Наш лисенок
Шрифт:
Атс внимательно поглядел отцу в лицо, как будто хотел понять, говорит он всерьез или шутит. Но прежде чем он пришел к какому-либо выводу, мама сказала:
— Только красное одеяло ты не должен больше надевать на голову, не то петух опять кинется на лису и она оторвет ему голову, второй раз он одними перьями из хвоста не отделается.
— А без головы никакой петух петь не будет, — поддержал отец маму.
— Если у петуха нет головы, значит, он мертвый, — сказал Атс, — а мертвые петухи не поют.
— Что правда, то правда, мертвые петухи не поют, — согласился отец.
Когда землю покрыл снег и ударили морозы, Атса стал мучить
— С какой это стати мне брать ее с собой, куда я ее там дену! — уже начиная сердиться, отмахнулся он от мальчика.
— Конечно, — согласилась мама, — куда папе девать лису, он же будет по горло занят с лесорубами.
— Давайте я пойду ее сторожить, — предложил Атс.
— Тоже мне, нашелся сторож, — ответил отец, — чего доброго, уснешь в сугробе, как осенью уснул в скирде на помещичьем поле, хоть целую волость сзывай тебя да лису разыскивать.
— В снегу я не засну, в снегу холодно, и солнца тоже нет, — возразил мальчик.
— От сильного мороза детей клонит в сон так же, как от жаркого солнца, — проговорила мама.
— Пана разожжет костер, вот и не будет холодно, — сказал Атс.
— Кто ж тогда будет лису пасти, если ты будешь сидеть у огня? — спросила мама.
— Лиса тоже будет сидеть у костра, — ответил Атс.
— Лиса не человек, чтобы у костра сидеть, — сказала мама, — Лисе побегать хочется. Ей ведь не холодно, она в теплой шубе.
Но все эти разъяснения ни к чему не приводили. Атс клянчил и клянчил, чтобы отец отвел лису в лес и показал ей, как там красиво зимой, когда много снега, и чтобы он взял с собой его, Атса, который будет сторожить лису. В конце концов все поняли, что Атс заботится не столько о Моссе, сколько о себе самом, и что ему очень хочется пойти в лес вместе с отцом и возчиками, отправлявшимися туда длинной вереницей на скрипучих дровнях, с запряженными в них пофыркивающими лошадьми. На белом снегу, покрывавшем землю и лежавшем на деревьях, люди казались черными, как уголь, а голоса их будто падали к ногам в мягкие сугробы.
Лес стоял безмолвный и тихий. Почему-то именно таким он особенно нравился Атсу. Нравилось ему и то, что снег был весь покрыт следами. По следам можно было догадаться, какой зверь ходил по лесу и что у него было на уме — то ли он просто бродил, то ли убегал в страхе от сильного противника. Когда прошлой зимой Атс несколько раз ходил с отцом в лес, отец то и дело показывал ему рукой на следы и объяснял:
— Гляди-ка, здесь заяц скакал — во, прыжки какие длинные! Ну, ясное дело, собака за ним гналась, вот и ее следы. Только когда снег глубокий, собака зайцу не страшна: заяц по снегу бежит, а собака проваливается, вязнет в нем, как в мучном ларе.
В одном месте отец спросил Атса:
— Гляди-ка, что это за следы? Узнаешь?
Атс таких следов никогда не видал.
— Что ж ты за мужчина, если не можешь узнать следов косули, — проговорил отец. — Видишь, как она здесь прыгала? Все время на одном месте; для нее глубокий снег — сущая беда, ни взад ни вперед двинуться не может, только вверх да вниз скачет, вверх да вниз. А собакам праздник — могут козлятиной полакомиться.
Было это в прошлом году, тогда Атс еще не знал, как выглядят следы косули. Приведись ему теперь их увидеть хоть бы один разочек, сразу узнает. А еще он знает, как выглядят на снегу следы белки или мыши, ни за что не спутает.
