Наши собственные
Шрифт:
Дело как будто не хитрое, но Юра пыхтел и кряхтел, неуверенно водя мелком. Это, правда, не мешало ему возражать Лиле:
– Нет, ты не думай, у нас хорошо. Вот сегодня Ольга Павловна приедет с ребятами, с педагогами. Обещала волейбольную сетку привезти и шахматы. И даже радио.
– А кто это Ольга Павловна?
– Это наш главврач - Танина мама. Ты ее не застала; она несколько дней тому назад в город уехала. Она хорошая, веселая. Мы с ней даже купаться один раз ходили.
Лиля пожимает плечами.
– Мне купаться
– А почему?
– Железы не в порядке... бронхиальные...
У меня есть подозрение, что Юра ничего не знает о железах, но он убежденно поддержал Лилю:
– А, если бронхиальные, ну, тогда конечно...
Лиля, наконец, отложила книгу и более оживленно стала расспрашивать нового знакомого:
– Почему это вас с участка не выпускают? Что вы, маленькие, что ли?
– Нельзя,- ответил Юра и облизал кисточку, отчего у него на губах запузырилась белая краска и голос стал глухим и невнятным.- Тут очень страшные леса кругом, выйдешь и сразу заблудишься. Только Гера может: он здешний, он каждый кустик в лесу знает.
– Гера - это тот... который в большущих сапогах? Невоспитанный такой?
– Гм...- поперхнулся Юра,- ну, зачем ты так? Он у нас хороший.
– А почему у вас дымом пахнет?
– Где-то в лесу торф горит; ты не бойся, это часто бывает.
– Я ничего не боюсь..
Пинька и Юра закончили плакат и не могут налюбоваться делом рук своих.
– Ну как, хорош?
– спросил Юра.
Лиля смотрела совсем не на плакат, а на Юрину рубашку.
– Что это у тебя?
– Да ну, чепуха,- марганцовокислый калий. Это я опыты делаю. Не обращай внимания. Я тебя про плакат спрашиваю, а не про рубашку.
– "Дабро пожаловать!" - прочитала Лиля по слогам.- Ну, мальчик, у тебя же здесь грубейшая ошибка.
– Не может быть,- авторитетно заявил Пинька,- у него не может быть! Он у нас круглый отличник.
– И я не вижу!
– Для большей точности Юра совсем склонился над кумачом, чуть не пачкая краской курносый нос.- Нет, ничего не вижу!
– Добро ты написал через "а", мальчик!
– Ну и что?
– А надо через "о"!
Нет, так легко Юра не может ей довериться!
– А ты откуда знаешь?
– Это всякий знает: безударные гласные!
– Не помню таких,- упрямится Юра.
– Он не помнит таких,- солидно подтвердил Пинька.
Но в глубине души Юра все-таки был смущен.
– Ты абсолютно уверена?
– Абсолютно.
– Ну, давай тогда поправляй собственной рукой. Не хочешь?
Мальчики были уверены, что Лиля не захочет возиться, но она неожиданно встала с дивана и начала поправлять букву. Ох, и хорошо же она рисует! И без линейки... И кажется, она так же, как и Юра, засунула кончик кисточки в рот.
Тут Таня вышла из спальни девочек и окликнула ее:
– Лиля! У тебя до сих пор постель не прибрана, ты постели.
Лиля даже не подняла головы.
–
Таня так удивилась, что сразу не нашлась, что и сказать. Юра и Пинька оторвались от плаката и уставились на Лилю. Вот так фрукт! На вид лет пятнадцать девахе - и не умеет постелить постель!
– Как же так не умеешь?..- усомнилась Таня.- Разве это трудно?
– Может быть, и не трудно, но я этого никогда не делала.
– Ну, хорошо... тогда я сама...
Но Гера, державший в охапке груду ковриков, преградил Тане дорогу:
– Ты не смей за нее стелить, Таня, не смей! Ишь, какая белоручка! Фря! За нее другие работать должны! Буржуйка какая!
Он - работяга Гера - весь дрожал от злости и негодования.
Но на Лилю Герино негодование совершенно не подействовало. Она подняла голову от плаката и, прямо глядя холодными голубыми глазами на Геру, сказала пренебрежительно:
– Я не с вами, кажется, разговаривала?
– Ненавижу я таких принцесс чертовых!
– Гера, зачем ты грубишь?
– примирительно сказала Таня, но и ей не понравилась новая девочка.
Гера быстро зашагал во двор. Ну и достанется же сейчас коврикам!
Юра и Пинька тоже были обижены за Таню. Они с удовольствием оставили бы одну эту "принцессу", но она как раз дорисовывала восклицательный знак (и делала это, по правде сказать, превосходно). Ну, наконец, кончила и бросила кисточку.
– Теперь можно вешать?
– спросил Юра.
Лиля уже уселась на диван и снова взялась за книгу:
– Пожалуйста.
– А ты нам разве не поможешь?
– Нет. Мне доктор запретил всякое физическое напряжение.
– А как же?.. Нам вдвоем не справиться.
– Не знаю,- прозвучал равнодушный ответ.
– Да ну ее!
– зашептал Пинька ошеломленному Юре.- Сами справимся. Перед всякой девчонкой еще унижаться! Давай бери!
Мальчики подтянули к стене столик, поставили на него табуретку, на табуретку - маленькую скамеечку. Все это сооружение скрипело и качалось, и верный Пинька должен был подпирать его спиной, как каменный Атлант.
Юра - далеко не спортсмен - кое-как еще взобрался на скамеечку, но дальше оказался совершенно беспомощным. Он то балансировал на одной ноге, то хватался за стену, то испуганно поглядывал вниз и никак не мог прикрепить плакат.
Лениво волоча ноги, в комнату вошел Леша.
Приходилось ли вам видеть, как люди переезжают на новую квартиру? Все таскают вещи, суетятся, хлопочут, что-то прибивают, самые маленькие ребята несут горшки с цветами, овчарка охраняет вещи, сложенные на улице, и вдруг из уютной корзиночки выпрыгивает раздобревший пушистый кот. Он презрительно смотрит на всю эту суетню, ни в чем не собирается принимать участия и только недовольно поводит ушами, раздраженный шумом и беспорядком. Вот так вошел и Леша.