Наше вечное вчера
Шрифт:
– Анна Баттерфилд и мисс Картер, – низким, чуть хрипящим голосом, говорит мистер Витман.
Признаться честно, он выглядит очень эффектно, тем более учитывая тот факт, что он единственный молодой профессор. Именно поэтому, когда он впервые заменял у нас, мы посчитали, что сможем тихо отсидеться и уйти, но мы ошибались. Витман буквально уничтожал нас каждый семинар своим вечным отстойным поведением и кучей требований. Но нас с Анной он не любил больше всех: в первый же день мы спутали его с новым студентом и пошутили над ним,
– Извините за опоздание, профессор Витман, мы… – начинаю я, смущённо улыбнувшись и совсем чуть-чуть поглядывая на него. От этого взгляда становится не по себе.
– Я знаю, что вы, – перебивает он, как будто бы отрезает мне голову словами. – Снимите очки в помещении.
– Но, по правилам этикета, женщины…
– Это касается только головных уборов, Картер, если вы хотели блеснуть знаниями, то, для начала, обзаведитесь ими, – злость накрывает меня с головой.
Я попытаюсь дотянуться до руки Анны, чтобы сжать ее от нервов, но она одёргивает и снимает очки. Её красные глаза смотрят прямо на профессора, а рыжая бровь иронично изгибается.
– Теперь я могу сесть? – я почти визжу от гордости.
Витман хмурится и смотрит на меня. Я тут же снимаю свои и попытаюсь смотреть тем же взглядом, что и Анна. Но как только вижу в его зрачках недобрый огонь, тут же теряюсь. Проблемы с ним не нужны.
– Садитесь, – рявкает он. Анна фыркает, и первая проходит в аудиторию. Когда она равняется с ним, он шипит: – Надень очки, Баттерфилд.
Но подруга игнорирует и идёт в конец рядов, и я тут же мчусь за ней.
Тара смотрит на нас, как на приведения: с огромными испуганными глазами и открытым ртом в немом крике.
– Вы выглядите, как ожившие мертвецы, – шепчет она, оглядывая нас. – А ещё я слышу чей-то урчащий живот.
Обычно меня заботил внешний вид: я стараюсь выглядеть как может лучше, скрывая разруху внутри себя. Люди видят только оболочки, и если она великолепна, то у тебя нет проблем, во всяком случае, так думают многие. Но сегодня у меня не было сил делать что-то с собой. Я буквально чувствую, как у меня скручиваются кости, забились мышцы ног, будто я оббежала всю планету, а в висках давит головная боль. Ещё меня жутко тошнит, и я молюсь не разложить вчерашний рацион на полу в экспрессионисткой картине.
Мэйс убедил меня, что сегодня никому не будет до этого дела, ведь все так же, как и я вчера, провели день довольно хорошо. Он пообещал закрыть рты всем, кто хоть раз посмеет пустит смешок в мою сторону. И я верю ему, как и всегда. Брат всегда защищал меня: от родителей, от незнакомцев, от несправедливостей жизни и от самой меня. И теперь его опека перешла на новый уровень, но я не виню его.
– Чувствую, как мой живот съедает сам себя, но не могу взять в рот ничего, – ворчит Анна.
Парень, что сидит впереди, поворачивается к
– Ты можешь взять в рот мой член. Уверен, он не вызовет у тебя отвращения.
Анна суёт два пальца в рот и закатывает глаза.
– Молодые люди! – достаточно громко рявкает Витман. Уверена, он прекрасно слышал то, что тот парень сказал Анне.
Парень отворачивается, покраснев.
– Мэйс хорошо позаботился о вас? – продолжает допрос Тара.
– Конечно. Особенно хорошо он позаботился об Анне, так ведь? – легонько пихаю подругу в плечо.
Она со стоном падает лицом на стол и бубнит:
– Не напоминай.
Тара выразительно смотрит на меня.
– Что я не знаю?
– Давай, Анна, скажи ей, в чьей кровати ты проснулась и в каком виде.
– Мэдисон, иди на хрен. Это было помутнение рассудка, – бурчит она.
Голос Тары сходит на писк:
– Анна Баттерфилд, ты переспала с Мэйсом? Тем Мэйсом, что брат Мэди и которого ты так ненавидишь.
Анна косится на неё, все ещё находясь лицом в поверхности стола, и шипит:
– Спасибо.
Буквально вся аудитория смотрит на нас, и я мгновенно заливаюсь краской.
Витман раздраженно бьет ладонью по столу.
– Внимания на меня, а не на развивающуюся интеллектуальную дискуссию очень целомудренных особ.
Его взгляд обращается в параллельную нам сторону.
– Картер, вам смешно?
Мэйс жмёт плечами.
– А почему нет?
– Это вы мне объясните.
– Не понимаю вашего возмущения, профессор. Вам не нравится, когда люди смеются, или вам не нравлюсь я, потому что именно я стал предметом дискуссии? К счастью, это абсолютная ложь. Но это ведь не ваше собачье дело, так?
– Выйдите вон, Картер!
Брат с секунду сидит на месте, а затем поднимается и спускается по лестнице, ведущей через ряды, нарочито медленно.
Я чувствую металлический вкус крови и только сейчас обращаю внимание, что закусила губу.
– Что это с ним сегодня? – бормочет Анна.
Кого она имеет ввиду?
Тара пожимает плечами.
– Понятия не имею. Но вчера он был злее, чем сегодня. Особенно, когда Ди вручил ему тебя в руки, – Тара видимо подумала, что Анна имеет ввиду Мэйса. Хотя я уверена, что та беспокоится за профессора. Я видела взгляды, которыми они награждают друг друга.
Я поперхнулась и с ужасом посмотрела на неё.
– Что? Ди вручил меня ему в руки? Что это значит?
– Ты не знала? – спрашивает подруга. – Ди забрал тебя у той кучки растаманов. Потом нашёл у кого-то номер Мэйса и сказал ему приезжать. Он даже на руках вынес тебя на улицу, к его машине и положил на заднее сиденье. У Анны тогда как раз начались глюки, и ей мерещилось, что Ди засовывает тебя в пасть монстру. Ты бы слышала ее крики. Мэйс еле как заткнул ее, запихав вместе с тобой в машину. Мэйс увёз вас к себе.