Нас возвышающий обман

Rose of Allendale

– Ты думаешь, что так много для меня значишь? – почти прошипела она.

– А разве нет?

– Тебе, вероятно, хочется, чтобы это было так! О тебе же даже собственный сын не часто вспоминает!

– Оставь моего сына в покое! Не знаю, что ты сделала...

– Хватит! Я ухожу! Не желаю больше слышать твои безумные домыслы.

Она трансгрессировала, не думая, куда и зачем. Лишь бы подальше! Он обвинял ее... Но никто никогда не узнает, что творилось у нее на душе! Никто и никогда...

*

Одно

свидание раз в полгода... Слишком редко. Будто ее муж совершил какое-то ужасное преступление! Конечно, он угрожал Малфою, но вовсе не по тем причинам, которые постоянно озвучивались на суде, о которых трубили все газеты. Это была ревность, спровоцированная ревность, а вовсе не «невозможность забыть прошлые разногласия, стремление продолжать бессмысленную войну во имя ложных идеалов и удовлетворения собственной уязвленной гордости, желание отомстить тем, кто якобы виноват в том, что Сириуса Блэка заключили в Азкабан после гибели Поттеров». Селену возмущала писанина, опубликованная в «Ежедневном пророке». Кто-то явно хотел, чтобы интерес к этому делу не угасал.

В Азкабане ей каждый раз становилось плохо. Постоянное незримое присутствие дементоров было почти невыносимым. Она даже дышала с трудом. Леди Гвиневра предупреждала, что сейчас, когда Селена приняла свою сущность, она будет ощущать присутствие стражей Азкабана гораздо острее. Тем не менее, она ждала каждого свидания.

Она так остро чувствовала отсутствие Сириуса, ей не хватало его во всем. Конечно, его и раньше частенько не было дома, но тогда была уверенность в том, что он может вернуться в любой момент. Сейчас ее не было, сейчас она считала дни без него.

Их второе свидание. В круглой комнате без окон с одной-единственной дверью. В центре стол и два стула. На столе кувшин с водой и стакан. И больше ничего.

Пожилой мракоборец отворил дверь, пропустив вперед себя Сириуса.

– Заключенный Блэк, у вас ровно час.

Дверь закрылась, и снаружи щелкнул засов.

– Сириус...

Селена закрыла рот рукой. По щекам скользнули слезы, несмотря на данное себе слово не плакать. Муж так похудел, осунулся, под глазами залегли черные тени. Волосы спутаны, тусклые безжизненные космы. Глаза... Она не нашла в себе сил заглянуть ему в глаза.

Он шагнул к ней и обнял. Крепко. Словно она была спасательным кругом, за который он хватался, чтобы не погибнуть.

– Селена... Неужели прошло еще полгода... – его голос звучал хрипло, губы растрескались. – Я здесь уже год. А будто целую вечность...

– Сириус...

Она не знала, что сказать, как поддержать его. Ведь они оба понимали, что он должен будет провести здесь еще год. Да и что она могла рассказать ему? Что можно рассказать за час? Ведь она как смогла, но прожила полгода, минувшие с прошлого свидания, а он отмерял время часами, минутами — сто восемьдесят два дня, четыре тысячи триста шестьдесят восемь часов, двести шестьдесят две тысячи восемьдесят минут... Она жила, он существовал!

– Не плачь... Мерлина ради! Только не плачь... Твоих слез я не вынесу...

Я не должен был... Прости меня...

Сириус сбивчиво шептал что-то, почти касаясь ее волос губами, а она прижималась к его груди, слушая глухие удары сердца. Селена не собиралась этого говорить, но слова сами срываются с ее языка.

– Твоя мать... Леди Вальбурга умерла...

Она услышала, как он вдохнул и задержал дыхание. Надолго. Потом все же с трудом выдохнул, не разжимая объятия.

– Она меня никогда не любила. Они вычеркнули меня из своей жизни, а я, даже находясь здесь, пережил их всех! Отца, брата, мать... И ее тоже... Она поклялась, что я не переступлю порог дома, пока она жива. И клятву она сдержала...

– Она любила тебя, – Селена отстранилась от него, взяла его лицо в ладони и все-таки заглянула в глаза. – Она очень переживала за тебя. Это ее подкосило.

Он взял ее руки в свои и опустил их вниз.

– Милая, если тебе хочется думать именно так, то думай. Кажется, жизнь так и не научила тебя злиться и ненавидеть. Ты всех готова оправдать!

Перед глазами у Селены вдруг потемнело. Она покачнулась. Сириус поддержал ее.

– Селена! Селена, – усадил ее на стул. – Это дементоры. Они пролетели прямо за стеной.

Девушка слабо кивнула и прикрыла глаза.

– Как ты это только выносишь...

– Ко всему привыкаешь... К этому тоже. Главное – не думать ни о чем хорошем, а то внутри останется только тоска. А тогда и с ума сойти недолго...

Сириус наполнил стакан водой и протянул жене. Селена взяла его, невольно взглянув в воду. Жидкость перестала быть прозрачной, ее поверхность стала будто маслянистой и густо-серой, матовой. Она увидела темный подвальный коридор Ховартса, подземный ход, Воющую хижину... Эти картинки за долю секунды промелькнули у нее перед глазами. И тут из сумрака возникла фигура — полный низкий человечек, закрывающий лицо руками. На левой руке не хватало одного пальца.

– Питер... – Селена не осознавала, что произносит его имя вслух. – Все-таки жив... До сих пор...

– Что ты видела?

Сириус опустился перед женой на колени, взял стакан из ее рук. Часть воды пролилась ей на платье. Девушка дрожала.

– Ничего...

– Не ври мне! Ты назвала имя Петтигрю. Ты его видела! Где он?

– Я не знаю... Я не уверена в том, что вижу.

– Зато Дамблдор уверен, что ты видишь будущее. А сейчас ты видела этого ублюдка! Где?

– В Хогвартсе, – еле слышно произнесла Селена.

– Этот гад вернулся, чтобы убить Гарри! – Сириус поднялся и с размаху ударил кулаком по столу. – Я должен выйти отсюда! Должен его защитить!

====== Часть III. Жизнь скучна без риска. Глава 1. ======

– Твой муж совсем обезумел? Похоже, дементоры отняли у него остатки разума!

Селена изменилась в лице – Снейп с порога бросился обвинять Сириуса. Из гостиной, услышав голос любимого крестного, выбежала Лили.

– Наконец-то! Ты опоздал...

Девочка тоже поняла, что что-то происходит.