Наши в космосе (Сборник юмористической фантастики)
Шрифт:
— Видите ли, мы бы с радостью… кхм… так сказать, воспользовались вашим гостеприимством, но нам пора стартовать. — И, думая, что его объяснение исчерпывающе, добавил: — Мы совершили посадку только с целью ремонта. Так сказать, небольшое ЧП.
Когоанцы на его слова не реагировали. Вместо того чтобы освободить рубку и пожелать счастливого пути, они слегка посторонились и пропустили еще троих в форме.
— Старт откладывается, — тихо сказал капитан. — Придется выйти.
— А может… — начал было штурман.
— Не
Выйдя из корабля, они увидели еще две шеренги когоанцев.
— Как думаешь, — задумчиво спросил Альварец, глядя на бесстрастные лица, — зачем это мы им понадобились?… Ой, Кошкин, не нравится мне это.
— Может, местный обычай? — неуверенно предположил Кошкин. — Церемония встречи… Или проводов… Сейчас кто-нибудь подкатит, речь толканет…
Альварец хмыкнул:
— Хорошо бы.
Двое молодцов из шеренги приблизились к ним и молча протянули руки. Альварец и Кошкин, ослепительно улыбаясь мрачным аборигенам, протянули свои. В ту же минуту на их запястьях защелкнулись какие-то стальные зажимы.
— Нич-чего себе обычаи! — ахнул капитан. — Наручники на гостей!
— Тихо ты… — шепнул Кошкин, продолжая улыбаться во все тридцать два зуба. — Улыбайся, капитан. Может, это не наручники. — Он незаметно подергал руками, пытаясь высвободиться. Попытка не удалась — Может, это такой местный знак отличия. Вроде почетного ордена.
— Хорош орден… — процедил сквозь зубы Альварец, опуская скованные руки.
Подкатил экипаж весьма унылого вида, с зарешеченными окнами.
— Тоже обычай? — мрачно осведомился Альварец, когда их с Кошкиным довольно бесцеремонно втолкнули внутрь. — Мистика, мистика… Вот тебе и мистика. Чуяло мое сердце.
Кошкин потерянно молчал.
Унылый экипаж подкатил к не менее унылому зданию. У входа с землян сняли наручники. Они вошли, и дверь за ними тут же захлопнулась.
Настроение Альвареца испортилось окончательно. Помещение, в котором они оказались, формой, размерами и обстановкой напоминало тюремную камеру, каковой, по всей видимости, и являлось.
— Н-ну? — ядовито спросил Альварец. — И это — обычай? По-твоему, это резиденция для особо почетных гостей?
Вместо ответа штурман проследовал к стоящим в углу деревянным нарам, сел и обхватил руками голову. Альварец заметался по камере.
— Вот уж влипли так влипли… Ну, Кошкин!
— Да что — Кошкин?! — штурман обиделся. — Чуть что, так сразу: «Кошкин, Кошкин!» При чем тут я? Альварец резко остановился.
— А кто сказал, что тут живут нормальные люди? — грозно спросил он.
— Ну, я сказал, — покорно согласился штурман. — Так это же во всех справочниках
— При пользовании справочниками нормальный человек всегда делает скидку на некомпетентность составителей, ясно? — Альварец зло плюнул в угол и снова заходил по камере. — Нормальные люди… Ну, почему, почему я всегда тебя слушаю? Ничего, штурман, — пообещал он. — Уж это — точно — в последний раз.
Штурман окинул тусклым взором толстенную решетку на окне и тяжело вздохнул. Альварец снова остановился.
— Что? — свирепо спросил он.
— Да нет, это я так… — Кошкин еще раз вздохнул. Еще тяжелее. — Просто я подумал, что ты очень верно сказал. Насчет последнего раза.
Капитан тоже взглянул на решетку.
— Я им покажу… — прорычал он. — Они меня попомнят… — Он с грозным видом повернулся к двери. — М-местные обычаи, значит… Оч-чень красивые обычаи. — И Альварец решительно зашагал к выходу.
Показать он никому ничего не успел. Дверь неожиданно отворилась. В камеру вошел очередной когоанец. В той же униформе, что и прочие, — черный мундир, блестящие пуговицы в два ряда. Щелкнул замок.
— С-спокойно, капитан… — напряженным голосом предостерег Кошкин. — Н-не нарывайся, не суетись. Попробуем прояснить ситуацию.
Альварец набрал полную грудь воздуха и нехотя разжал кулаки. Когоанец смерил капитана долгим пристальным взглядом холодных зеленовато-серых глаз. Заглянув ему через плечо, так же пристально осмотрел сидящего на нарах штурмана. После этого сказал на линкосе:
— Здравствуйте, — акцента почти не было. — Я ваш адвокат.
— Привет, — буркнул Кошкин.
— Наш… кто? — переспросил Альварец.
— Адвокат, — повторил когоанец. — Назначен властями для защиты ваших интересов.
— Ах, вот оно что… — протянул Альварец. — Слыхал, Кошкин? Защитник наших интересов.
— Да, — подтвердил адвокат. — Таков закон. Каждый осужденный имеет право обратиться к адвокату.
В случае, если по каким-либо причинам он не может этого сделать, адвокат назначается органами власти.
Альварецу показалось, что он ослышался. Он беспомощно оглянулся на Кошкина. Кошкин медленно поднялся с нар.
— Как вы сказали? — спросил он. — Осужденные?
— Разумеется, — бесстрастно ответил адвокат.
— Значит, мы осужденные? — на всякий случай уточнил Альварец.
— Разумеется, — столь же бесстрастно повторил адвокат.
Альварец посмотрел на Кошкина и увидел на его лице такое же глупое выражение, как и то, которое, судя по всему, приняло его лицо.
— Та-ак… — Капитан зябко потер руки. — Очень интересно. И в чем же нас, по-вашему, обвиняют?
— Вы не поняли, — адвокат говорил тусклым, монотонным голосом. — Я не говорил, что вас обвиняют. Вы не обвиняемые. Вы — осужденные!