Насильно твоя

Устинова Мария

— Уже положился раз.

— Ну, слушай, — усмехнулся Эмиль. — Это была не моя вина. Я выплачиваю чужой…

— Свой! — рявкнул он. — Ты выплачиваешь свой долг, гнида!

— Да, конечно… — Эмиль мгновенно пошел на попятный, сделав вид, что обидное слово «гнида» не о нем. — Завтра привезу деньги за месяц, выставлю на торги агентство… Мне нужно время, понимаешь?

— Время всем нужно. Ты говорил, они могли быть у афериста, мы его проверили, Эмиль. Залег на дно, ни одна ниточка к нему не ведет. Деньги

в другом месте! Так что шевелись. И сделай так, чтобы деньги оказались у нас, иначе…

Он же про Лазаря. Я стояла, как громом пораженная и боялась выдать себя. Старалась дышать ровно и надеялась, что Владислав не помнит, что я — подружка и подельница «того самого» афериста.

— Я понял, не надо, — Эмиль поморщился, крепко обнимая меня за талию. — Не в клубе. Завтра приеду, поговорим без свидетелей, все решим.

— Жду, — он вновь протянул руку для рукопожатия на прощание. — И хочу прояснить, где бабки. Испарились? Электронных следов не осталось. Кто мог это сделать, а?

— Генка мог, — ответил Эмиль. — Но не я, если ты об этом.

— Будь они у тебя, ты бы их вернул.

— Конечно, — Эмиль холодно улыбнулся. — Мне ни к чему риск.

— До завтра, — бросил мужчина, теряя к нам интерес. — Жене привет.

Неужели все? Мы можем уйти? Не верю. Сердце выпрыгивало из груди.

— Спокойно, — прошептал Эмиль на ухо, как только мы отошли. — Я договорился, нас не тронут. Уйдем спокойно.

Договорился? Договорился продать бизнес, меня в рабство и себя на органы, чтобы рассчитаться? Но сейчас я могла думать только о том, что на сегодня всё закончилось.

Эмиль повел меня к выходу. Голова кружилась, я перепугана до смерти, но мне хотелось жить. Наверное, впервые за последние девять месяцев. В фойе Эмиль заботливо помог мне одеться. Я поправила волосы, глядя в зеркало… Симпатичная брюнетка, почти нормальная, если не присматриваться. И заметила, что у нас с Эмилем одинаковые глаза — недоверчивые, подозрительные. Убитые.

— Пойдем, — он любезно улыбнулся, я взяла его под локоть.

Медленно и чинно мы вышли из клуба. Наконец-то, свобода!

Глава 58

— Мразь! Тварь конченная! — вопли моего мужа, полные слепого гнева, стали хриплыми — он сорвал голос.

Я съежилась на стуле, зажав ладони между коленями. Даже пальто снять не успела.

Выдержки Эмилю хватило ровно до дома. Переступив порог, он начал кидаться на стены.

Ходил по кухне, точно искал противника. Обезумевшие глаза обшаривали пространство. Воротник он рванул, пытаясь расстегнуть, пуговицы раскатились по полу. В распахнутой сорочке было видно, как мощно поднимается грудь, покрытая светлыми волосками.

Ему велят продавать бизнес. На него давят. Теперь он в бешенстве.

Перестань, хотелось сказать мне. Но Эмиль утих

сам. Человек с тысячью лиц сделал вид, что успокоился. Я видела чувства, которые он прячет: злость, бессилие, ярость. Мужчины вроде него не выносят, когда об них вытирают ноги.

Но мы хотя бы живы, в отличие от.

— Чтобы больше я тебя с Андреем не видел, — угрожающе сказал Эмиль, и я опустила голову, будто хотела повиниться.

Я-то в чем виновата? Я ему на шею не вешалась.

— Нашла, с кем любезничать, — он ругнулся, ладонями протерев уставшее лицо. — У тебя просто дар, Дина, связываться черт знает с кем!

Я прикусила губу, это он про себя с Лазарем?

— Твою мать… Пяти минут меня не было, а она трется по углам с…

— Он просто отвел меня в туалет, — прошептала я. — Мне стало плохо, когда я увидела, что они…

Что на тебя орут. Это вообще не стоит говорить. Взбесится еще сильней.

— Он убийца, Дина! — Эмиль сунул руки в карманы. Идеально отглаженные брюки в сочетании с распахнутой рубашкой и безумными глазами выглядели жутко. Так изображают бизнесменов в нервном срыве. — Если что-то случится, это он затянет петлю на твоей шее, ты поняла?!

Андрей? Убийца? Что за бред… Но сколько я ни смотрела в лицо Эмилю, он не смеялся и не говорил, что это шутка. Муж тяжело дышал, шея и лицо были в красных пятнах. Светлые волосы в беспорядке — в нем не осталось ни капли былой привлекательности. Передо мной загнанный в угол немолодой мужик с плохим характером, и в перспективе без копейки денег. А то и без головы.

Эти месяцы и его изменили до неузнаваемости.

— Прости, — прошептала я. — Я не знала.

— Теперь знаешь! — грубо бросил он.

— Прости, Эмиль! — я повысила голос. — Пожалуйста, хватит! Я больше не могу, перестань на меня орать! Умоляю!

Наконец, он утих.

А я судорожно выдохнула, перепуганная собственной смелостью. Но Эмиль довел меня до ручки. Какой смысл, что ты на меня бросаешься, будто это поможет!

Эмиль замер, поставив руки на пояс. Ноздри раздувались от ярости, но уже не психует. Когда мы вернулись, в подъезде он засадил кулаком в стену, ободрав костяшки на правой. Кровь уже не шла. Засохла красными хлопьями на кисти.

Я с надеждой смотрела на него. Ну же, придумай что-нибудь.

Но он молчал, и взгляд был потерянным. У нас нет выхода.

— Эмиль… О чем вы говорили?

Он поднял невидящий взгляд. Я имела в виду — с тем бритым Захаром, но не знала, как его обозначить вслух. Эмиль и так догадался.

— Ни о чем, не волнуйся.

Да, конечно, стена ты моя каменная.

— Они угрожали? Эмиль!

Да скажи что-нибудь! Сколько можно делать вид, что справишься сам? Я устала бояться. Устала так жить. Я выгорела дотла за срок нашего брака!