Наследие чародея (Изавальта - 1)
Шрифт:
Собрав волю в кулак, из последних сил Медеан заперла люк, вставила на место каменную плиту, прикрыла ее ковром и отворила дверь в соседнюю комнату.
– Сидас! Прафад!
Фрейлины, сильные, умелые и привязанные к своей госпоже клятвами, угрозами и заклятьями, отвели ее в спальню. Там они уложили Медеан на кушетку и принесли лед, целебную мазь и бинты для перевязки. Далеко не в первый раз им приходилось лечить ожоги. Конечно, без сплетен не обходилось. Всего волшебства мира не хватит на то, чтобы заставить слуг держать язык за зубами. Но императрице было на это наплевать. Главное - Жар-птица в клетке, а значит,
– Бриджит возьмет на себя это бремя, - пробормотала Медеан, не в силах держать свои мысли при себе.
– Бриджит не предаст меня.
– Никто не предаст вас, Ваше Величество, - успокоила ее Прафад.
– Никто.
– Медеан закрыла глаза.
– Ни одна живая душа.
Темная, глубокая волна забытья подступала все ближе, скрывая под собой тревожные мысли. Вскоре Медеан заснула. Во сне она шла по пещере, уставленной свечами. Одни были высокими, от других ничего не осталось, кроме лужицы воска, и все они горели ровным белым светом. Рядом с ней шел некто в черных одеждах, вместе они подошли к свече, которая стояла на песчаном полу пещеры среди сотен тысяч других свечей. Она была не больше дюйма высотой, и воск стекал по ее краям, как кровь стекала по пальцам Медеан.
– Вот все, что осталось, - сказал ее спутник.
– Я ничего не могу с этим поделать.
Медеан точно знала, что Жар-птица подслушивает, и птица действительно слышала.
Глава 9
Сначала у Бриджит не было тела. Она плыла в уютной темноте, без мыслей, без чувств. Был только мрак, и была она. Потом темнота рассеялась, появился неяркий зеленоватый свет, и Бриджит вспомнила, что у нее есть глаза. С этого воспоминания началось возвращение тела и ощущений. А потом вернулся и весь мир.
Бриджит упала на кучу сосновых иголок и зашлась кашлем. Разреженный воздух звенел от холода и чего-то еще, чему Бриджит не знала имени. Казалось, легкие вот-вот разорвутся от недостатка кислорода. Бриджит долго стояла на коленях, мучимая удушьем и рвотой. Однако через некоторое время дыхание успокоилось, и она смогла поднять голову и оглядеться.
Со всех сторон - черные стволы и зеленые лапы сосен, смыкающиеся в кроны где-то высоко-высоко. Солнца не видно. В воздухе разлит тусклый зеленый сумрак. На земле - ни травинки, только плотный ковер из рыжих иголок кое-где вздымается холмиками, наводя на мысль, что под ним что-то сокрыто. В воздухе стоит такой густой хвойный запах, что смолянистый привкус оседает на языке. И - ни звука. Только собственное дыхание, оглушительное в этой тиши.
"Я смогла!
– было первой мыслью Бриджит. Но за ней явилась вторая: Что я натворила..."
Бриджит прислушалась, но не уловила ни единого звука: ни голосов ни пения птиц. Завеса тишины была такой плотной, словно Бриджит оглохла. Не было даже ветра, под которым шелестели бы ветви деревьев.
Бриджит вновь хотела глубоко вздохнуть, но вместо этого закашлялась, словно легкие не желали расставаться с воздухом, так тяжело им доставшимся. Она потерла горло, пытаясь расслабить сведенные мышцы, и поднялась на ноги. Звать на помощь не было смысла. Да что там, от одной мысли о том, чтобы так грубо нарушить тишину этого места, у Бриджит все сжалось внутри. Ни она сама, ни деревья не отбрасывали тени, и понять, откуда светит солнце, было невозможно, поэтому все направления казались одинаковыми. Теперь уже Бриджит
"Ну, ничего не поделаешь.
– Бриджит отряхнула руки и передник - не столько из аккуратности, сколько для того, чтобы успокоиться.
– Надо либо идти, либо оставаться здесь".
Однако сама мысль о том, чтобы сидеть и ждать, когда кто-то или что-то ее найдет, была невыносима. И Бриджит решила идти. Для начала она сосредоточила взгляд на дереве, что виднелось впереди, и направилась к нему. Дойдя до этого дерева, она положила ладонь на черный чешуйчатый ствол, выбрала следующий ориентир и двинулась к нему. Если не знаешь, куда идти, так по крайней мере не стоит ходить кругами.
Сухие хвоинки не шуршали под ногами. Ветки не шелестели, когда Бриджит задевала их. Она все шла и шла от дерева к дереву под покровом неестественной тишины, пока не почувствовала, что тихонько погружается в сон, в котором она идет по сосновому лесу, от одного дерева к другому, все время по прямой. Ее цель - где-то в самом конце этой прямой, и главное - не сбиться с курса. Бриджит не ощущала ни голода, ни жажды, только странную опустошенность и смутное ощущение, что с ней что-то не так, вот только непонятно, что именно.
Мало-помалу лес стал меняться, сохраняя при этом сходство со сном. Меж сосновых иголок распустились белые венчики цветов. Среди черных стволов забелела застывшая в неподвижности береза. Потом появился клен, за ним еще один. Листья всех оттенков золотистого и коричневого скрыли от глаз хвою. Вместо невыразительного бурого ковра земля покрылась папоротником. Листья деревьев трепетали на ветру, хотя шелеста все равно не было слышно. Однако светлее не становилось, скорее наоборот. Зеленоватое свечение, которое не было солнечным светом, тускнело, и на этот непонятный мир опускалось что-то вроде ночи, о которой Бриджит было страшно подумать. В ушах звенело наверное, от этой невыносимой тишины, и Бриджит ужасно хотелось услышать хоть какой-нибудь звук.
Взгляд ее привлекла золотая вспышка. Подумав, что это светлячок, она обернулась: из сгущающихся сумерек сверкнула пара золотистых глаз.
"Ну разумеется, какой же лес без зверей". Бриджит поспешила вновь уставиться вперед и ровным шагом двинулась дальше. Если побежать, это только спровоцирует погоню. Бежать нельзя.
Два зеленых глаза появились впереди. Забыв о своем решении, Бриджит отпрянула назад. Листья предательски заскользили под ногами, и она чуть не упала. Но все же удержала равновесие, решительно сжала зубы, нашла глазами дерево-ориентир и зашагала дальше.
Еще одна пара зеленых, похожих на кошачьи глаз засияла в наползающих сумерках, на этот раз справа. Теперь уже Бриджит не позволила себе сбиться с шага. Повеяло прохладным ветром и смрадным звериным запахом. Желудок Бриджит сжался от отвращения, но это не заставило ее отвести взгляд от дерева. Оно уже близко, и скоро придется выбирать новое.
"Не останавливаться. Только не останавливаться".
Наконец Бриджит миновала свой ориентир - клен с огромным круглым наростом. Теперь она сосредоточилась на паре буков, до которых было несколько ярдов. Две, нет, три пары зеленых глаз загорелись между ней и буковыми деревьями. Бриджит упрямо шла вперед, но шорох одежды теперь казался ей невыносимо громким, а кожа с головы до ног зудела под устремленными на нее взглядами.