Наша маленькая фобия
Шрифт:
– Электрошок?! – мужчина округлил глаза.
– Он самый, – подтвердил я и продемонстрировал свою шею. – Живо ко мне ту паршивку!
Как назло, мать моего ребёнка медлила, то ли выжидая, когда успокоюсь, то ли надеясь, что забуду. Зря! Я так только всё больше злюсь.
Уже собрался идти к ней лично, как в комнату постучались и, не дожидаясь разрешения, осторожно просочились внутрь.
– Вы… Вы меня звали, Марк Игоревич? – боязливо пискнула девушка, застряв на пороге.
– Звал, – рыкнул я, стоя у окна и всей своей позой выражая
– Точно не от вас. Простите, произошло недоразумение, – Есения жалобно и виновато смотрела на меня, отчего вновь вспотели ладони.
– Ты не ответила. Зачем тебе электрошокер?!
Еся сцепила зубы и упрямо уставилась на меня. Сей взгляд был мне хорошо знаком. Не скажет.
– Ладно, задам вопрос иначе. Откуда все эти шрамы на твоём теле и лице?
Есения побледнела и обняла себя руками. Такого затравленно взгляда я никогда ещё не видел.
Глава 5. Брехливый пёс не кусается
ЕСЕНИЯ
Вопрос, на который я никогда не смогу ему ответить. Изумрудные глаза прожигали, но в них не было ненависти и былой злобы. Досада? Сочувствие? Негодование?
– Я задал тебе уже тонну вопросов, а ты воды в рот набрала, – хмуро пробасил он. – Отвечай или пошла к чёрту из этого дома.
– Хватит унижать меня, – тихо молвила я, с трудом удерживая себя в руках.
– Хватит юлить, – передёрнул мужчина и, подступив ближе, посмотрел в упор.
В любимых глазах что-то изменилось. Нет, он по-прежнему зол, но кажется хочет понять, хочет умерить свой пыл, но это случится лишь с моей подачи. Изумрудный взгляд опустился ниже, лицезря мой шрам. Инертно прикрыла его ладонью, отвернувшись, но Марк осторожно взял за подбородок, требуя смотреть на него.
– Еся, это сделал он? Твой муж?
От слова муж стало горько и тошно. Убрала его руку и твердо отчеканила:
– Два года назад я попала в аварию. Доволен?
Марк отступил, глядя так, словно я только что влепила ему пощёчину.
– По-твоему я совсем идиот? – процедил он. – Такие шрамы на теле оставляет порка… И это сделал не я.
Мозг отчаянно искал выход из положения. Сказать ему, что стала сексуальной игрушкой двух братьев, ради свободы и благополучия любимого мужчины? Это же хуже, чем измена. Марк с ума сойдет, если узнает, что из-за него возлюбленная и мать его дочери добровольно вышла на эшафот.
– Да… БДСМ. Ты меня научил, – ломая себе язык, подтвердила я. – В семейной жизни иногда становится скучно. Алик был новичок в этом и немного не рассчитал.
В подобревших глазах вновь сверкнули демоны.
– С лицом тоже неопытность?
– С лицом? Говорю же, авария.
Марк, нервно усмехнулся.
– Почему ты вернулась? Где твой муж?
Увиливать постоянно не получится. Ему нужны ответы, и я обязана их дать, раз здесь и прошу приюта.
– Мы разошлись, – продолжала
– Как же у тебя всё просто, – горько и с презрением произнёс он. – Трахалась с одним и кричала, что любишь. Потом, бац, появилась проблема, и ты живенько удрала к другому. Даже ребёнок стал не нужен.
– Арсению я никогда не забывала, – тут уже не выдержала. – Я отдала тебе её, потому что так было правильно. Ты богат и обеспечен, поэтому мог дать ей всё необходимое. И я уверена, ты бы сам потребовал у меня малышку. Я лишь приняла верное решение.
Марк кивал, соглашаясь с моими доводами, но на лице сохранялась странная ухмылка.
– Да, у тебя всё ладно получилось, – вновь прожёг изумрудами глаз. – Только есть одно маленькое "но". Арсению принесли в поместье за месяц до моего освобождения. Откуда ты знала, что я выйду из тюрьмы и смогу сделать всё то, о чём ты только что сейчас говорила? Как никак, мне грозило десять лет и шансов никаких не было.
Испуганно сглотнула, поняв, что попалась. Да, по сути в этом сценарии я не должна была знать, что Марка освободят.
– Есения, ты лжёшь. С какой целью, не знаю, но обязательно доберусь до правды. И тогда пощады не жди.
Сглотнула, понимая всю весомость угрозы.
– Зачем тебе эта правда? Разве что-то можно изменить? – этим вопросом ударила не в бровь, а в глаз. Мужчина чуть попятился и потупил взор. Да, может именно в эту секунду он сможет меня услышать. – Марк… Нас больше нет. Я сожалею, правда. Нет смысла, что-то менять и оправдываться. Мы теперь другие. Ты обручён, богат и успешен. А я… Я лишь прошу сжалиться надо мной и позволить быть рядом с Арсенией, хотя бы издалека. Прошу, ради нашей любви в прошлом. Я родила её, Марк. Я всё равно её мать. Умоляю тебя. Это всё, что мне нужно. И я на многое готова пойти ради этого. Сделаю всё, что скажешь. Только позволь быть рядом с дочкой. Я ничего не скажу ей, клянусь.
Мужчина смотрел в пол, сосредоточенно слушая меня. Лицо превращалось в камень, а фигура не внушала покоя. Отец моей дочери молча слушал, а волосы на затылке топорщились. Смотрела на его профиль, тихо умирая. Он стал еще более красив, мужествен и… Больше не мой.
– Уйди, – процедил он, расстреляв мои надежды.
– Марк…
– Пошла вон! – рявкнул грознее.
Из груди вырвалось подобие стона, но я вынуждена покориться.
– Да, ухожу, – понурив голову, молвила я и покинула его покои.
Дверь прикрыла аккуратно – хлопать бессмысленно. Он не захотел меня услышать. И, наверное, никогда не захочет. Я – предательница. Дрянь, бросившая нашу девочку.
Вышла в сад, пытаясь задушить клокочущее сердце. Утреннее солнце поднималось всё выше, даря тепло и надежду всему живому. Да, все живы, кроме меня. Прошла в сторону той скамьи, на которой он разрешил мне сидеть когда-то. Та самая с правой стороны зелёной ограды из тиса. Пусто. На месте скамьи новая клумба с нежно-сиреневыми цветами.