Наш лисенок
Шрифт:
— Оставь его в покое. Когда ему надоест там сидеть и захочется есть, сам спустится.
— Я хочу, чтобы он сразу спустился, — сказал Атс.
— Может быть, ты еще чего-нибудь хочешь? — спросила мама. — Иди во двор и захоти, чтобы солнце сошло с неба и зашагало по нашему двору.
— А разве солнце и месяц умеют шагать? — заинтересовался Атс, сразу забыв про петуха.
И у них с мамой начался долгий разговор о солнце, луне и звездах, о дне и ночи, о вечере и утре, о лете и зиме, о весне и осени. Когда Атс снова вспомнил про петуха, тот давно уже расхаживал по земле вместе с курами, да так спокойно
Поздней осенью, когда зарядили дожди и установилась холодная пасмурная погода, лесника стало тревожить, что лиса не желает спать в приготовленной для нее конуре, где она могла бы укрыться от дождя и ветра. Он даже перенес конуру от стены поближе к куче хвороста и повернул лазом к тому месту; где спала лиса, устроившись под колючими прутьями хвороста. Но лиса и теперь не захотела залезть в конуру, а продолжала Спать на старом месте. В конуру охотно полезла бы Пийтсу, чтобы быть поближе к Моссе, но она не могла протиснуться в отверстие: его нарочно сделали поменьше, как раз по размеру лисы. Так Пийтсу волей-неволей пришлось убираться из-под елки, чтобы в другом месте поискать себе укрытие от осенних ливней.
Как-то утром Атс вышел посмотреть на Моссу, но тут же вернулся обратно с громким криком, что лиса исчезла.
— Что за чушь ты несешь! — удивилась мама. — Кто ее мог унести? Может, у нее цепочка порвалась?
— Цепь лежит на земле, а Моссы нет, — стоял на своем Атс.
— Не может такого быть, — сказала мама. — Наверное, ты плохо смотрел. Иди и поищи хорошенько, она где-нибудь там.
Атс снова пошел искать свою Моссу. На этот раз он обратил внимание, что там, где всегда спала лиса, появилась небольшая кучка земли и через нее тянется цепь. За горкой земли виднелась маленькая дырка, уходящая под кучу хвороста. Атс взялся за цепь и подергал ее. Из-под хвороста показалась голова Моссы. Атс снова кинулся в комнату, еще быстрей, чем раньше, крича во все горло:
— Мама, эй, мама! У лисы под хворостом гнездо, туда дырка ведет. Я дернул за цепочку, и Мосса высунула голову. Иди погляди, ну иди же! Какое красивое гнездо!
Но маму крики Атса нисколько не взволновали. Довольно спокойно она сказала:
— Где это видано, чтобы звери и птицы осенью на гнездо садились?
— Но Мосса в самом деле приготовила себе гнездо, иди же, посмотри! — упрашивал мальчик.
— Мосса приготовила себе к зиме нору, вот и все, — высказала предположение мама, — ей совсем не хочется спать на снегу.
— А почему Пийтсу не делает себе нору? — спросил Атс. — Разве она не умеет?
— Пийтсу нет в этом надобности. Когда ударят морозы, она будет жить у нас в доме, — объяснила мама.
Лесник, увидев, что лиса и в самом деле роет под хворостом нору, расширил вход в конуру, чтобы в нее могла пролезть Пийтсу. Так собака стала ночевать в конуре, а лиса в норе. Атс натаскал к норе соломы, сена и мха, чтобы Мосса могла устлать ими свое жилище и сделать его поуютнее. Кто знает, сколько строительного материала, принесенного мальчиком, использовала лиса, чтобы ей спалось помягче в норе, но он-то, во всяком случае, с радостью думал о том, что оказал лисе великую
Атс охотно сам залез бы в лисью нору, чтобы посмотреть, как она выглядит изнутри. Он укоротил цепь, чтобы лиса не смогла помешать ему, когда он начнет свои исследования. Мальчик даже попытался просунуть голову в нору, но все попытки его оказались напрасными: отверстие было слишком мало. Можно было только дивиться, как лиса сама пролезает в него. Но если бы Атсу даже удалось просунуть голову в лаз, толку от этого не было бы никакого: ведь в норе было так темно, что человеческий глаз ничего бы в ней не разглядел.
То ли по примеру Атса, то ли из собственного любопытства, Пийтсу тоже попыталась навестить лису в поре, но и ей тоже сделать этого не удалось: роя туда вход, лиса учитывала только свои потребности и совсем не думала о размерах своего лучшего друга Пийтсу. К тому же Мосса уже на пороге весьма враждебно встретила Пийтсу, оскалив свои белые, острые зубы. Когда же собака попыталась расширить отверстие, Мосса так рассердилась, как будто она никогда и не была ее другом.
Всерьез их возней интересовался только Атс. С покрасневшим от холодного ветра носом и с посиневшими губами топтался он под елкой и не отрывая глаз наблюдал за хлопотами Моссы и Пийтсу, за их ссорами и раздорами. Он никак не мог понять, почему Мосса не разрешает Пийтсу заглянуть к ней в нору, раз собаке так этого хочется. Он спросил об этом у мамы.
— Ведь Мосса выкопала эту нору для себя, Пийтсу нечего туда соваться, — пояснила мама.
— Ну и что с того, что Мосса ее выкопала, — удивился Атс, — а если мы построим себе дом, мы тоже никого туда не пустим?
— Пустим, конечно, но ведь лиса не человек, — сказала мама. — У зверей все по-другому. Если кто хочет иметь гнездо, сам должен его построить. У них ведь нет плотников.
— Ну, не совсем так, — вмешался в разговор отец, слышавший мамины объяснения. — Дупло в дереве долбит дятел, а гнездо там строит скворец или еще кто-нибудь. Кукушка никогда себе гнезда не вьет, она кладет яйцо в чужое гнездо, чтобы самой птенцов не кормить. А про лису говорят, что она иной раз заберется в барсучью нору, да так там нагадит, что хозяин от этого запаха из собственного дома бежит.
— А разве барсук не может справиться с лисой? — спросил Атс.
— Значит, не может, раз лиса выгоняет его из норы, которую он своими десятью когтями выкопал, — проговорил отец. — Лиса ведь мошенница и обманщица, такие всегда за чужой счет живут.
— Мосса вовсе не мошенница и не обманщица, она сама выкопала себе нору под кучей хвороста, — вступился за лисенка Атс.
— На цепи и мошенник — честный человек, — сказал отец, но Атс так и не понял, что отец имел в виду, и разговор на этом кончился.
Однако, подумав немного, Атс снова спросил:
— А Пийтсу — мошенница и обманщица?
— Почему ты так думаешь? — в свою очередь, спросил отец.
— А почему она живет в конуре, которую ты сколотил? — ответил Атс.
— Ну, это совсем другое дело, — пояснил отец, — Пийтсу служит нам и за это получает еду и жилье.
— А разве я тоже вам служу, ведь у меня есть еда и квартира?
— А как же иначе, — ответил отец. — Ты присматриваешь за Моссой, бегаешь по двору, спишь, дразнишь петуха — это и есть твоя работа.