Нас возвышающий обман
Шрифт:
*
– Гарри, ты должен все рассказать Дамблдору!
– Или Сириусу!
– Вы что, рехнулись? Именно этого от меня и хочет Амбридж! Чтобы я повел себя как слабак, побежал жаловаться. Она тут же доложит Фаджу, что я спелся с директором, чтобы продолжать распространять “небылицы о Темном Лорде”.
Гарри стукнул кулаком по столу с такой силой, что из давно не заживающих порезов на тыльной стороне левой руки брызнула кровь. Она забрызгала пергамент, но ее капли тут же скрылись под разлившимися чернилами.
– Моя работа по древним рунам! – вскрикнула
– Нашла, за что переживать! – Рон вытащил из кармана халата яблоко. – За древние руны!
– Не похоже, чтобы ты так уж переживал хоть за что-нибудь! – Гермиона достала палочку и принялась очищать пергамент. – Только о еде и думаешь, даже по ночам!
– Это от нервов! – искренне возмутился Рон. – У меня здоровый тип нервной системы. Мои нервные клетки нуждаются в восстановлении после стресса.
– Или ты боишься чересчур похудеть, – раздался голос у него за спиной.
Рон выронил яблоко от неожиданности.
– Что ты тут делаешь так поздно?
– А разве комендантский час Амбридж распространяется на гостиную Гриффиндора? Я забыла тут учебник.
– Ну что ты, Лили, – извинилась Гермиона, – не обращай на Рона внимание. Он всегда грубит, когда голоден.
Лили хотела ответить, но, взглянув на Гарри, забыла обо всем. Тот вдруг схватился руками за голову, крепко зажмурившись и стиснув зубы. Казалось, что у него внезапно дико разболелась голова. Он сделал несколько шагов в сторону окна и упал на колени, прижавшись лбом к стене. Затем сдавленно вскрикнул.
– Гарри, что с тобой?
– Гарри?! – Рон бросился к другу, но споткнулся об упавшее яблоко и завалился спиной на стол. Чернила снова залили злополучную работу Гермионы.
Гарри извивался на полу, издавая какие-то шипящие и свистящие звуки, словно пытался что-то сказать.
– У него припадок?
– Возможно...
– Это же парселтанг...
– И правда, только неясно, что он говорит!
*
– Гарри... Гарри!
Подросток открыл глаза. Все плыло: надо было найти очки, но руки были такими слабыми. Он попытался прищуриться и разглядеть говорящего.
– Сириус...
На склонившемся над ним лице отобразилось удивление. Слушать было гораздо легче.
– Похоже, у него галлюцинации...
– Это и так понятно, идиот! Он кричал, а потом разговаривал на парселтанге.
– Самая умная, да?!
– Перестаньте спорить! – К нему снова наклонились. Глаза Сириуса опять были рядом. – Гарри, ты не узнаешь меня? Я же Лили...
– Вот, передай ему очки.
Очки... Наконец-то! Руки все еще плохо слушались, но Гарри сумел надеть очки и оглядеться. Он лежал на полу, голова его покоилась на коленях Лили. Именно она склонялась над ним – она смотрела на него глазами Сириуса. Раньше он так остро не замечал их сходства. Рядом сидели встревоженные Рон и Гермиона.
– Ты в порядке?
– Вроде да... – Он с трудом сел, потер руками виски, а затем прижал ладонь к шраму. Еще несколько минут назад тот пылал огнем, казалось, этот жар еще не прошел окончательно.
– Что случилось?
– Я и сам до конца не понимаю...
– Ты говорил на парселтанге, – Гермиона всегда сохраняла хладнокровие. – Но мы ведь точно знаем, что больше в школе нет василиска.
–
– Ты что, грипп подхватил?
– Заткнись, Рон! – Гермиона встревоженно вглядывалась в лицо Гарри. – Что-то у тебя часто стала болеть голова.
– Нет... Да...
– И видения бывают каждый раз? – Лили положила прохладную ладонь на лоб Гарри, проверяя, нет ли жара. Затем переглянулась с Гермионой. – Температуры нет.
– Нет... Возможно... Раньше они не были такими яркими. Я думал, это просто сны.
– И что же ты видел?
– Змею. Огромную змею, которая ползла куда-то, выполняя приказ... Она должна была найти...
– Змею? Где?
– Что найти?
– Не знаю... – Голова Гарри гудела – реальность смешивалась с размытыми образами из видения. – Я слышал голос... Он приказывал змее, и она подчинялась, искала... Разве вы ничего не слышали?
– Только твои крики, – махнул рукой Рон. – А потом ты бился в конвульсиях.
– И говорил на парселтанге... – напомнила Лили. – Что ты говорил, Гарри? Ты помнишь?
– Я? – Он задумался. – Я хотел... Не может быть... – Гарри стукнул ладонью по лбу. – Наверное, я просто повторял то, что слышал... – Он с трудом поднялся на ноги. – Я иду спать!
– Но, Гарри...
– И хватит допрашивать меня!
====== Глава 8. ======
Долорес Амбридж шла по запруженному людьми холлу Министерства. Из расположенных по обе стороны каминов постоянно появлялись все новые и новые волшебники как в привычных мантиях, так и одетые в самые причудливые одежды, посланники из министерств других стран. Ее собственная темно-розовая с перламутровым отливом бархатная мантия тяжелыми складками собиралась вокруг ее невысокой полной фигуры, делая ее похожей на гигантский оживший торт. Зато этот цвет делал ее заметной в толпе, где почти каждый был выше ее на целую голову – не спасали даже туфли на высоких каблуках, которые Амбридж, отбросив предубеждения, покупала в дорогущих маггловских бутиках. За ту пару, что была сейчас надета на ее пухлые ножки, Долорес выложила астрономическую для не волшебников сумму. Но это была розовая змеиная кожа – розовая от природы, кожа змеи дикеи.
Внезапно она услышала какой-то странный звук. Сначала Долорес не поняла, что же в нем так поразило ее. И только пару секунд спустя осознала, что слышала смех. Кокетливый женский смех! Столь непривычный, если не сказать чуждый в священных для Амбридж стенах Министерства. Она попыталась отыскать в толчее глазами эту возмутительницу спокойствия. И вдруг застыла на месте, словно натолкнувшись на невидимую стену. В нише между двумя каминами стояла... леди Селеста Мунрок! Нет, это невозможно. Долорес зажмурилась, пытаясь прогнать наваждение. Когда она открыла глаза, мысли стали яснее. Это не могла быть Селеста Мунрок – та никогда бы без повода не появилась в Министерстве и уж тем более не стала бы кокетничать в суете холла. К тому же, Долорес подошла ближе на несколько шагов, эта женщина, хотя и безумно похожая на леди Мунрок, явно была гораздо моложе. За руку ее держал Люциус Малфой. В его глазах читалось то же обожание, которое Амбридж видела в глазах лорда Максимуса, когда тот смотрел на свою драгоценную жену.