Нашествие теней (Светоносец - 1)

Джонсон Оливер

Там было пусто, и через десять футов коридор заслонила янтарная глыба. В ней при свете фонаря Сереш разглядел чей-то громадный скелет, подобного которому еще не видывал: остов насчитывал футов двадцать в высоту, а между тем принадлежал человекоподобному существу. Быть может, один их гигантов, построивших город, погребен здесь вместе со своим господином? И все боковые туннели ведут к таким вот малым гробницам? Ну что ж, мертвых по крайней мере можно не опасаться.

Сереш с облегчением вздохнул, обернувшись к Аланде и Фурталу, и только тут понял, что изменилось в коридоре.

Запах.

Теперь здесь пахло

плесенью.

Фаран! Сереш круто повернулся на месте. Из дальних боковых ходов, шурша плащами, вылезали Жнецы в масках-черепах. Ближнего Сереш мог бы достать четырехфутовым мечом. Он сосчитал: Жнецов было двенадцать, а за ними маячили три фигуры - высокий Фаран в кожаных доспехах, лысый человек, в котором Сереш признал колдуна Голона, третьей была Маллиана, которую крепко держал Голон. Сереш почти не удивился, увидев ее здесь, - это лишь усилило его чувство обреченности, неотвратимости рока. Их неудачи начались в храме Сутис - и лишь справедливо, что верховная жрица храма пришла сюда замкнуть горестный круг.

Меч отягощал руки мертвым грузом. Прежде Серешу уже приходилось вступать в неравные схватки, откуда он чудом или милостью Ре, убив двух, а то и трех противников, выходил живым. Но ему никогда еще не случалось сражаться против четырнадцати человек.

Неизбежность смерти поразила его - дыхание на миг пресеклось, и самое сердце, казалось, остановилось. Но в следующее мгновение чувства вернулись к нему во всей полноте: не время было обмирать.

Фаран, сделав солдатам знак отойти в сторону, выступил вперед. Значит, предстоит поединок; шансы Сереша возросли, но не столь уж намного. Фаран возвышался над ним, и его глаза, блестевшие при свете фонаря, втягивали Сереша в свои колдовские глубины. Фаран подходил все ближе, поскрипывая кожаными латами, и вдруг неуловимым движением обнажил меч, сверкнув пурпурными аметистами на рукоятке. В другой руке Фаран держал маленький медный щит с выдавленным на нем черепом. Голос князя, сухой как песок, нарушил тишину

– Ты еще можешь спастись.
– Его тон, вопреки словам, не давал никакой надежды.
– Только сложи оружие и скажи нам, где твои друзья.

Сереш, помимо воли, продолжал смотреть в глаза Фарану - и они затягивали его, как два темных омута. Сдаться на милость врага казалось наилучшим исходом

Это чары! Он опять забыл о власти, которой наделены живые мертвецы. Сереш с усилием отвел глаза и взмахнул своим мечом. Фаран без труда ушел от удара и прыгнул вперед, вскинув щит и под его прикрытием целя острием Серешу в грудь. И меч вошел бы в тело, если бы Сереш после своего размаха не отклонился вбок. Клинок Фарана, пронзив его плащ, прошел между рукой и туловищем, оцарапав кожу. Сереш снова размахнулся, но его равновесие было нарушено, а Фаран подступил слишком близко, и эфес грохнул об оскаленный череп на щите князя.

Противники сцепились, не имея возможности пустить в ход мечи. Сереш был высок ростом, но Фаран еще выше, и его дыхание, пахнущее засохшей кровью, словно полы скотобойни, било прямо в Сереша. Тот мотал головой из стороны в сторону, стараясь избежать завораживающих глаз вампира. Фаран отшвырнул его к стене - в голове вспыхнула боль, и из глаз посыпались искры. Сереш рванулся обратно, но Фаран припер его к стене мечом, и омытые слюной, ненатурально острые зубы вампира уже тянулись к открытой шее побежденного...

Но

внезапно яркий свет хлынул в лицо Фарану, и тот лишь скользнул зубами по шее Сереша, вырвав клок плаща у ворота. Аланда вышла вперед с открытым фонарем, светя прямо на Фарана. Вампир попятился, крепко зажмурив глаза. Сереш толкнул его еще дальше, отбив от себя его меч. Фаран зашатался, стараясь удержать равновесие, и приготовился отразить ожидаемый удар спереди, но Сереш уже оттолкнулся от стены и ушел вбок. Ослепший Фаран на долю мгновения оказался беззащитен.

Меч Сереша взвился и устремился вниз, предвещая смерть. Сереш испытал безумный восторг, видя, как бритвенно-острый клинок летит, чтобы обрушиться на голову Фарана. Достойное отмщение за семь лет унижений!

Это было последнее, что Сереш почувствовал в жизни. За миг перед тем, как меч достиг цели, колдун сделал знак рукой, и что-то мокрое и липкое шлепнулось на голову Серешу. Извивающиеся щупальца закрыли лицо. Сереш успел еще увидеть - глазами, не разумом - три зазубренных шипа, вышедших из нутра этой твари, прежде чем они вонзились ему в рот и в глаза, поразив мозг. Сереш умер, не успев этого осознать, а меч пролетел по воздуху над головой Фарана и ударился о стену. Тело Сереша с головой, облепленной мерзкой тварью, еще немного постояло шатаясь и с грохотом рухнуло на пол. Настала тишина, нарушаемая лишь глухим шипением, - это чудовище высасывало кровь и мозг из трупа, раздуваясь на глазах.

Свет фонаря заколебался - Аланда опустила руку, уставясь на мертвого Сереша. Тело содрогнулось в последний раз и затихло. Аланда едва заметила, как Голон вышел вперед и вырвал у нее фонарь, плотно закрыв его створки и погрузив всю сцену в полумрак.

Лишь через несколько мгновений Аланда почувствовала, как Фуртал отчаянно дергает ее за рукав: старик слышал шум битвы, внезапно сменившийся глубокой тишиной, и эта тишина, не прерываемая ни воплем, ни победным возгласом, ужасала его.

– Что случилось, госпожа?
– спрашивал он, но вскоре и сам ощутил присутствие чужих, сомкнувшихся вокруг тесным кольцом, и стал беспомощно озираться, словно его слепые глаза могли высмотреть какую-то лазейку.

– Итак, вас осталось только двое, - сказал Фаран, возвращая меч в ножны.
– А где же остальные?
– Он посмотрел в сторону лабиринта, размахнулся и ударил Аланду по щеке шипованной перчаткой, оставив глубокие вмятины на морщинистой коже.

Аланда, ахнув и схватившись за щеку, отлетела к стене. Фуртал бросился на Фарана, но тот сбил его с ног, и старик растянулся на полу, а его лютня издала жалобный звон. Фуртал застыл рядом с Серешем, недвижимый, как и тот.

Фаран испустил сухой скрежет, означавший у него смех.

– Кто эти убогие?
– не оборачиваясь, спросил он у Маллианы, которая стояла у него за плечом, неотрывно глядя на труп. Она с трудом оторвалась от этого зрелища и заморгала, словно очнувшись от глубокого сна.

– Старуха, - служанка Талассы, а слепой - храмовый музыкант.

– Значит, Таласса и жрец в маске должны быть где-то поблизости, сказал Фаран, поднимая Аланду на ноги и глядя ей в глаза.
– Они в том зале, не так ли?
– Аланда не отвечала, и в ее голубых глазах был вызов, хотя по щеке струилась кровь. Фаран с недовольством убедился, что на нее его взгляд не действует так, как на Сереша, и отпустил.