Населенная Антарктида
Шрифт:
– Я не про работу в цеху или еще где-то.
– Вам нужны мои научные знания? – Михаил совершенно не понимал куда клонит его земляк.
– Пока нет. Сейчас от вас требуется только внимательность.
– Давайте уже поточнее!
– Вы куда-то спешите? – куратор допил кофе и присев на корточки, поставил кружку на пол. – Я вижу, как вам не нравится у нас, как вы угнетены тем, что с вами случилось и где вы оказались. К сожалению, так случилось, что более половины людей, работающих на нас, удерживаются нами насильно. Наша задача не допускать даже мысли о побегах и, тем более, о бунте. Но, чтобы пресекать подобные негативные проявления, мы должны быть в курсе всего происходящего во всех сферах деятельности нашей организации. То есть, я предлагаю вам внимательно слушать и смотреть за всем происходящим
Интересно, подумал Михаил, меня пытаются завербовать шпионить за людьми, готовящими побег, когда я сам готов бежать при первой же возможности. И они знают об этом. Тогда сейчас меня начнут обрабатывать. Угрозами или увещеваниями? Оказалось, увещеваниями.
– Если вы проявите себя, вам будут предоставлены полномочия, о которых простые смертные здесь даже не мечтают. – Продолжил куратор. – При достижении поставленных целей, или для достижения определенных задач, вы будете иметь возможность свободно перемещаться по всему секретному комплексу, включая подземный город. Некоторых наших агентов, заслуживших особое доверие и прошедших специальную подготовку, мы отправляем на различные задания в мир. Наша сеть распространяется на все континенты, охватывая множество стран. Любой человек, оказавшийся здесь имеет возможность подняться с самого дна. Только подниматься придется по нашим правилам. Вы не глупый человек, но подумать все же надо.
– Кто вы такие? – устало спросил Михаил.
– Сейчас вы даже не заслужили права знать это. Но все в ваших руках.
– Почему вы просите сотрудничать с вами именно меня? Вы думаете я испытываю чувство вины, что вспылил во время нашего последнего разговора и обозвал вас? Что теперь со мной будет проще договориться?
– Это не мое решение, и оно не обсуждается.
– Если я откажусь?
– Ваше право, – пожал плечами человек, поднимаясь на ноги. – За отказ у нас будет повод вас расстрелять. На этот раз точно. Так что советую подумать. Время для размышлений предостаточно. И еще. Никто не должен знать о нашем разговоре – особенно ваши друзья. Иначе они будут убиты. До свидания.
Дверь тяжело затворила единственный выход из этого мрачного места, послышался лязг железного замка и все стихло. Тишина постепенно сгущалась, становилась плотнее, тягучим звоном наполняя барабанные перепонки. Михаил продолжал сидеть, обхватив руками колени, напоминая со стороны раздавленного, обреченного человека. Нет, он не раздумывал над предложением куратора, ему не нужно время для размышлений. Его ответ будет отрицательным, чем бы ему ни угрожали. Он понимал, что не сможет доносить на людей, пусть ему совершенно незнакомых. Тем более предать своих друзей даже под страхом смерти. Не потому что он такой бесстрашный и благородный, просто не сможет и все. Поднявшись на ноги, Михаил несколько раз ударил ногой по двери привлекая внимание стражи.
– Эй, охрана! – кричал он в закрытую дверь даже не подозревая, что он совершенно один в этой пещере. – Открывай!
Он несколько раз крикнул то же самое на английском, но так и не дождавшись ответа, крепко выругался и опустился на холодный каменный пол ждать утра. Михаилу не верилось, что его расстреляют, но он был готов к этому. Лучше сейчас и сразу, если и правда пути отсюда нет. Только если не предать всех вокруг и себя самого в первую очередь. Сколько здесь ходит среди них таких завербованных, прислушивающихся к каждому слову, докладывающих своим патронам о том, кто что сегодня сказал и как сделал? Пусть хоть все население этого подледного города шпионит друг за другом – ему плевать. Да, здесь никому нельзя доверять, но у него есть друзья, которые не предадут его, как и он их не предаст никогда.
