Наши уже не придут 6
Шрифт:
Отраслевые картели, подчинённые Благочестивому управлению христианского и общественного развития, непрерывно расширяются, что происходит гораздо эффективнее, чем у корпораций из тех же США — картели не тратят силы и ресурсы на грызню между собой, а также не лезут на чужие участки, максимально реализуясь на своих.
Но БУХОР — это лишь исполнительный орган, а планированием и управлением занимается Национальный директорат координации и инвестиций, проводящий в жизнь централизованный кредитно-инвестиционный план.
Формальная иерархия выглядит
В реальности же есть лишь одно отличие — вместо каудильо Леонид Курчевский.
Кадры для НДКИ и БУХОР готовятся Институтом христианской прогностики — их выбирают из кандидатов, прошедших строжайший отбор по интеллектуальным критериям, и дают им лучшее образование, обходящееся бюджету в 7500 долларов США за абитуриента.
Кое-кого из выпускников ИХП Леонид забирает в США и это считается особой честью, ведь в мексиканском обществе всё ещё сильно слегка завистливое благоговение перед Штатами…
Единственным недостатком мексиканской экономической системы является то, что она была скопирована с кайзеровской военной экономической системы. Леонид просто не может не готовиться к войне, так как для мирной жизни эта система малопригодна. Ему повезло, что случилась Великая депрессия, а затем он начал тратить ресурсы Мексики на содержание наёмных армий — система идеально работает в периоды кризисов.
Недостаток пытаются устранить, но, пока что, безуспешно. Мексике нужен кризис, иначе её экономика забуксует и остановится.
Поэтому была Гватемала, поэтому мексиканский генштаб держит в готовности планы вторжения в Гондурас, Белиз, Никарагуа, Коста-Рику и даже в Панаму. Захват и «поедание» этих стран выиграет системе десятилетия…
К сожалению, из-за США, агрессивную политику вести нельзя, ведь Мексика существует в таком виде лишь благодаря тому, что Рузвельт считает Леонида максимально лояльным и управляемым, хотя даже он проявляет обеспокоенность происходящим у южного соседа.
«А теперь ещё и „Инверсия“ проклятая…» — подумал Курчевским.
— Ещё кое-что, — произнёс Рузвельт, доевший свой стейк. — Возможно ли произвести бронемашины на базе этого танка? Недавно я читал подробный доклад об организации Красной Армии и мой взгляд зацепился за утверждение, будто бы коммунисты сильно экономят на логистике, что достигается благодаря унификации узлов их бронетехники.
— Вернее будет сказать, что есть платформа П-20, на основе которой разработали все эти единицы бронетехники, в том числе и танк, — поправил его Курчевский. — Если британцы передадут все захваченные образцы техники, а не только два танка, то мы сможем оценить объём работ и воссоздать остальные образцы. Но, насколько мне известно, у них есть только БМП-24 и ЗСУ-24. Мостоукладчик М-24 и БРЭМ-24 им в руки так и не попали.
Все трофеи британцы получили от немцев, хотя есть непроверенные сведения о том, что они сумели как-то добыть С-24, но представители компании Виккерс ничего об этом не знают.
— А авиация? — спросил
— С этим у нас всё отлично, — улыбнулся Леонид. — Наши истребители превосходят все имеющиеся аналоги по скорости и манёвренности, а со стратегическими бомбардировщиками проблема решается.
Пе-11, эталонный бомбардировщик, послужил идейным вдохновителем для К-44, изучен до винтика, за исключением бомбового прицела и кокпита.
ВВС Армии США готовы забрать новый стратегический бомбардировщик даже в нынешнем виде — им всё уже так сильно нравится, что они даже присвоили ему армейскую маркировку «B».
Будущий B-44 должен стать основой стратегической бомбардировочной авиации США, потому что, после изучения опыта ВВС СССР в Германии, все сомнения отпали и теперь доктрина ВВС Армии США предполагает последовательную бомбардировку промышленности противника.
Серийное производство B-44 начнётся примерно через три месяца, а первые образцы начнут поступать в армию через четыре-пять месяцев.
— Хоть с этим у нас всё неплохо… — вздохнул Рузвельт.
— А что ты думаешь о вмешательстве в европейскую войну? — спросил вдруг Леонид.
Центр требует актуализировать информацию о позиции президента, так как до сих пор непонятно, что он думает об этом. Для внутренней аудитории он говорит одно, лишь бы выиграть на выборах, а реальная позиция, до сих пор, не определена…
— Я ещё решаю, — ответил Рузвельт. — Но, предварительно, я больше склоняюсь к дипломатическим методам. СССР слишком силён, чтобы я ставил на то, что всё можно закончить, к всеобщей выгоде, на поле боя. Если разведданные верны, то продолжение конфликта приведёт к падению Европы. Нам нужно время, чтобы усвоить новые технологии, выработать стратегию войны и делать первый шаг. Вот скажи мне, Леон, ты же русский… Как так быстро? Откуда всё это?
Курчевский нанизал на вилку кусочек стейка, поднял на уровень глаз и, внимательно его рассмотрев, вернул на место.
— Я долго обдумывал это, — произнёс он. — Наша проблема — мы слишком осторожно применяем прогрессивные методы организации промышленности. Дело не в «русскости», а в смелости идей и умении эти идеи воплощать, несмотря на риски. Им очень сильно повезло, что случилась Великая депрессия — только благодаря ей они вообще получили возможность покупать заводы в таких количествах.
Он сделал паузу и, всё-таки, съел кусочек стейка из мраморной говядины. Франклин Рузвельт ждал, пока он продолжит.
— Риск — это действия Ленина, — продолжил Леонид. — Он был абсолютно уверен, что точно будет кризис, поэтому копил золото и деньги, в огромных количествах, достаточных, чтобы купить на них враз обесценившиеся заводы и промышленные мощности. Рациональный бизнесмен довольствовался бы малым — эти средства были бы потрачены ещё в 20-е годы на «укрупнение», «улучшение», «развитие», «инвестирование» и прочую чепуху, которая ничего не стоила в 30-е. Визионер, пророк? Я не знаю. Но он действовал безошибочно и вот результат.