Наша навсегда
Шрифт:
Хотя, лучше ей не знать.
И лучше не знать, что я представлял, когда с ней во дворе сегодня стоял. И пока вез ее к себе, тоже.
Не мог взгляда оторвать, как прилепился к ней, так и…
Она была нежная пять лет назад. Ее хотелось.
Она стала звонко-острая, словно надломленная.
И теперь ее хочется еще больше.
Причем, судя по дурным глазам Камешка, его торкнуло не меньше, чем меня.
Вон, сидит, сигарету свою мусолит. А повадки-то зоновские. Весело
Да и я не скучал.
— Выпьем, Каменюка? — говорю я, и в этот раз он не отказывается.
Перехватывает сигарету в другую руку, тянется ко мне пузатым бокалом, чокается, пьет, как водку, залпом.
— Как был плебеем, так и остался, — скалюсь я, осознавая, что напрашиваюсь. Испытываю его терпение специально. А оно ведь никогда особой твердостью не отличалось. Взрывной он, Камешек, ебанутый на всю голову. Как и я. В этом мы с ним сошлись прямо. И во вкусах на девочек тоже. На девочку.
Камень щурится, никак не комментируя мой выпад, позволяет обновить выпивку.
— Что будем делать, Камешек? — задаю я вопрос. Главный сейчас. Тот, ради которого мы все сегодня здесь собрались, мать его.
— Выяснять.
Камень снова выпивает коньяк, по-варварски закусывая его своей вонючей сигой.
Смотрится при этом абсолютным дегенератом.
Еще большим, чем пять лет назад.
— Что выяснять?
— Кто нас опустил пять лет назад, Лисенок.
17. Поговорим, брат?
Лис хлопает ресницами и на мгновение становится прежним. Тем самым безбашенным и придурковатым мажориком, у которого все по жизни шоколадно было всегда.
Родился с золотой ложкой во рту, с детства все, чего хотел, получал.
Вырос — тоже получал все, чего хотел.
Бабки, тачки, хаты, клубешники и кайф разномастный. Никогда ради чего-либо не впахивал. Все получалось с наскока у него: спорт, учеба, дружбаны, телки.
Счастливый и удачливый засранец.
Гулял по жизни легко.
Пока не нарвался на мою маленькую девочку. И не захотел ее.
И не обломался.
Я потом, когда схлынула горячка первых бешеных моментов, самых острых воспоминаний, когда появилось много блядского свободного времени, очень долго на эту тему думал.
Прикидывал, как так получилось вообще, что мы с ним вдвоем такое сделали? С Васей?
Я же… Я никогда не делился своим.
В отличие, от мажорика, у меня жизнь вообще не сахарная была. И детдом приучил жестко цепляться за свое, бить первым и никогда не просить о помощи.
Эта девочка, тоненькая тростинка с огромными глазами и улыбкой, сшибающей с ног слету,
И спрашивать ее, кстати, тоже.
Потому что от ее мнения нихрена не зависело, на самом деле…
Потому и повело меня жестко, когда на сборах мне приятель переслал видос, как мою девочку Лисяра поганый целует…
Эта категория воспоминаний до сих пор относится к самым болючим.
Хотя бы потому, что реально сделать ничего не мог. Далеко был. Контроля хватало только на зарядку парнишек из команды, чтоб присматривали за маленькой, да на ежедневную корзину фруктов ей в общагу. Чтоб послаще жилось.
Она так и не узнала, от кого витаминки прилетали. Да и хорошо. Жаль только, что этого всего оказалось мало.
А Лисяры — много.
И тут я Васю не осуждал никогда. Она — маленькая, наивная, нежная. А он… Он — сучара, чего уж тут.
Я вернулся быстро, но все же недостаточно.
Лис много успел.
И показал себя вообще отмороженным придурком, никак не желающим вразумляться. Чего я только не перепробовал!
Ну не убивать же его было, в самом деле!
Да и в драке он не самый херовый противник оказался, это прямо удивление было.
Да и потом…
Потом оно само получилось, потому что Вася…
Эти воспоминания относятся к категории сладких, и сейчас тоже не особо в пользу мне.
Потому что расхолаживают.
А у меня имеется цель: донести до этого наивного придурка, что нас поимели тогда, пять лет назад. И не случайность то была.
И с Васей не случайность.
Нет ничего удивительного, что Лисяра это не прочухал, он всегда был слегонца наивным. Мажор же… Взгляд на мир через розовый туман из бабла.
Надеюсь, поумнел, потому что мне его помощь будет нужна. Во всех смыслах.
Я смотрю, как в глазах Лиса, через изумление, проступает понимание, а затем жесткие они становятся, его глаза. И тяжелые, очень похожие на отцовские, кстати. Бешеный Лис тоже так смотрит, когда кто-то дорогу ему умудряется перейти.
Наверно, Лисенок Лиса пересмотрит вскоре…
Это будет прикольно наблюдать.
Но потом.
А пока что…
— Подробности? — коротко уточняет Лис, и я, чуть расслабившись, выдыхаю, ощущая, как отпускает, как редеет красная пелена перед глазами и спадает дикий напряг, с которым сюда летел.
В конце концов, я в любом случае хотел с Лисярой пересечься, как только узнал, что он в городе уже.
Просто не успел, то одно, то другое, да и понаблюдать за ним надо было, все же, по разные мы сейчас стороны баррикад. Типа.