Время не казалось Михаилу томительно долгим. Он перебрал в памяти свое прошлое, заглянув в глубины далекого детства, когда ходил в детский сад и только пошел в школу. Подумал о скоротечности времени. Что уже его сын пойдет в этом году в первый класс. Увидит ли он, Михаил, это важное для любого родителя событие? Первого сентября Антарктида еще будет погружена во мрак полярной ночи, и он совсем не хотел оставаться здесь до этого времени, если только судьба подарит ему
Раздались приглушенные шаги, уже привычно громыхнул тяжелый фиксирующийся засов и толстая дверь, выкрашенная темно-зеленым цветом, распахнулась. За ней стояло два автоматчика, один из них кивком головы показал на выход. Ну вот и все, пронеслось в голове Михаила – ведут на расстрел. Потом опомнился и взял себя в руки: его не спросили о том, какое решение он принял! Он решил, что его ведут в комнату допросов, но вновь ошибся. Его конвоировали из карцера прямиком в цех, не задавая больше никаких вопросов и не требуя ответов. Для него это было как спасение, ведь он уже готовился к смерти. Петрович дал ему задание и Михаил приступил к работе, не понимая, что все это значило.
Полярники смогли поговорить с ним только во время обеденного перерыва, так как были разбросаны по всему цеху с разным планом работ. Друзья были рады увидеть его целым и невредимым, и только усталое осунувшееся лицо и красные глаза говорили о проведенной бессонной ночи.
– Я, конечно, не твоя жена, чтобы задавать тебе такие вопросы, но все же – где ты шлялся всю ночь? – Борис был как всегда полон оптимизма и аппетита, быстро поглощая нехитрый обед. – И не смей нам врать!
– Вызывали по работе, – улыбнулся Михаил, чувствуя, как поднимается настроение и что он очень рад видеть своих друзей.
– Теперь в ночную работаешь? – поддержал шутливый тон Петр Сергеевич. – На двух работах тяжеловато будет.
– Жетонов заработает! – протянул Дмитрий. – Может, по карьерной лестнице вверх поднимешься.
Михаил растерянно посмотрел на Димку. Ему не понравилась реплика про карьерный рост, о котором говорил тот тип в карцере. Он понимал, что это совпадение, но было неприятно.
– Начальником стану, про вас не забуду, – отшутился Михаил.
– Нет, серьезно, – не унимался Борис, покончивший с обедом. Теперь он пил горький черный чай без сахара. – Куда тебя водили?
– В камеру посадили.
– За что?
– Сказали для профилактики. Объяснили, что, если будем плохо работать, запрут на трое суток без воды и еды. Там даже толчка нет, чтобы в сортир сходить! Так что парни, лучше работать!
Потом Михаил постарался сменить тему, чтобы больше не возвращаться к этому, тем более его ложные объяснения вроде бы были приняты.
Дни быстро сменяли друг друга. Последний самолет давно оторвался от поверхности, оставив за собой оставшихся с ночевкой на научных станциях полярников. Для попавших в плен ученых уже не имело никакого значения, что они опоздали на последний рейс. Здесь, в глубоких недрах Антарктиды их жизни продолжали зависеть от их трудоспособности и покорности, хотя и это не могло гарантировать им уверенности в завтрашнем дне. Они жили только призрачной надеждой, совершенно ничем не подкрепленной, и поддержкой, когда каждый был готов подставить плечо своему другу, терявшему надежду или впадавшему в отчаяние. Все они прошли через это в той или иной степени, но общий настрой группы и волевые качества закаленных Антарктидой мужчин никогда не позволяли им безоговорочно принять реальность, безропотно отдаваясь воле судьбы. Петр Сергеевич постепенно приходил в себя и сейчас не был таким подавленным, как в первые дни: бессонные ночи, которые он коротал в курилке с сигаретой, погруженный в мрачные мысли, беспокоили реже, что сказалось на его моральном настрое. Чувство вины он запрятал поглубже, понимая, что оно будет ему только мешать.
За это время никого больше не уводили на допросы и не бросали в карцер. Несмотря на монотонный труд в одном и том же месте, незаметно пролетел месяц с момента пленения. Какие только варианты не рассматривали полярники для побега, но ни один из них не был хоть сколько-нибудь надежным вариантом. Это сильно удручало ученых, но они продолжали искать возможности для реализации своей идеи не покидавшей их головы ни на секунду, чем они и сохраняли в себе искру жизни во всей окружавшей их безысходности. В конце концов они пришли к выводу, что побег при имеющихся обстоятельствах невозможен. Был необходим выход в город. Большой город мог предоставить более достойные шансы для побега, как казалось полярникам. Но пропуск так никто и не получил, несмотря на все старания ученых. Им оставалось только ждать, как бы тяжело это не было.