревности, когда моя подруга идет к кому-то, а не ко мне.
— Это опять восприятие разделенности. Если вы видите, что все остальные — это вы, то когда подруга как одна из ваших частей уходит к другой вашей части вас, вы радуетесь тому, что происходит с ними. Ревность возникает из желания получить любовь и внимание только для себя, и вы начинаете её добиваться совершенно не теми средствами, которые её дают. Вы начинаете ревновать, чтобы получить больше внимания себе.