Нашествие. Мститель
Шрифт:
Остался один вопрос: как подвинуть Эйзикила?
— Что вы планируете делать, мастер Эйзикил? — поинтересовался он.
— Отдохну. У меня глаза слипаются… И вот еще, — он поднял трясущиеся руки.
В голове Галебуса зрел план. Тёмник никогда не был баловнем судьбы, всего добивался упорным трудом и завидовал тем, кто не боится рисковать и играет по-крупному. Сейчас ему представилась возможность поставить на кон все и — победить. Или погибнуть. Если не рисковать, он будет гнить на своем месте и до старости останется на
Галебус представил, что ему предстоит сделать, и у него закружилась голова. Пройтись по кромке над бездной. На его стороне — внезапность и надежда на то, что Эйзикил всем надоел своими нотациями, в том числе Нектору берГрону. Конечно, надоел, это видно. Один старик не замечает факта. Ничего, сегодня все изменится.
Звезд почти не было видно из-за освещения с Центавроса. Галебус зевнул, прикрыв рот рукой, и проговорил:
— Пойду домой, с Мамочкой Златой побеседую. Думаю, Гронам на ближайшее время занятие есть.
Эйзикил потянулся к обручу на голове Агайры, но снимать его передумал — решил оставить женщину как живое доказательство. Галебуса он демонстративно не замечал.
Выйдя из пыточной, Галебус направился к лестнице. Кровь пульсировала в висках, ладони вспотели. Определив цель, тёмник двигался к ней. Подсознание предупреждало об опасности, хотелось развернуться и рвануть домой, он даже остановился на втором ярусе, потоптался, но пересилил страх и двинулся наверх. В опочивальню Нектора берГрона.
У входа дежурили двое Гронов: молодой громила и невысокий мужчина в летах. Старший товарищ остановил Галебуса и прошептал:
— Комиссар спит, вы по какому вопросу?
— По вопросу жизненной важности, — отчеканил Галебус и уставился на дверь. — Удалось добыть чрезвычайно важную информацию. Повторяю: чрез-вычай-но.
Как Галебус и предполагал, низкорослый был главным. Обернувшись к громиле, он проговорил:
— Буди комиссара. Тут, понимаешь, дело. А ты, тёмник, соображаешь хоть, какой важности должно быть твое дело?
Громила потянулся и нырнул за дверь. Галебус нервно улыбался, его зубы отбивали дробь, но держался он нагло и уверенно:
— Ты выполняй свою работу и не мешай, хорошо?
Что делал громила и как отреагировал Нектор, Галебус не имел понятия: из спальни не просочилось ни звука. Время текло непозволительно медленно, Галебус занервничал и принялся мерить шагами коридор, то и дело поглядывая на плац: а вдруг сюда ковыляет Эйзикил?
Чем дольше он торчал под дверью, тем сильнее его сковывал страх. А вот и Эйзикил — фигура в рясе, почти неразличимая на фоне темного пола. Захлопнул дверь в пыточную и пополз к лестнице. Не стоило спешить, надо было дождаться, когда старикан запрется у себя в «зале».
Скрипнули петли, Галебус вздрогнул.
— Заходи. — Громила жестом пригласил его в покои.
Галебус переступил порог,
Нектор берГрон сидел в спальне, закинув ногу за ногу, лицо его было печально. Как обычно, выглядел он безупречно: кожаный жилет поверх белой рубахи, кожаные же штаны и мокасины. Даже успел расчесать волосы и заправить кровать. Вот почему Галебус так долго торчал под дверью! Комиссар изволил приводить себя в порядок.
— Что за спешка? — спросил он, указывая Галебусу на стул с высокой спинкой.
— Спасибо. Я постою, — отказался он, решив, что, нервничая, будет ёрзать. — Ночью я в сопровождении отряда клериков… Я взял любовницу комиссара Сайдона. Он, если вы помните, берМах. Эта женщина, Агайра, подозревалась в… Во многом это подтвердилось, и выяснилось кое-что ещё… Велите охраннику уйти. Это информация не для посторонних ушей.
Нектор махнул своему верному псу, и тот беззвучно исчез.
— Никого не впускать, — распорядился Галебус ему вдогонку.
Тяжело вздохнув, Нектор подпер голову рукой и приготовился внимать. Галебус набрал в грудь побольше воздуха и начал:
— Вестницы подкладывают под влиятельных варханов своих самых красивых девок, те опаивали покровителей каким-то порошком и выманивали нужные сведения. Понятное дело, Агайру мы допрашивали, она и сейчас в пыточной… Не забыли любовницу Ильмара берГрона? Так вот это она. И убила его она.
Брови Нектора взлетели на лоб — вспомнил! Но быстро изобразил на лице скуку.
— Ну и?
Галебус не спешил, растягивал предвкушение, воображая, как насладится смятением комиссара.
— Завтра на рассвете все главы клана берГронов будут убиты. БерХан это начинание поддерживает, мол, Гроны провалили Нашествие на Землю, пусть отвечают. И ещё, — Галебус перешел на шепот, — он знает, почему на Териане до сих пор война.
Нектор оставался спокойным, лишь сжал кулаки так, что побелели костяшки.
— Мы сейчас ловим вестниц-агентов, может, еще что интересное всплывет.
— А что случилось с Эйзикилом? Почему пришел не он, а ты? — сменил тему Нектор.
— Я поступил так, как считаю правильным. — Галебус выдержал взгляд Нектора и продолжил: — Не знаю, что он собирается делать, возможно, молчать… Вестница в пыточной, если не верите, можно её… допросить повторно.
— Понятно, — Нектор потер скулу и глянул на Галебуса в упор. — Мы ожидали, что это случится, но не думали, что так скоро. Грядет время больших перемен, да, Галебус? Эйзикил совсем одряхлел, раз позволил себя переиграть. Ты ведь справишься с Гильдией? Или помочь?