Наш мир — тюрьма
Шрифт:
— Давай! — Дилон буквально подбросил Рипли в воздух.
Она ухватилась за ближайшую трубу, перекинула через нее колено для лучшего упора и наклонилась вниз, протягивая руку, чтобы помочь Дилону.
Однако тот не сделал даже малейшей попытки спасти себя. Пригнувшись, он двинулся навстречу набегающему на него зверю.
Оружия в руках у Дилона не было. Топор он потерял, а ножа не носил никогда.
— Дилон! — крикнула Рипли, мгновенно поняв, что сейчас произойдет. — А как же я? Ведь ты обещал мне…
—
Его голос заполнил огромный цех так же, как заполнял он этот цех вчера — или позавчера? — во время церемонии похорон.
Так день или два дня назад состоялась кремация? Трудно сказать: сбился суточный ритм.
Боже, как давно все это было…
Последние слова Дилона были обращены к зверю:
— Будь ты проклят, гад!
И два тела сплелись в смертельном объятии схватки. Рипли, со всей возможной скоростью поднимавшаяся наверх, замерла, следя за последней битвой.
У нее не было, увы, ни малейших сомнений в конечном результате. Однако в первые секунды боя клыки и щупальца Чужого не приносили ему успеха.
— Ага! Значит, ты только убегающих умеешь рвать, сволочь? Настоящий мужчина тебе не по зубам?
Напрягая все свои силы, Пресвитер на несколько секунд как будто даже сумел переломить ход боя в свою пользу. Но потом… Потом произошло то, что должно было произойти.
И только увидев, что Дилон опрокинут навзничь, а Чужой, придавив его к земле, рвет и терзает его тело, Рипли бросила Морсу короткую команду:
— Лей!
Собственно, этот приказ давно уже полагалось отдать — но Рипли была не в силах сделать это, пока сохранялась хоть тень надежды. Хотя какая там надежда…
— Да ведь там же… — Морс потрясенно смотрел вниз.
— Лей! — хрипло и страшно повторила Рипли.
36
Олово пролилось.
Гигантской сверкающей массой, мешаниной струй, брызг, капель, аморфно жидких глыб оно ударилось о дно ванны.
Жар расплавленного металла, пролетающего мимо, опалил Рипли. Она плотно прижалась к стене. Только через некоторое время она смогла глянуть вниз.
Внизу уже не было ничего.
Тяжелая, мерно колышащаяся, безумно горячая жидкость (легкий металл, легкий и легкоплавкий — но все-таки металл!) скрыла, погребла под собой все. Где-то в ее глубине исчез Пресвитер, мертвый или умирающий, исчез и его враг.
… А вот враг — не исчез! Внезапно по поверхности огненного озера прошла рябь — и, фонтаном разбрызгивая раскаленные брызги, наружу вынырнула голова Чужого.
Дико закричал наверху Морс. Ответом ему был еще более жуткий скрежещущий вопль.
Рипли смотрела вниз. Неужели он действительно бессмертен,
И тут она и Морс одновременно заметили нечто, опровергающее эту мысль.
Нет, не мистические силы двигали Чужого: тело его было страшно опалено, плоть слезала с него лохмотьями, от щупалец оставались жалкие обрывки, едва выдерживающие вес туловища.
Не мистические силы — собственная живучесть. Воля к жизни, немыслимая для любого иного существа во Вселенной.
Пожалуй, кроме человека…
То, что зверь вышел все-таки живым из глубин металлоприемника, тоже нарушало законы природы. Олово в печи, очевидно, не было доведено до температуры кипения. А значит…
Какова температура расплава? Триста градусов по Цельсию? Четыреста? Мало, мало…
С трудом, цепляясь за трубы и кабели, Чужой поднимался вверх. Несмотря на тяжелейшие увечья, он полз по стене все-таки быстрее, чем Рипли.
Существо в ее груди нерешительно шевельнулось, но тут же замерло, словно осознав, что сейчас ему слишком легко погубить собственного носителя — и себя вместе с ним.
Что-то кричал сверху Морс, но Рипли было не до того. Внезапно одно его слово — «скорее» — привлекло ее внимание.
— Скорее! Рипли! — надрывался Морс. — Скорее, пока он не остыл! Облей его водой! Рукоятка сверху, прямо над тобой!
Действительно, чуть выше головы Рипли тянулась уходящая куда-то цепь, снабженная кольцеобразной рукояткой — такой же, как в системе пожаротушения.
Она бросила быстрый взгляд вниз. Мягкие ткани на теле Чужого, обгорев, висели клочьями, местами открывая кости скелета. Полуобнаженный череп, казалось, даже светился — настолько он был раскален.
Рипли вложила в рывок все силы и всю тяжесть своего тела, повиснув над бездной. Струи воды ударили откуда-то из-под потолка, с шипением окутывая облаком пара оловянное озеро внизу, стену, повисшего на стене обезображенного зверя…
В этом шипении потонул предсмертный вопль Чужого. Два человека, наблюдавшие за ним, увидели сквозь пар, как голова его лопнула, словно в ней разорвалась граната.
Тело некоторое время продолжало еще держаться. Потом оно обрушилось вниз и, проломив образовавшуюся корку на поверхности металла, исчезло в расплавленном месиве.
37
— Кажется, мы опоздали… — сказал офицер.
Они стояли над печью с противоположного ее края и видели всю сцену, оставаясь при этом незамеченными.
Штатский не отвечал. Он напряженно щурился, всматриваясь во что-то. Вдруг лицо его просветлело:
— Слава Богу, нет! — палец его указывал на одну из двух человеческих фигурок. — Она жива! Мы успели вовремя!