Насилие
Шрифт:
Мэри покачала головой.
— Я не могу в это поверить. Алекс Кроуфорд, ты придурок.
Спасибо.
— Ты хочешь, чтобы я его выгнал?
— Нет, Алекс.
— Ты хочешь, чтобы я устроил чертову сцену? Это все? Вдавить его задницу в цемент?
— Я хочу, чтобы ты извинился перед Вэл.
Алекс потерял самообладание, как будто щелкнул выключатель.
— Детка, нет. Я не умею извиняться.
Фу. Он даже говорит «детка» — совсем как Вэнс.
Мэри осталась невозмутимой.
— Практика обычно
— Это была твоя идея, на случай, если ты забыла. Не похоже, что я сделал это нарочно. Я имею в виду, что знаю не так много одиноких парней. И ей нравился Джейд. Я ничего не могу поделать, если она настоящая ледяная королева. Может быть, это тебе стоит извиниться перед Вэл, — добавил он, произнося ее имя как проклятие.
— Я ухожу, — сказала Вэл.
Мэри что-то крикнула ей вдогонку. Вэл не смогла разобрать из-за музыки, и ей было все равно, чтобы возвращаться и выяснить, что она сказала.
Когда она проходила мимо него, Вэнс поднял свой бокал в безмолвном тосте, его новая жертва была рядом с ним.
Глупая вечеринка.
По луне пробежала тень.
Глупая Мэри.
Здания отступили, превратившись в слабые, призрачные очертания, подсвеченные тусклым серебром.
Тупой Вэнс.
Вэл вздрогнула. Теперь она достаточно хорошо знала планировку кампуса, но внезапно почувствовала себя потерянной.
Глупый Джейд.
Может быть, ей следовало подождать Мэри, а не возвращаться одной.
Нет. Нет, она не ребенок. Она не нуждается в том, чтобы кто-то водил ее за руку.
Глупая Вэл.
«Слишком глупа, чтобы жить?»
Начался дождь. Сначала мягко, а затем более интенсивно.
— Черт, — прошипела она. Дождь был жидким льдом на ее обнаженных руках и спине. Она побежала. Воздух оказался достаточно холодным, чтобы от ее дыхания образовалось дрожащее облако тумана. Звук ее шагов, отдававшийся эхом по цементу, был единственным, не считая шороха листьев и тихого шипения дождя, когда она мчалась прочь от общежития.
Не обращая внимания на колеблющиеся тени, искаженные падающим дождем и клубящимися облаками, Вэл сосредоточилась на том, чтобы добраться домой. Сегодня так темно.
Она прошлась рукой по бедру и скользнула по юбке без карманов. У Мэри остался ключ от комнаты. Ее собственный пропал, без сомнения, затерявшись где-то в их комнате. Вэл снова выругалась, хлопнув руками по двери и желая, чтобы это было что-то живое, чтобы можно было передать часть ее боли.
«И я до сих пор не поняла, кто такой Грех». Вэл скользнула вперед, пока ее голова не прижалась к дереву.
— ъ=юДерьмо, — всхлипнула она.
— Что-то не так, дорогая?
Руки сомкнулись вокруг ее запястий, притягивая ее спиной к теплому, сильному телу. Ей не нужно было оглядываться, чтобы понять, кто это. Она узнала его по запаху, по его фигуре и ощущениям.
—
Он наклонился вперед.
— И мокрая.
Ее глаза безучастно смотрели вперед. Если его одежда была сухой, это означало, что он не попал под ливень. Неужели он ждал ее все это время?
— Посмотри на себя. Какой вызывающий наряд.
— Почему ты здесь? — Его пальцы болезненно сжались вокруг ее запястий, и она ахнула: — Ох.
— Почему он прикасался к тебе?
— Ты был на вечеринке.
— Почему он прикасался к тебе, Вэл? — Он развернул ее, прижимая к двери. Крепко поцеловал, прикусив нижнюю губу, на секунду зажав ее между зубами, прежде чем опустить голову и прошипеть ей на ухо:
— Я больше не буду спрашивать.
— Я не позволяла ему, — слабо оправдывалась она. — Я не хотела, чтобы он это делал.
Он схватил ее за задницу через юбку. Она откинула голову назад, и он снова поцеловал ее, и этот поцелуй проник глубоко, как смерть, в ее кровь. Он снова сжал ее, его пальцы коснулись нижней части юбки. Иглы ощущения покалывали внутреннюю часть ее бедра.
— Это не то, о чем я спрашивал.
— Ты знаешь, чего он хотел. И ты знаешь, что это не моя в-вина. — Дрожь пробежала по ней от пристального взгляда его глаз. — Ты ревнуешь.
Холодная, жестокая ревность. У него был более мощный вариант огненной страсти, твердый, как мрамор, и покрытый сверкающей злобой. Он погладил нижнюю часть ее груди через топ.
— Так дерзко. Я не уверен, что мне нравится эта твоя сторона.
Вэл рассмеялась: яркий, пронзительный звук, полный безумия.
— Пошел ты.
— Да, тебе это нравится, не так ли? Когда я на тебе, внутри тебя. Держу под полным контролем. — Его хватка на ее талии натянула ткань, пока ее грудь не начала угрожать выскочить через вырез топа. Она услышала, как его дыхание немного участилось. — Что ж, возможно, твое желание исполнится.
Однако она дышала слишком тяжело, чтобы должным образом выразить свои жалобы, и его плотное, облегающее трение вызывало зуд, удовлетворяя муки желаний, о которых она даже не подозревала, пока он не завладел ее телом для своего пользования.
Его глаза встретились с ее.
— Поцелуй меня, — скомандовал он, и, хотя она была уверена, что ни один из них не пошевелился, внезапно их рты превратились в оскал губ и зубов, а он свободной рукой обхватил ее зад, прижимая к своему паху. — Я думаю, что возьму тебя прямо у этой стены, — он погладила ее по боку юбки. — Ты не будешь возражать, я уверен.
Она не могла говорить. Она могла только смотреть на него.
Он улыбнулся... и замер. В темноте белки его глаз вспыхнули, когда он отвел взгляд в сторону. Он уставился на торговые автоматы в конце коридора. Его хватка на ее бедре усилилась.