— Я все следы
— Ничегошеньки ты еще не знаешь, — возразил отец.
— А вот знаю! — возразил Атс. — Ты только возьми меня с собой в лес, сам увидишь, что я все следы знаю.
— Ну-ка скажи, какие следы оставляет лиса? — спросил отец.
— Круглые, в один ряд, — ответил Атс.
— Это же кошкины следы, — вмешалась в разговор мама.
— А вот и нет, у лисы следы тоже в ряд идут, — заспорил мальчик, — ровно-ровно, как у кошки, только побольше. И ведь кошка зимой в лес не ходит, так что если встретишь в лесу следы цепочкой, это лисьи. Папа сказал: если хочешь, чтобы лиса попалась в капкан, надо ставить его как раз на цепочку ее следов, да так, чтобы один след пришелся на капкан. А знаешь, как это делается? Надо выстругать деревяшку, похожую на лисью лапу, и ею выдавить на капкане след. Когда это сделаешь, надо идти наперерез лисьим следам так, чтобы твои следы пересекли след лисы. Лиса всегда возвращается по старым следам. Она увидит твой след и подумает: «Ага! Здесь человек прошел», — и побоится идти дальше. Но и обратно ей не хочется, идти-то ей надо вперед. Вот она и стоит, раздумывает про себя, потом поворачивает, хочет твои следы обойти, но конца найти не может, возвращается, переходит цепочку своих следов, хочет твои следы с другого конца обойти. Но второго конца тоже нет, и она опять возвращается к своим следам, пока не наберется храбрости и не начнет медленно идти по ним, осторожно, след в след ступает. Вот какая она хитрая! И все-таки она и глупая. Думает, будто все следы сама проложила, ан нет — тот, на капкане, деревянной лапой сделан. Как только она свою лапу в этот след поставит, капкан как бабахнет! Вот и попалась, плутовка, никуда теперь не уйдет… Видите, я вправду все про лисьи следы знаю, — хвастливо закончил Атс свой рассказ.
— А как выглядит лисий капкан, ты знаешь? — спросил отец.
Этого Атс не знал.
— Зато ты знаешь, как ловить им лису! — засмеялась мама.
— Ну что ж, отлично, — сказал отец, — лису ты ловить умеешь, капкана только не хватает. А теперь еще один, совсем маленький вопрос: скажи, как ты установишь капкан — просто положишь на землю или привяжешь к чему-нибудь?
— Просто положу, — уверенно ответил Атс, потому что рассказ отца про то, как ловить лису капканом, запомнился ему навеки.
— Почему же? — допытывался отец.
— Потому что если капкан закрепить, лиса отгрызет себе лапу и уйдет на трех ногах своей дорогой, — объяснил Атс. И глаза его странно заблестели, как будто на них набежали слезы, а губы чуть заметно задрожали.
— Правильно! — похвалил его отец. — Вот какой непокорный зверь лиса. За то, что ты так хорошо все запомнил, я возьму тебя и Моссу в лес, пускай только потеплеет немного.
Но Атс словно бы и не слышал этих таких важных для него слов, он думал про лису, которая для спасения жизни готова отгрызть себе лапу.
— А разве ей не больно, когда она ее грызет? — спросил он у отца.
— А ты как думаешь? — спросил в свою очередь отец. — Конечно, больно. Страшно больно! Но она не обращает внимания на боль, терпит.
— А человек тоже вытерпит такую боль, если попадет в канкан? — спросил Атс.
— Так ведь никто же капканов на людей не ставит, — ответила мама.
— А если бы кто-нибудь поставил? — твердил свое мальчик.
— Кто же это может сделать такое? — удивилась мама.
Атс не знал, кто может поставить капкан на человека, раз человек ставит на лису. Да это не очень-то его и интересовало. Ему только было очень важно знать, кто может больше вытерпеть — человек или лиса и кто из них храбрее.