Нашествие. Москва. Буря миров

Левицкий Андрей

— Может, «валд»- это как «ворлд», то есть мир? — предположил Игорь.

— А ата — еда? Он тогда хочет сказать, что весь мир между зубьями там у него?

— Между какими еще зубья… А, между зубами.

— Да, да, между зубами змеюки этой, ну, бузбароса…

— Бузбарос! — закивал чужак.

— И он его — ата, — добавил Хорек и закричал, когда чужак сунул гвоздь в карман шаровар. — А ну отдай! Командир, он хотел его спереть, а потом кого-то убить! Или наручники раскрыть!

Пленник после вопля Хорька поспешно протянул гвоздь, который

парнишка забрал с победным видом. Чужак вопросительно глядел на людей. А они на него. В конце концов он часто закивал и присел на корточки, звякнув цепочкой о пол.

Игорь повернулся к спецам, и Курортник, переглянувшись с Лабусом, сказал:

— Нам двоим надо поговорить. Вы вниз пока спуститесь.

Внимательно оглядев их, Сотник кивнул:

— Ладно, решайте. Но пленник наш, уводим его с собой. Ждем внизу десять минут, потом уходим… либо с вами, либо без вас.

— Нам и пяти хватит, — хмыкнул Лабус.

Хорек хотел сам вести чужака, держа за конец цепочки, но Игорь велел заняться этим Багрянцу. Они спустились в церковный зал, через дверь вышли во двор, и мальчишка, оглянувшись на башенку, зашептал с напором:

— Командир, давай мы с ними! Они крутые!

— Так они еще могут с нами не захотеть, — возразил Багрянец, подтолкнув чужака к поддонам с кирпичами. — Видишь же: совещаться начали.

— А надо сказать им: мы с вами, и всё тут! Или… Опять там едут!

Они присели, Павел ударом кулака под колено заставил чужака опуститься на корточки, потом вообще опрокинул его на землю.

По улице двигалась колонна, но другая, состоящая из «химического танка», тачанки, броневика и пеших. Миновав сквер, машины начали плавно поворачивать к церкви. Игорь приказал Багрянцу:

— Тащи гранатомет из автобуса! Цепочку Хорьку брось!

Павел, низко пригибаясь, рванул к дверям. Донеслась команда, и приближающиеся чужаки начали доставать из сумок противогазы, натягивать на головы.

Багрянец появился вновь, он волок трубу гранатомета и зеленый ящик, на плече висели два АК, на другом — сумка.

— Командир, только две гранаты!

— Давай сюда. Где там спецы?

— Вниз сбежали, усатый сказал: попробуют БМП завести. Они не хотят свой автобус терять, много ценного, а броневик выезд перекрывает!

Игорь схватил гранатомет, но тут возбужденный Хорек выглянул слишком смело, и его заметили. И сразу пулеметчик на башне «танка» открыл огонь — пули врезались в кирпичи, пошли выше, ударили в стену церкви.

Багрянец без команды начал стрелять из АК. Возле башни «танка» появились двое серых, быстро нацепили шланги на боковые стволы БХМ и спрятались. Пулемет смолк, но теперь стреляли и пешие, пули стучали вокруг. Алая молния впилась в стену под башенкой, посыпались осколки плитки и бетона.

— Прикрывайте меня! — крикнул Игорь, вставляя в РПГ гранату. Выступ на ней вошел в выемку на срезе ствола, раздался щелчок. Он взвел курок, положил трубу на плечо.

Хорек поднял ПМ, оскалившись, прицелился.

Оптики

на гранатомете не было, а с планкой целиться сложней, нет привычной сетки перед глазами, чтобы наложить ее на проекцию цели… Сотник медлил, а пули пропарывали воздух, и вдруг конец кирпичи на втором поддоне, стоящем в нескольких метрах слева, взорвались, когда туда впилась алая молния. Посыпались обломки, один ударил Игоря в плечо.

Он взял поправку на ветер, приоткрыл рот — эх, нет беруш, теперь в голове сутки звенеть будет! — и вдавил спуск.

Одновременно с ним, а может, всего за мгновение до него, выстрелила пушка броневика.

Асфальт перед поддоном встал серой горой, из которой, словно из жерла вулкана, вырвались языки пламени.

Вышибной заряд бросил гранату вперед, на безопасном расстоянии от стрелка включился реактивный двигатель — и она пошла в цель. Но еще до включения реактивника навстречу покатилась ударная волна взрыва, которая отклонила гранату от первоначального курса, задрав ее нос. Граната пронеслась прямо над башней «танка», пролетев между домами на другой стороне улицы, исчезла из виду, чтобы взорваться где-то во дворах.

Ударная волна обрушилась на людей за поддоном, они упали.

Наступила тишина.

Игорь приподнялся, широко открыв рот. Чувствовал он себя как рыба, которую не только вытащили из воды, а еще и приложили с размаху головой о прибрежный валун. Но тишина не была полной — как сквозь толстый слой ваты доносились крики, звуки выстрелов, но все это было так далеко, так глухо, будто просачивалось в мир из какой-то другой реальности.

Его схватили за плечи, посадили. В поле зрения появился Курортник. Игорь мучительно сглотнул… и звуки обрушились на него вместе с яркими летними красками и запахами.

Он сидел, вытянув ноги, прямо перед ним привалился спиной к кирпичам пленный чужак, дальше неподвижно лежал Хорек, за вторым поддоном тяжело ворочался, зажимая уши, Павел.

— Заряжай! — кричал Курортник. — Заряжай, Сота!

Игорь потянулся к ящику, непослушными пальцами схватил гранату. Поднял, она едва не выскользнула из рук. Вставил в трубу гранатомета, которую Алексей уже положил на плечо, и отпрянул вбок. Щелчок, клацанье — выстрел. Тугая струя раскаленного воздуха вырвалась из РПГ сзади. Граната врезалась в башню броневика. Грохот взрыва еще не стих, раздались короткие очереди «бизона» Курортника.

На тачанке привстал, подняв разрядник, вархан — и его тут же отбросило, голова откинулась, из горда брызнул темный фонтанчик. Враг спиной упал с машины, Игорь кинул взгляд через плечо — позади на одном колене стоял, подняв СВД, Лабус.

То и дело сглатывая, Сотник взялся за пистолет. Курортник перевел огонь на тачанку, которая остановилась, вся изрешеченная пулями. Хорек не шевелился, пленник, повернувшись к нему, сжимал мальчишкино плечо. Багрянец попытался стрелять, выругался, вырвал из приемника пустой магазин и полез в сумку за другим.