Насилие
Шрифт:
(Я надеюсь ты помнишь, как бежать)
Ей не нужно было оглядываться, чтобы понять, что он преследует ее. Она слышала его быстрые и тяжелые шаги, которые нарастали с пугающей скоростью.
Люди уставились на них. На этот раз ей было все равно.
Харпер-холл представлял собой двухэтажное здание, в котором размещались два лекционных зала, в основном используемые для лекций по естественным наукам, в дополнение к лабораториям экспериментальной психологии и нейробиологии,
Окруженная тщательно ухоженным садом с живой изгородью из можжевельника, кипарисов и шелковицы, территория представляла собой лабиринт тени и зелени. Еще лучше то, что внутри можно было так же запутаться.
Вэл обогнула квадратную живую изгородь, направляясь к боковому входу. Она не была слишком хорошо знакома со зданиями, но из первых рук знала, что средний коридор соединялся перпендикулярно двум смежным залам в форме буквы «Н», что, как правило, вызывало у всех находящихся внутри легкое замешательство. «Надеюсь, он тоже будет плутать». Вэл стиснула зубы, набрала скорость и резко свернула за угол, сделав следующий резкий поворот, чтобы проскочить по коридору, в котором находились многочисленные кабинеты профессоров.
«Чтобы кто-нибудь услышал твой крик?»
Его голос насмехался над ней — настоящий или воображаемый? Она не оглянулась, не проверила, бежит ли он за ней. Если она не посмотрит, монстры не доберутся до нее, и она будет в безопасности. Но только если сначала она не позволит превратить себя в соляной столб.
В конце коридора находился лифт. Она проскользнула внутрь так резко, что ее кроссовки заскрипели по мраморным плиткам. Вэл вздрогнула от этого звука и нажала кнопку второго этажа, глядя в конец коридора с колотящимся сердцем. Она чувствовала себя запыхавшейся. Прошли годы с тех пор, как она активно занималась бегом. Она сильно потеряла мышечный тонус и выносливость, которые делали ее такой хорошей в легкой атлетике в средней школе.
Когда двери начали закрываться, Гэвин завернул за угол. Он встретился с ней взглядом с другого конца коридора.
— Мне нужна всего одна минута, Вэл.
Ее пальцы крепче сжали книги, когда он легко направился к лифтам. «Закрывайся быстрее», — она подтолкнула двери.
— Вэл...
Двери двигались так медленно. Он собирался добраться до нее, и тогда датчики не закроются. Дерьмо. В отчаянии она швырнула ему в лицо самый тяжелый из своих учебников.
Глухой стук других ее книг, упавших на пол после того, как она их уронила, заставил ее вздрогнуть, поэтому, когда она швырнула в него учебник социологии, бросок оказался неудачным с самого начала. Если бы он был сильнее и точнее, книга легко могла бы сломать ему челюсть.
Гэвин отбил книгу предплечьем вместо того, чтобы остановить двери, как он намеревался, ударив по плоской поверхности локтем. Двери закрылись с сильным грохотом, который эхом разнесся вверх и вниз по узкому коридору.
Она снова могла дышать... но только на мгновение.
Вэл вылетела в коридор второго этажа. Бегущие шаги донесли его присутствие с лестницы в конце коридора. Вэл повернулась и направилась к пожарной лестнице. Двери
У нее зазвонил телефон. Вэл подняла глаза, сосредоточившись на дверях над ее головой, когда нащупала телефон, чтобы выключить питание.
Двери на третьем этаже распахнулись — очевидно, он предположил, что она поднимется вверх, а не спустится, — и он ударил по балкону достаточно сильно, чтобы металлические перила задребезжали в их рамах.
— Ты только оттягиваешь неизбежное. — Гэвин говорил достаточно громко, чтобы можно было разобрать слова. — Пойдем со мной сейчас. Давай поговорим. Прошло так много времени с тех пор, как я слышал звук твоего голоса. — Он подошел ближе к каменным ступеням. — На самом деле, почти год.
Она покачнулась раз, другой, загипнотизированная, захваченная в плен этим голосом. Потом дернулась. «Нет».
Вэл возилась с дверью. Та открылась, окутав ее ослепительным светом. Задыхаясь, Вэл оглянулась через плечо. Он все еще стоял там, наблюдая, как она убегает. Гэвин провел пальцем по шее и послал ей воздушный поцелуй, все в одном красноречивом жесте.
Она поняла, что это была не угроза, а обещание.
(Ты боишься?)
Она мучилась вопрос, кто теперь умрет вместо нее. Ей было интересно, сколько времени пройдет, прежде чем она присоединится к ним.
Попытка замаскироваться означала, что даже она понимала, что была добычей — его добычей — прибегая к таким ухищрениям.
Он позаботился о том, чтобы она была в отчаянии, потому что люди бывают неосторожны, когда они в отчаянии. В данном случае он не возражал против того, чтобы ошибаться, потому что всегда ценил вызов и потому что ее коварство его забавляло.
Притвориться мертвой не удалось, поэтому возникла необходимость в новой линии обороны. Она изменила свои цвета, чтобы слиться с пейзажем. Это почти сработало.
Когда он увидел ту темноволосую девушку, стоявшую в стороне, она не сразу вызвала в воображении образ Вэл. Нет, даже когда она упала, или, когда он видел, как она карабкалась за своими бумажками. Он только подумал, как жаль, что у нее нет рыжих волос, ведь она так хорошо вписывалась в его желанный образ.
А потом она посмотрела на него, и он почувствовал, как этот взгляд знакомо сжал его пах, потому что в этом взгляде было что-то знающее: узнавание — и неприкрытый страх. Но что, если вообще что-нибудь, могла знать незнакомая девушка о нем или его привычках? Несмотря ни на что, он был заинтригован.
В конце концов, правила были созданы для того, чтобы их нарушать. Унылый маленький ворон, выделяющийся среди его яркой коллекции кардиналов.
Когда она проходила мимо него, он заметил, как она вздрогнула: крошечная дрожь, которую она изо всех сил пыталась подавить. Да, больше страха, но в этом было и что-то сексуальное, и он почувствовал, как его собственное тело начало отвечать тем же, потому что в этот момент он уловил ее запах на ветру. С ним он узнал бы ее где угодно, даже в темноте.