Наша цель
Шрифт:
— Присаживайся, — предлагаю я, махнув головой в сторону кресла.
Ставлю на паузу и усаживаюсь в своё кресло, настраиваясь на разговор. Но, кажется, Том не торопится говорить вообще, чем я сбита с толку и смущена.
— Помочь?
— Да, давай, — соглашаюсь я, — в любом случае, это ты у нас мастер порядка, а не я.
Уголки губ Тома приподнимаются, и я скорее тороплюсь к шкафам, где отворачиваюсь, чтобы скрыть свою рвущуюся наружу улыбку. Это слишком странно. Даже более чем слишком.
В тишине, мы разгребаем полки, искоса бросая
И в какой-то мере, у меня получается. Я едва держусь, чтобы не начать подпевать в подобной ситуации. Но сдаюсь музыкальным ритмам, тихо голося слова песни. Том продолжает поглядывать на меня, я же в свою очередь создаю непринужденный вид, словно так и должно быть. Боже, сохрани мою психику, я на грани.
Когда всё расставлено вокруг нас, остается последняя папка, и эти проклятые игры судьбы, когда мы тянемся к ней вместе. В итоге, моя ладонь ложится на кисть Тома, из-за чего я тут же одергиваю её и втягиваю воздух. Пристрелите меня.
— Господи, мы что, в сериале или романтической комедии? — выдыхаю я.
— Нет, — пожимает плечами Том.
Смотрю на папку, к которой мы прикоснулись одновременно, и перевожу взгляд на парня рядом.
— Просто такое бывает, случайность.
— Да.
— Но случайности не случайны, — замечает он.
— Ты сейчас попытался успокоить меня или действительно так думаешь?
— Так думаю.
— Я ничего не понимаю, — пытаюсь улыбнуться я, но выходит криво, Том это замечает. — Зачем ты тут?
Сунув руку в карман, он вы вытаскивает парочку листов, по которым я понимаю, что это билеты, но не понимаю куда.
— Сюрприз? — предлагает он.
— Эм… хорошо, когда?
— Сегодня в шесть.
— Я не успею переодеться.
— Тебе и не нужно, ты прекрасно выглядишь, это не реп тусовка.
— Жаль, — улыбаюсь я, но быстро стираю эту улыбку, — точней, хорошо.
— Я понял, — кивает Том.
Ещё несколько секунд, мы смотрим друг на друга, и одновременно не выдерживаем, начав смеяться. Волна тока и мурашек бежит по телу, как по проводам. Я слышала его смех больше сотни миллиона раз, но почему-то этот напоминает взрыв вулкана: красивый, почти позабытый при беседе наедине и такой трепетный. Не знаю, почему даю ему последнее описание, но то, как он потёр подбородок, сверкнули его глаза, и появилась улыбка — заставило сердце сделать кувырок. Это определённо звучит по-другому, наверно, потому что поводом являюсь я или косвенно я.
— Это было… — начинает Том.
— Странно? — помогаю ему.
— Наверно, ещё нелепо.
— Думаю, что я остановлюсь только на том, что это было.
— Тогда я тоже, — соглашается он, подняв последнюю папку и положив на кучку предыдущих.
Полки в шкафу пустеют, и это несёт какое-то облегчение и досаду, ведь он может скоро уйти, а какое бы ни было напряжение
— Дай ей время, иногда у неё крыша едет, — говорит он Тому, который теперь уже поднимает вторую бровь, из-за чего я начинаю смеяться ещё больше. Кому, как ни Тому знать, насколько я шизанута.
Парни смотрят на меня, а я не могу остановиться.
— Дурдом, — сквозь смех, произношу я, создавая ветер перед лицом с помощью ладоней. Мне чертовски жарко. Я точно снизошла в поместье Люцифера.
Когда смех проходит, я устало выдыхаю. Не понимаю, когда могла так сильно перенервничать и утомиться.
— Что на этот раз? — спрашивает Мартин с улыбкой.
— Вам лучше не знать, иначе тут же за мной пошлют парочку людей со смирительной рубашкой.
— Извиняюсь, если помешал, — кивает он, — но я не мог тебе не показать, он пришёл только сейчас.
— Что именно?
— Его проверяли, и он прошёл проверку.
— Что поверяли?
Мартин крутит баночкой в руках и мои глаза округляются.
— Фрэнк сойдет с ума, — шепчу я.
Мартин выгибает бровь.
— Друг, — киваю я, получая его улыбку, в то время как на лице Тома мелькают сотни эмоций, но в то же время оно остаётся непроницаемым.
— Напивайся в своё удовольствие, но поделись хотя бы кружкой, — говорит он, после чего протягивает ладонь Тому. — Мартин.
— Том.
Парни жмут друг другу руки, и становится не по себе. Эту баночку с чаем я хочу выкурить, чтобы успокоиться, потому что мне, как и Шелдону, не хватит всех видов ромашкового чая, чтобы успокоить ярость в груди, только в моём случае нервозность.
— Ладно, увидимся позже, — предлагает Мартин, — на обеде?
— Она уже приглашена на обед, — отрезает Том, явно удивляясь самому себе в произнесённой фразе. Но Мартин антиконфликтный человек, даже больше Тома, поэтому, он просто пожимает плечами.
— В любом случае, увидимся, работаем через пару дверей друг от друга.
Не знаю, для чего он это сказал: чтобы что-то показать или не думая, но это было второе или даже третье, что меня в действительности беспокоило. Как только дверь закрывается, я медленно поворачиваю голову в сторону Тома.
— Уже приглашена? — спрашиваю я.
— Друг? — в ответ, задает вопрос он.
— Никто тут не должен знать, что Фрэнк мой друг. Это корпоративная этика. На работе — он начальник, за пределами — друг. Но мы часто забываем об этом, поэтому рискуем. Ляпнула не подумав. Это его любимый чай, и мой тоже. Он продаётся только в Китае.