Наши уже не придут
Шрифт:
— Мы рассматривали вариант выбрать гражданских врачей, но решили, что лучше подойдёт военный врач, — продолжал Аркадий. — Так информация о свойствах стрептоцида распространится быстрее. И именно там, где он нужнее всего.
— Вы не ответили на вопрос, — раздражённо произнёс Анатолий Сергеевич.
Аркадий вытащил из кармана пижамы кошелёк и отсчитал две тысячи рублей кредитными билетами.
— Две тысячи, — произнёс он.
— Точно не шутите? — дрогнул лечащий врач.
— Точно, — ответил Аркадий предельно серьёзно.
—
— Вот это вещество, — Аркадий вытащил из коробки банку с белым порошком, — нужно насыпать на открытую рану, после чего скрупулёзно замерить терапевтический эффект. Испытание на пострадавшем заводском рабочем показало, что воспаление практически не развивается.
— Мне нужно согласовать это с главным врачом, — произнёс Анатолий Сергеевич.
— Согласовывайте, — пожал плечами Немиров. — Но имейте в виду — это стратегическое оружие. Чем меньше людей о нём знает, тем лучше.
Всё равно все узнают, а воссоздать сульфаниламид по имеющемуся патенту не составит никакого труда. Скоро в Великобритании, Франции, Германии и, естественно, в Австро-Венгрии самые хваткие дельцы получат неисчерпаемый источник денег. Пока идёт война, стрептоцид будут покупать в промышленных масштабах, но и после войны он никуда не денется, просто объёмы закупок снизятся.
Далее Немиров сообщил врачу всё, что знает о стрептоциде и методах его применения.
На следующий день в палату к Аркадию вошёл не очень-то довольный Леонов и кивком указал следовать за ним. Видимо, пришлось делиться…
Они прошли в солдатскую часть госпиталя, где в нос Немирова сразу ударил специфический запах гниющей в больничных условиях плоти.
Леонов проводил его в предоперационную, где на Немирова надели медицинский халат, колпак и марлевую маску.
— В операционной ничего не трогать, — велел ему врач. — Пройдёмте.
Вокруг операционного стола, на котором лежал страдающий от лихорадки солдат, собрались люди в белых одеждах. Они ждали прибытия Леонова и Немирова.
— Приступим, — бодрым голосом произнёс главный врач, Павел Иванович Рогозин. — Начинайте очистку раны.
Солдата зафиксировали, после чего начали очищать рану на бедре от омертвевшей ткани. Когда обнажилась здоровая плоть, на неё был насыпан стрептоцид, но этим всё не закончилось. Далее была очищена рана на левом плече, после чего порошок насыпали и на неё.
— А приём внутрь обязателен? — спросил Рогозин у Аркадия.
— Стрептоцид действует и так, — кивнул Аркадий. — В этом случае, я думаю, желательно ввести ещё и внутрь.
— Вы думаете… — произнёс главный врач. — Что ж, есть у нас и на этот случай…
Грамм стрептоцида был разбавлен в ста граммах воды, после чего этим раствором напоили бредящего солдата.
— Теперь наблюдаем, — произнёс Рогозин. — Доставьте пациента в отдельную палату и назначьте сиделку.
Если бы Аркадий просто пришёл и предложил испытать на живых людях какое-то
«С деньгами всегда так», — подумал он.
Через два дня Аркадия срочно вызвали в солдатское отделение госпиталя. Он сладко спал послеобеденным сном, но взволнованная медсестра ворвалась в палату и растормошила его так, словно в госпитале пожар. Он проснулся и последовал за ней.
— Здравствуйте… — приветствовал его солдат, уже пришедший в сознание.
— Здравствуй, — кивнул ему Аркадий.
Окружающие его врачи, с энтузиазмом юных натуралистов, рассматривали рану на его правом бедре и озабоченно перешёптывались. Ещё двое врачей осторожно изучали ранение на левом плече. Так-то они бы уже давно отрезали, что посчитали нужным, но плечо не отрежешь, а ранение бедра располагалось слишком близко к паховой области.
— Что ж, вы оказались правы, штабс-капитан, — сообщил Немирову главный врач. — Терапевтический эффект наблюдается наглядный. Лекарство действенное и я буду рекомендовать его всем своим коллегам. Есть ли у вас какие-нибудь запасы стрептоцида?
— Семьсот двадцать шесть грамм, — ответил Аркадий. — Передаю их в дар госпиталю.
— Истинная щедрость, — довольно улыбнулся главный врач. — Александра Эдуардовна, будьте добры, примите у штабс-капитана лекарство и позаботьтесь о том, чтобы оно было записано в запасы.
Солдат, всё ещё страдающий от лихорадки, слабо улыбался.
— Переведите пациента в общий блок, — распорядился Рогозин. — Всё, расходимся, коллеги! Сейчас нам необходимо рационально распределить лекарство и поставить на ноги ещё больше пациентов! Эх, придётся перекраивать план операций…
Глава двадцать вторая
Свои и чужие
Свет керосинки очень хорошо освещал стол, но остальной блиндаж пребывал в полутьме.
Это новый блиндаж, на новом месте — близ озера Нарочь, где и было остановлено немецкое наступление.
Великое отступление 1915 года ещё продолжалось, судя по тому, что сообщала пресса — «отступили там-то», «пытаются удерживать тут-то», «стабилизация фронта проводится» и так далее.
— Ты меня ещё никогда не подводил, — заговорил полковник Алексеев. — Но объясни-ка подробнее, что именно ты собираешься делать.
— Ударный батальон, — повторил Аркадий. — Соединение из добровольцев, возглавляемое самыми опытными унтерами, вооружённое и подготовленное для специальных задач.
— Это мне понятно, — поморщился полковник. — Что за охотничьи ружья? Какие ещё восемь гранат и пистолет у солдата?
— Главное, что нужно после проникновения во вражеские траншеи — превосходство в огневой мощи, — произнёс Аркадий. — Компактного и лёгкого автоматического оружия ещё нет, хотя сейчас для него самое время, поэтому нужно решать задачу как-то иначе. Самозарядные дробовики — это решение.