Нас возвышающий обман
Шрифт:
– Ты путаешь меня с собой, Блэк! Это ты всегда был цепным псом Поттера, я думаю, ему льстило, что он посадил на цепь чистокровного лорда.
Сириус рванулся к Снейпу.
– Мне Дамблдор не указ, поганый прихвостень Волдеморта! Я тебя уничтожу, мракоборцы только в ладоши похлопают!
– Ты его не тронешь! – Селена встала между мужем, сжавшим в руке палочку, и невозмутимым зельеваром. – Я не дам тебе стать убийцей!
– Это война!
– Но вы ведь на одной стороне.
– Нет!
– Да, – она говорила очень твердо. – Мы все на одной стороне.
*
– Вы уже знаете,
Гарри опустился на жесткий стул, взял перо и еще раз обвел взглядом комнату. Тарелочки с толстыми котятами, похожими на пухлых ангелочков, так любимых тетушкой Петуньей, розовые шторы на окнах, кружевные салфеточки... На каминной полочке кованые подсвечники в виде розовых бутонов, несколько фотографий. Амбридж проследила его взгляд и подошла к камину. Одну из фотографий она поставила на стол перед Гарри.
– Я думаю, мистер Поттер, вам будет полезно, если министр Фадж будет следить за тем, как вы отбываете наказание.
Гарри фыркнул, но ничего не ответил. Женщина взяла с камина другую фотографию и с нежностью посмотрела на нее. Гарри вытянул шею, пытаясь разглядеть, кто же там изображен.
– Вам любопытно, мистер Поттер? – пропела Амбридж, ее кукольный голосок плохо сочетался с жабьей внешностью. – Что ж, вам никогда не оказаться в кругу этих уважаемых людей. – Она продемонстрировала ему фотографию. – Это прием в Министерстве.
– Я и не хотел бы оказаться там! – ответил Гарри, разглядев на фотографии улыбающегося Малфоя-старшего. Однако его взгляд тут же привлекла другая фигура – женщина, удивительно похожая на жену крестного. – А кто это?
– Лорд Максимус Мунрок, – выдохнула Амбридж.
– Нет, вот эта дама рядом...
Глаза женщины сверкнули гневом. Она вернула фотографию на место.
– Мистер Поттер, вы забываетесь! – теперь она почти визжала. – Вы пришли отбывать свое наказание, а не на дружескую беседу! И я не намерена обсуждать с вами леди Мунрок! Она слишком много воображает о себе...
Поймав недоумевающий взгляд подростка, Амбридж прикусила язык.
– Берите перо, мистер Поттер! И... ваше наказание будет продлено еще на один день.
Гарри взял перо, бросив на женщину полный ненависти взгляд, и вывел на бумаге “Я не должен лгать”. На левой кисти закровоточил шрам, похожий на вырезанные на коже буквы. Амбридж довольно кивнула и опустилась в кресло.
– Надеюсь, теперь, мистер Поттер, вы уясните, что ложь – это порок, – ее губы растянулись в лягушачьей улыбке, – впрочем, как и чрезмерное любопытство.
– Вы отрицаете очевидное... – пробурчал себе под нос Гарри. – Он вернулся! И вы еще раскаетесь в том, что не поверили мне...
– Вы мне угрожаете? – почти нежно отозвалась Амбридж. – Вы думаете, я вам не верю? Я верю... Но не всему. Я допускаю, что Тот-кого-нельзя-называть пытается вернуться. Только уж точно не тем путем, про который вы говорите, мистер Поттер. Не с вашей помощью.
– По-вашему, я все это придумал?!
– Вы – ребенок, попавший под дурное влияние. В это я верю. – Женщина поднялась с кресла, подошла и положила руку Гарри на плечо. – Вас убедили в вашей избранности... Человек, желающий власти для себя.
– Меня не убедили! Обо мне говорилось в пророчестве!
– О, мой бедный наивный мальчик! В пророчестве говорилось не о вас, а о мальчике, рожденном в определенный день и час. Но почему
– Но...
– Вот именно, но... Вы не единственный мальчик. И, откровенно говоря, я полагаю, вы вовсе не тот мальчик! – Амбридж еще раз улыбнулась. – А теперь продолжайте писать!
====== Глава 7. ======
Долорес Амбридж откинулась на спинку низенького дивана, удобно устроив тело среди кружевных подушек. Как часто подростком ее дразнили за полноту, гадко так обзывали, обидно – то бочонком, то жирной жабой, то обжорой... Последнее было более чем обидно: она всегда ела как птичка – именно так, как должна есть настоящая леди. Так ее учила бабушка. Этот урок Долорес запомнила на всю жизнь: очень важно быть леди хотя бы по воспитанию, если уж тебе не довелось появиться на свет в знатной семье. Манеры, умение контролировать эмоции, тихий нежный голос, железная воля...
Она росла, взрослела, но ее продолжали обзывать: свиньей – за любовь к розовому, глупой фифой и жеманницей – за то, что ей так нравятся кружавчики, рюшечки, котятки и канарейки в клетках, позднее тетушкой зубной болью – дотошность и неукоснительное стремление соблюдать формальности. Но ей было наплевать на это, почти... Она никогда не страдала от отсутствия поклонников – она училась, работала, строила карьеру в Министерстве. И вот она правая рука Фаджа! Какое блаженство! Теперь можно им всем припомнить унижения прошлых лет и даже не им, нет, их детишкам, чтобы они прошли через то же, что и она.
Долорес подложила под голову крошечную подушечку с золотой бахромой, прикрыла глаза, вызывая в памяти вчерашний вечер в Министерстве. Она стояла рядом с Фаджем, пока тот зачитывал указ о ее назначении генеральным инспектором Хогвартса. На торжественном ужине по этому поводу к ней подходили многие из тех, кто раньше шептался у нее за спиной. Она могла бы позлорадствовать и от души насладиться их заискивающими речами и улыбками, но ей было не до этого. Она не могла оторвать взгляда от высокого крупного мужчины с сединой в густых черных волосах. Лорд Максимус Мунрок сидел на противоположном конце стола вместе со своими старшими сыновьями. Наконец-то он был один, без этой ледяной королевы, которую все считают его женой. Долорес поднялась со своего места, расправила складки на юбке цвета утренней зари и... В очередной раз нежная роза ее надежды замерзла под порывом ледяного ветра. В зал со скучающим видом вошла леди Селеста Мунрок. К ней тут же суетливо поспешил Фадж. Как же в этот момент Долорес презирала своего покровителя!
Равнодушный взгляд леди Мунрок скользнул по залу и остановился на склонившемся над ее рукой министре, тот что-то заискивающе говорил ей. О, Мерлин! Сам министр лебезит перед ней! Да что ж в ней такого? Большинство ее коллег-мужчин забыли о еде и разговорах и уставились на леди Селесту. Задери ее тролль! Словно вейлу увидели.
Но ей было абсолютно безразлично такое внимание: леди Мунрок, вероятно, было невыносимо скучно, ее взгляд продолжал скользить по залу, порой замирая на знакомых лицах, но никогда не оживляясь. Саму Долорес она даже не заметила, хотя именно в ее честь и был организован ужин. Леди Селеста смотрела сквозь нее, как на пустое место. Но не из-за этого смертельная обида резанула сердце Амбридж. Причина была в том, как на свою жену смотрел лорд Мунрок – Долорес бы умерла за один такой взгляд. А леди Селесте было все равно. Она воспринимала все это как должное. Она ничего не замечала...