Наша первая любовь и вторая жизнь
Шрифт:
Было холодно, тело пробивала мелкая дрожь, гордость надменно тявкнула, что можно бы и сбросить куртку, но я мысленно огрызнулась и сильнее закуталась в теплую вещь. Не время выделываться, хотелось бы выжить, а не замерзнуть насмерть и скатиться в ближайшую канаву. Вот уж действительно славный был бы конец для великой собирательницы.
Я не знала, зачем я вылезла из машины, зачем шла и куда. Разум отказывался помогать, а логика, кажется, показала мне средний палец и послала куда подальше.
Все это казалось каким-то бредовым сном, но я не умею видеть сны, я и спать то не могу, не могла…
Я
Услышав звуки приближающегося авто, мне снова стало страшно. Я одна в темноте, в хер пойми каком наряде, с голой грудью навыкат, и знаю, что со мной может случиться, сама не раз делала такое с людьми или просто наблюдала. Но сейчас мне нужно беречь это слабое тело, умрет оно – возможно, погибну и я. В любом случае, проверять не хотелось.
– Нео, милая, далеко собралась? Вернись, детка, ты же поранишь сладкие ножки, или замерзнешь.
Знают мое имя? Отлично, кажется, меня приехали спасать.
Развернувшись, увидела трех головорезов, двое стояли у тачки, а третий шел ко мне.
Не читалось в его взгляде ни капли сочувствия, не видела я там никакого желания помочь, а вот другое желание… Чтобы разглядеть и всматриваться не нужно. Бежать в любом случае было некуда, я просто застыла и ждала. Теперь не я распоряжалась чужими судьбами, а моя зависела от людей, тех самых, грешных, которые носили ненавидимые мной маски доброты и сострадания.
Три жестокие бесчувственные “машины” и одна демоническая душа, заточенная в слабом человеческом теле. Кажется, я знаю, что происходит, люди называют это кармой.
Глава 11
Я судорожно перебирала воспоминания Нео, ища спасительные подсказки. Похоже тот, что шел ко мне, это Майк Морган, владелец бара PabLO и по совместительству мой босс, ну не мой, а… да не важно уже.
Морган – отбитый ублюдок, любое сказанное мной слово может быть воспринято как агрессия и он примет меры, стабильно дикие и извращенные.
Придется склонить голову, проявляя послушание, переступив через гордость и желание перегрызть ему глотку.
Майк подошел вплотную, подцепил мой подбородок пальцами, заставляя смотреть в полные злости глаза и прошептал на ухо:
– Долеталась, птичка.
Внимательно осмотрел меня с ног до головы и холодно добавил:
– Ты ведь не сама ушла, тебя увел тот урод, на сером металлоломе, верно? А если нет, солнышко, то тебе придется нам объяснить, какого хера лешего, ты взяла чертов задаток за час у Роуза и не выполнила работу?
Сильные руки больно натянули кожу на щеках. Снова накатила волна страха, разгоняющая крупицы уверенности, которые я успела собрать, идя по улице. Глаза резануло, стало трудно дышать, кажется, сейчас опять хлынут слезы. Я не знаю, как это работает и не умею контролировать.
– Пусти, мне больно.
– Девочка моя, ты забыла, что такое больно? Совсем скоро я тебе напомню. Ты знаешь, сколько я бабла из-за тебя потерял? Свалила в разгар рабочей смены, не отработав и половины, клиенты ушли недовольными. Это косяк, огромный такой косяк,
Морган схватил меня за руку и потащил к машине, стоящие рядом амбалы зашевелились, жутко скалясь и потирая руки.
Кажется, свой долг я буду отрабатывать прямо сейчас, и, возможно, здесь, на пыльном капоте черного Jeep.
Придумывать план было некогда, я собрала всю оставшуюся силу в кулак и врезала первому, кто попался под руку. Тот видимо не ожидал, поэтому пропустил удар, кожа на его лице моментально покраснела, а глаза налились кровью, и я поняла, что крупно облажалась.
Наказание последовало сразу же, меня жестко впечатали лицом в капот, разводя руки в стороны. Та рука, которой я нанесла удар, ныла безжалостно, было невыносимо больно. Амбал это явно просек, потому нажал на нее своей здоровенной лапой со всей дури.
Адская боль выбивала искры из глаз. Еще немного и я потеряю сознание снова. Я думала, что сильная, но первый же попавшийся мне человек доказал, что это не так, размазав мое величие, вместе с лицом, по автомобильному капоту.
Я отчетливо уловила, как в гудящей тишине послышался звук расстегивающейся ширинки и отключилась.
***
Мой словарный запас значительно пополнился, Алекс был тем еще отбросом, от его крепких выражений уши сворачивались в трубочку. Раньше я не мог сквернословить. Помимо прочих запретов, на спасителях стоит печать Святого безмолвия, дабы обезопасить себя от совершения греха. Сейчас ее нет, не осталось даже следа от ангельского воздействия, поэтому я осторожно попробовал произнести пару слов:
– Идиотка, просто клиническая дура! И куда она собралась идти? А что, если я без нее не смогу найти выход из всей этой дебильной ситуации? Нужно возвращаться.
Удивительно, но выругавшись, стало легче. Я резко развернул машину и помчал в обратном направлении, мысленно перебирая выражения, чтобы при встрече выдать ей самые отборные, заслужила.
Подъезжая, увидел не совсем позитивную картину: трое громил окружили Акхасси, явно собираясь хорошенько развлечься. Я, конечно, не слабак, но понятия не имел, какими физическими данными обладало это тело. Времени обдумывать план не было, поэтому решил действовать наобум. Я притормозил чуть поодаль и погасил фары. Затем осмотрел сиденья и бардачок, в поисках нечто похожего на оружие: биту, монтировку, на худой конец, просто палку. Что-то, чем смог бы разогнать шакалов, ну или хотя бы попытаться.
Искал медь – нашел золото, под водительским сиденьем нащупал холодящий руку металл. Не раздумывая, схватил пистолет, завел авто и двинул навстречу опасности.
Все это пугало до чертиков, я никогда не держал в руках такое оружие, и, более чем уверен, если придется стрелять, то я обязательно промахнусь. Но до крайностей доводить не хотелось. Я умолял всех мыслимых и немыслимых богов о чуде, глупо, но это все, что мне оставалось.
Резко дав по тормозам, одновременно включая слепящий свет, я рыкнул что-то геройское на мотив голливудских фильмов и выставил руку с пушкой вперед, предварительно сняв с предохранителя. Видимо, сработал элемент неожиданности. Три пары глаз в недоумении уставились на меня, инстинктивно поднимая руки. Акхасси не двигалась, это плохо.