Наши дети
Шрифт:
– Вот, -сказал я.
– Пусть остаётся. Вы там, с этим значком, вообще всех порвёте.
– Ладно, пойдём уже, -согласилась жена.
Когда они уже ушли я вспомнил как отец когда-то говорил мне «октябрята – весёлые ребята», когда я спросил его кто такие эти самые «октябрята». Не думаю, что первые строители лунных городов были хмурыми буками по жизни. Нет, они точно «весёлые ребята», ведь с хмурой рожей новый город не построишь и космическую ракету не запустишь. Вот вам и связь между октябрятами, кем бы они ни были, и первыми строителями
К сожалению, Оксана с Арктуром уже ушли, и я не успел поделиться с ними этой мыслью. Оставленная дома Екатерина настойчиво потянула меня за палец. Я обещал ей: когда мама с братиком уйдут на его праздник, то мы, с ней, будем смотреть мультики и есть мороженное, чтобы не было обидно. Вот и пришло время исполнять свои обещания.
– Может сначала хотя бы котлетку покушаешь?
– без особой надежды спросил я.
– Нет, мороженное!
– Ну мороженное, так мороженное.
– И мультики!
– настойчиво уточнила дочь.
– И мультики, -послушно согласился я.
Мы отлично провели время дома с ней вместе. Посмотрели мультфильмы, поели мороженное, подурачились. Я научил Катю делать простые модели самолётиков из листов бумаги, и она принялась складывать их, один за другим требуя от меня, чтобы я их раскашивал. Мы как раз собирались перейти к торжественному пуску всех самолётиков разом, как вернулись Оксана с Арктуром и оба в ужасном настроении.
– Что такое?
– поинтересовался я у сына, но тот лишь дёрнул головой и отвернулся от меня. Значка у него на груди не было.
– Где значок?
– Из-за твоего значка нас и исключили, -пожаловалась Оксана.
– Говорила я тебе что он тут не к месту, но, когда ты слушал свою жену!
– Внимательно слушаю тебя прямо сейчас, любовь моя, -сказал я обнимая её расстроенную макушку так как Оксана, снимала сапоги присела на стул.
– Сначала всё шло хорошо, -принялась рассказывать она.
– Ребята обступили Арктура, всем хотелось потрогать необычный значок. Это и привлекло к нему повышенное внимание представителей администрации детского садика, следивших чтобы праздник освоения луны, прошёл как надо.
К нам подошла заведующая и спросила «что это за значок». Я объяснила. Она сказала, что конфискует его и что из-за значка Арктур исключается из участия во всех конкурсах. Ещё добавила, что ей очень жаль, но поступить по-другому она не может.
– Сейчас же пойду разбираться с этой заведующей, -пообещал я внутренне весь кипя.
– Поговори сначала с сыном, -остановила меня Оксана.
Арктур лежал на кровати и смотрел в потолок. Его нижняя губа подрагивала, как всегда, когда он был чем-то сильно расстроен или обижен.
– Ты как?
– спросил я его потому, что не знал, как ещё начать разговор.
– Дурацкий значок!
– громко произнёс сын.
– Это не значок дурацкий, а некоторые люди такие… дурацкие, -поправил я его присаживаясь рядом
– Нет, значок дурацкий! Он червячный! Мне так сказали. Его грязееды носили.
– Эй, что за слова!
– возмутился я.
– Мы не говорим таких слов.
– А я говорю и буду говорить!
– Ты уже их сказал, -заметил я и готовый совсем разбушеваться Арктур замолчал, осмысливая мои слова.
– Этот крохотный значок – часть нашей семейной истории, -попробовал я объяснить ребёнку.
– Когда я был в твоём возрасте, то его подарил мне мой отец, а ему его и так далее. Сегодня утром я решил подарить его тебе.
– Всё равно не буду носить червячный значок! – заявил Арктур с истеричной твёрдостью капризного ребёнка.
– Хорошо, -ровно ответил я.
– Не хочешь, так не носи. Но мне сначала нужно пойти и вернуть его. А заодно поговорить с вашей заведующей.
Ситуация повторялась. Я снова стоял перед дверью кабинета заведующей детским садиком, но уже другим. Если я и здесь со всеми перессорюсь, то детям снова придётся менять садик – Оксана этому не обрадуется. Немного успокоившись, я аккуратно открыл двери кабинета и даже предварительно постучал.
– Доброго… то есть слава свободной Луне, -поправился я.
– Стражам свободы слава, -согласилась заведующая, отрываясь от работы за ноутбуком.
Это была невзрачная, хотя и молодая, девушка с жидкими волосами блеклого оттенка, формам лица не хватало изюминки чтобы стать запоминающимися, фигуру скрывал просторный комбинезон, но вот глаза – глаза трепетной лани, большие и ясные, словно два окна в мир быстрых ветров дующих на большой высоте. Эти глаза смотрели на меня с вопросом и ожиданием.
– По поводу значка, -сказал я.
– Да-да, -она встала, взяла со стола и подошла ко мне держа красную звёздочку на открытой ладони: -Вот он.
Осторожно беру древний значок с её ладони. Он кажется тёплым. Похоже впитал в себя тепло от её рук.
– Простите, -стоит мне забрать значок, как заведующая делает шаг назад обратно под прикрытие громоздкого стола.
– У меня не оставалось другого выхода как изъять значок и запретить вашему ребёнку участвовать в конкурсах. На утреннике присутствовали наблюдатели от стражей свободы. Всё могло закончится гораздо хуже. О чём вы только думали, надевая ребёнку такой провокационный значок?
– Разве он провокационный?
– Ещё какой! Почитайте последние постановления. В них осуждают некоторые периоды земной истории называя их торжеством антисвободы и наиболее ярким проявлением тоталитаризма. Честно говоря: осуждению подверглись довольно много периодов земной истории, можно сказать большая часть истории. Во избежание лишних проблем вам не стоит публично демонстрировать лояльность к одному из осуждённых периодов.
Я поблагодарил её: -Большое спасибо за заботу и за предупреждение тоже.