Наследие Богини
Шрифт:
После солёного средиземноморского бриза спёртый воздух самолёта казался чем-то чужеродным. Рядом со мной Джеймс сидел белее мела — примерно так же я себя чувствовала. По моим щекам бежали горячие слёзы. Джеймс молча протянул мне салфетку с подноса. Когда я отказалась, он сам аккуратно промокнул мои щёки.
— Я должна была догадаться, — прошептала я.
— Ты не виновата, — сказал Джеймс. — Кронос мог обмануть любого из нас. А тебе очень нужна была надежда, что Генри где-то там, что он в порядке.
— Я знала, что что-то не так. Он говорил странные вещи, не целовал меня, да и сам факт, что он мог взять Майло на руки, тогда как я даже коснуться его не могу… — Я замотала головой. — Я должна была понять раньше.
— Ты поняла сейчас, это самое главное, — успокаивал Джеймс. — Теперь нужно выяснить, что ты успела ему рассказать.
В горле образовался ком.
— Всё.
Я говорила ему про Рею. Я говорила ему о намерении Совета сражаться. Всё, что мне было доверено, я лично выболтала врагу. И снова из-за моей тупости мы потеряли всякое преимущество перед Кроносом.
Джеймс обнял меня, и я напряглась всем телом. Я не заслуживаю его сочувствия.
— Всё будет хорошо, — сказал он. Пустые слова, просто чтобы поддержать меня. Независимо от того, может ли он как-то на это повлиять или нет, он всё равно не в силах дать гарантии, что всё в итоге закончится хорошо. Он не может пообещать мне, что Генри выживет, что я когда-нибудь смогу взять Майло на руки или что Совету вновь удастся заточить Кроноса и обезвредить Каллиопу. Он ничем не компенсирует бессчётное количество жертв, пострадавших из-за меня.
— Я никогда больше их не увижу, — прошептала я.
— Увидишь. Я сделаю всё, чтобы ты их увидела.
Я подтянула колени к груди и положила голову на его плечо, погрузившись в себя. Ещё немного — и я сломаюсь. Каллиопа это знает. Кронос это знает. Держаться молодцом ради умирающей матери было просто, держаться ради себя самой — практически невозможно. Нет никого, для кого мне нужно оставаться сильной. Ни Майло, ни Генри.
Джеймс стал мне опорой. Это мой долг перед ним — и перед Генри, Майло, мамой и всеми остальными — продолжать держаться.
Я попыталась сглотнуть, отчего пересохшему горлу стало больно.
— Он понял, что ты был там?
Джеймс покачал головой.
— Он видит тебя, но только потому что ждёт тебя и уже установил с тобой связь. Он догадался, что кто-то приходил, потому что ты разговаривала со мной, но если он не вычислит, что то был именно я, то не сможет увидеть меня, если я приду туда снова.
— Как ты узнал, что это не Генри?
— Я не знал, — ответил Джеймс, перебирая пальцами мои волосы. — Пока не увидел его. Единственный вопрос: зачем?
Мой подбородок задрожал.
— Я сделала кое-что очень-очень глупое.
Рука Джеймса застыла.
— Что?
Я
— Я пообещала Кроносу, что останусь с ним и… стану его королевой, если он не будет никого убивать. И если он отдаст мне Майло.
Джеймс вздохнул.
— Ох, Кейт…
— Мне так жаль. — Я попыталась отстраниться, но рука Джеймса только крепче сжала мои плечи. — Мне так жаль, Джеймс. Я понятия не имела. Я думала… Не знаю, о чём я только думала…
— Ты думала, что у тебя есть возможность сделать то, что ты делаешь всегда, — произнёс Джеймс с добротой, которую я не заслуживала. — Ты собиралась пожертвовать собой, чтобы спасти тех, кого любишь. Есть у тебя такой недостаток, знаешь ли.
Я шмыгнула носом.
— Я просто хотела вновь увидеть Майло.
— Знаю, — пробормотал Джеймс, целуя меня в макушку. — Тебе не за что извиняться.
— Но все те люди… Афиняне…
— Это произошло бы в любом случае, что бы ты ни сделала. Цель Кроноса всегда — оставить за собой как можно больше разрушений. Это никак не связано с тобой, Кейт, уверяю. — Он помолчал. — Вообще-то ваша сделка может даже сыграть нам на руку.
— Как? — Я вытерла слёзы рукавом. — Он знает, что мы ищем Рею, чтобы попросить её о помощи. Он знает, что она может исцелить Генри, и при первой же возможности Кронос убьёт его.
— Возможно, — согласился Джеймс. — Но мы не дадим ему такой возможности. Тем не менее у нас есть возможность установить прямой контакт с Кроносом.
— Он не станет слушать никаких разумных доводов.
— Нет, но, возможно, он станет слушать тебя. Особенно если ты сможешь убедить его, что ты всё ещё на его стороне.
К горлу подкатила тошнота.
— Я никогда не была на его стороне.
— Это неважно. Главное, что он об этом не знает, — сказал Джеймс. — Он всегда хочет видеть в нас худшее. Используй это против него. Скажи, что желаешь вернуться к нему, но Уолтер удерживает тебя в заложниках. Ты хочешь вернуться к Майло, так что это будет даже не совсем ложь.
Если только он не умеет видеть ложь среди правды, как Генри.
— Он придёт за мной, — сказала я. — Он нападёт на Олимп.
Джеймс усмехнулся.
— Прошлая его попытка обернулась тем, что он оказался в настоящем пекле глубоко-глубоко под землёй. Вряд ли он решит попробовать снова.
Но как бы Джеймс ни старался убедить меня, что в этом нет ничего страшного, я всё же слышала нотки беспокойства в его голосе. Это ведь и его семья. Его дом. Он готов рискнуть всем этим ради чего? Крохотного шанса, что Кронос прислушается ко мне? Если Джеймс прав и Кронос слышал весь наш разговор в детской, то он уже знает, что я знаю. И должен понимать, что я зла на него.