Наследие белых богов
Шрифт:
– Мы пришли для того, чтобы передать твоему другу-координатору вот это, – сказал, судя по всему, лидер группы.
И протянул мне предмет наподобие завёрнутого во что-то тубуса.
– Это что, мина с часовым механизмом? – окинул я взглядом странные фигуры.
– И ещё мы пришли взглянуть на тебя, – раздался голос второго визитёра.
И тут я понял, что рядом с мужчиной в белом странном комбинезоне стоит женщина.
– Это не мина, уважаемый, а мощное оружие против тех, кого координаторы называют пучеглазыми.
– А как им пользоваться? – спросил я, принимая подарок.
– Там есть инструкция, прочтёте –
Мужчина подал мне свёрток и сделал шаг в сторону. На его место встала женщина, которая, окинув меня взглядом, нежным серебристым голосом сказала:
– Координатор в тебе не ошибся, но ты ещё очень мало знаешь. Не трать время зря, учись!
– Стараюсь, – прошептал я.
– И ещё, – поднял руку мужчина. – О нашем визите никому ни слова. А теперь – до встречи!
Не успел я кивнуть, как обе фигуры растаяли. Если бы не их подарок, то я мог бы подумать, что всё это мне просто привиделось. В сенях я положил на верхнюю полку странный свёрток и вошёл в избу. Когда я сбросил с себя верхнюю одежду и обернулся, то обомлел: сидя за кухонным столом, спала Верочка. Юра спал в своей кровати, сладко посапывая, спала за печкой Маша.
«Настоящее царство сна! – сел я на лавку. – Что же делать? Ждать, пока сами проснутся, или всех разбудить?»
«А ты их разбуди, не стесняйся», – раздался в голове голос хранителя.
«Кто это был?» – выдохнул я.
«Люди из нашей метрополии, кто же ещё».
«А что за оружие они привезли?»
«Когда приду, разберёмся. Наглеют ящероголовые, пора ставить их на место. Раньше они появлялись, но нападений не было. На этот раз – всё иначе».
«А тебя когда ждать?»
«Как только, так сразу! Скоро увидимся...»
И волхв дал понять, что сеанс связи окончен.
Сначала я разбудил Верочку, потом Машу. Юру тоже пришлось поднять, потому что его надо было хорошо покормить.
– Что это с нами? Один только ты не спал, – поёживаясь, тихим голосом констатировала Маша. – Глаза сами закрылись. Если бы ты никого не разбудил, так бы до утра и продрыхли.
Наскоро поужинав, мы занялись каждый своим делом. Я стал изучать карты Биарнии-Тартарии, Юра, подвинув поближе рамку, взялся за чтение своего любимого псевдофантаста Головачёва, а женщины занялись уборкой со стола и работой по дому. Когда подошло время ложиться спать, я запер дверь и отправился к себе в комнату. Верочка была уже в кровати.
– Ты всё ещё боишься? – посмотрел я в лицо девушки.
– Боюсь, я и днём боюсь, и ночью. Тебе хорошо: ты спишь, как медведь, а я рядом от каждого шороха просыпаюсь. Маша храпит, а мне кажется, что кто-то в дверь скребётся.
– Всё ясно. Теперь без снотворного тебе не обойтись, – засмеялся я.
Так же однообразно в ожидании хозяина прошёл и второй день. Юра уже не спал, он больше сидел за столом, как мог, помогал по хозяйству Маше.
«Если свяжется с моей бывшей ученицей, то влипнет, – думал я, поглядывая то на одного, то на другого. – Но лезть в личную жизнь бестактно. Пусть сами разбираются».
Наконец, вечером третьего дня крупными хлопьями повалил снег.
«Слава Богу! – обрадовался я. – Через два-три часа появится хозяин озера».
На то, чтобы привести в порядок жильё, ушло меньше часа. И вот, наконец, в середине ночи мы услышали радостный лай собак. А через несколько минут открылась дверь, и на пороге
– Вот и я! – улыбнулся хранитель, стряхивая снег со своей шапки. – Все живы, здоровы? Ничего серьёзного не произошло?
– Ничего! – засмеялся я. – Всё нормально. Стол накрыт, ждём тебя всей командой.
После недолгого ужина я отвёл в сторону хранителя и спросил, имеются ли у него в арсенале карты прародины.
– Не сочти за наглость, уж очень хочется увидеть нашу легендарную прародину, – посмотрел я в глаза волхва.
– Увидишь, но не сейчас, – обнял он меня за плечи. – Знаешь, как на словах звучит Закон времени? – Всему своё время. И заодно с подарком разберёмся. Кроме того, я привёз копию книги, которую передали мне поморы. И её ты увидишь... Я даже научу тебя древний пракрит читать. А сейчас мне хочется вам рассказать то, о чём многие и не подозревают. Может, тогда до Маши кое-что и дойдёт.
С этими словами хранитель поставил на середину стола большой керосиновый светильник и, пригласив нас сесть, начал свою лекцию:
– Мне хочется, ребята, обратить ваше внимание на то, как система смешала с грязью самое святое из всех наших слов – слово «любовь». Посмотрите, сколько о любви сложено сказок, легенд, сколько создано стихов, песен, оперетт, опер и балетов. Казалось, тайна любви давно раскрыта. Все о ней всё знают. Но на самом деле всё далеко не так. Очень мало людей, которые понимают истинный смысл любви. Они потребительское собственническое чувство называют этим высоким божественным словом. Бросается самец на объект своего вожделения и кричит на всю округу, что он его любит. Обидно то, что этот самец искренне уверен в своём чувстве. Попробуй ему сказать, что это не так, он тебе глаза выцарапает. Или современная девица-красавица. Её не волнуют внутренние качества её избранника. Она замечает только внешние: чтобы он был не урод, это и понятно, чтобы имел положение в обществе и – что самое главное – деньги! Как можно больше! И неважно, как он их добывает. Конечно, объект женского вожделения должен быть не занят. Не женат. Любовниц он может иметь сколько угодно. Важно, чтобы он мог стать собственностью. Это главное. Вот что порождает чувство любви у женщины-хищницы. Совершенно посторонние, не связанные с внутренним миром человека факторы.
– Они связаны, но только в негативе, – подправил я рассказчика.
– Верно, но преступления бабёнку-зверька не волнуют. Тем более если они приносят немалый доход. Если отнять все эти сногсшибательные достоинства у объекта, на которого женщина положила глаз, особенно деньги и положение в обществе, то она его тут же разлюбит. Разве не так? Вот мы рассмотрели две формы так называемой современной любви.
– Довольно распространённой, – вздохнула Верочка.
– Совсем как в одной шуточной довоенной песенке, – посмотрел на девушку хранитель. – Там были такие слова: «Лётчик высоко летает, много денег получает. Мама, я лётчика люблю!» – улыбнулся лектор одними глазами, в которых застыла боль за происходящее. – Думаю, вы понимаете, что в этих случаях о любви говорить не приходится. Мы имеем дело с чисто животным чувством самца и расчётливой самки, которая старается продать себя как можно дороже. В обоих случаях слово «любовь» является прикрытием звериных инстинктов.