Наследие Чёрного Мага
Шрифт:
Пока я обдумывал ситуацию, пока провёл парочку тестов на сокрытие магии, девочки как раз закончили очередное препирательство, переключившись на сугубо женское поливание отходами парня-фанатика, даже не понявшего, что его обливают этими самыми помоями. Приятно слушать, как несостоявшегося конкурента смешивают с отходами жизнедеятельности, есть в этом некий шарм, поглаживающий и без того раздутое самомнение одного скромного чернокнижника с дырявым чердаком.
Чуть позже балаган был прекращён Эльзой, что-то прошептавшую Мире на ушко, отчего наша злоязыкая волшебница успокоилась и взяла эмоции под контроль, тем самым лишив меня отличного шоу. Эх-х. Зато мы пафосно вошли в храм, если так можно назвать храм с пятнадцатиметровыми дверями, открывающимися для посетителей при помощи
Судя по одежде, немногочисленные в это время дня прихожане из коренных жителей, вон как смотрят на нас, особенно на приобнявшихся за талии Миру с Эльзой, нарочито провоцирующих местных на агрессию и необдуманные поступки. Стоит отметить, им это удаётся, более старшее поколение готово взлететь на личной тяге, пробив своды храма, даже не подозревая, как раззадоривают и веселят названных сестёр.
– Рыцарь Сигизмунд, – располагающе улыбаясь, гигачад в латах кивнул парню сразу, как мы дошли до скамьи в первом ряду, – госпожа Вермиллион, госпожа Мираджейн, госпожа Эльза и господин Сандро, чем храм Владыки Света может помочь вам?
– Я хотела посмотреть на храм, – осматриваясь аки любопытный ребёнок, ответила Мэв. – У вас очень красиво! – а сама смотрит на реакцию окружающих и внутренне ржёт как лошадь.
– Сама Святая Дева оценила старания по возвращении в эти края мира и спокойствия, это радует сердце старого воина, – бр-р-р, ему бы оратором работать, так располагающе ставить голос, играть лицом, улыбаться. Опасный хрен, с таким час поговоришь и белое станет чёрным, а чёрное белым. Видел таких, общался, очень страшные люди с чудовищной харизмой, им не нужно никого убеждать, люди сами убедят себя… а ещё я не могу прочитать его, ни язык тела, ни эмоции. Очень опасен, ещё и Светом Бога шибает так, что даже в таком состоянии может уложить Эльзу и Миру без особых усилий, вот уж точно святой воин, он бы в одиночку справился с той обрезанной армией Альберта, с таким уровнем близкого к Святости Света ему достаточно пройти рядом, чтобы низшая нежить осыпалась прахом.
– С чего бы церковникам заботиться о простых людях? – Мира начала язвить, отчего сидящие позади прихожане ещё больше вознегодовали, не выдержала всё-таки.
– Должно быть, в вас говорит то несчастье, – гневно засопев, моя радость кивнула. Приобнять бы её, но меня настойчиво просили не вмешиваться, пришлось дать слово, тем более Эльза справляется не хуже. – Я могу понять вашу злость, госпожа, меня тоже предавали те, кого я считал семьёй, – люди в зале ахнули, Сигизмунд так вообще язык проглотил и тихо охреневал. – Это очень тяжело, когда тебя бьют в спину те, кому ты больше всего доверял, – вроде бы не врёт, не могу точно прочитать.
– И вы простили их? – скепсис Миры никуда не делся.
– Не всех, далеко не всех, которые остались верны своим идеалам и принципам до самого конца, некоторые верны по сей день. Я понимаю их выбор, уважаю стойкость убеждений и духа, но если мы однажды встретимся, то быть бою. Но давайте вернёмся к вашему случаю: вас предали, пытались убить, оболгали, изгнали из родного дома, – прихожане снова ахнули, явно не ожидали макаяния в отходы, – вы в полном праве злиться на тех, кто сотворил такое с ребёнком, поверьте, Зентопия не осуждает вас… пока вы не начнёте мстить дальше запланированного, – девушки дрогнули, даже Мэв, ибо это и её план. – Развлекайтесь, направляйте заблудшие души
– Мы так и хотели, – кивнула хмурая Эльза, уж точно не пойму отчего именно хмурая, то ли из-за раскрытия плана, то ли из-за завуалированной угрозы.
– Знаю, несмотря на экзотическую внешность и тёмные души, сейчас вы чисты перед Люменором, – чёрт, как же он шикарно улыбается и говорит, какая мощная харизма! – Если вам понадобиться помощь Церкви, вы можете обращаться ко мне или другим слугам Веры в любое время, по любому вопросу, мы всегда готовы выслушать и помочь по мере сил.
– Вас не смущает, что мы демоны? – спросила Мира, внутренне напрягшись до предела. – Совсем не смущают рога, хвост, крылья? – выпустила она означенные части тела. – Клыки?
– Зентопия рада любым прихожанам, независимо от происхождения, вида, мира или реальности, – он снова располагающе улыбнулся, народ за спиной аж расплакался от «доброты бога света», а вот за слова о «милости шлюшным демонам» можно здоровья лишиться, этих я запомнил. – Свет и милость Люменора доступны каждому, кто пожелает прикоснуться к благодати.
– Вы не ответили, – убирая крылья, настояла наша пурпурная ведьмочка.
– Чем сильная волшебница отличается от демона или ангела? – спросил он аки добрый и заботливый отец, говорящий с нерадивым чадом. – Ничем. Крылья – кожистые или пернатые обычное волшебство. В Тьме нет зла, в Свете нет добра, только мы решаем, кто пострадает, а кто будет спасён. Как меч способен защитить невинных, так на то способна и окутавшая некоторых из вас беспроглядная Тьма – как клинок может принести несчастье, так и Свет способен на Зло в руках разумного с плохими намерениями, – здесь он полностью прав, волшебники от B-класса в полной мере людьми не являются, а если брать сильный A или вообще S-класс, то там нет людей, это два разных вида, условно способных к скрещиванию. В общем, даже до демонизации никто из моих девочек человеком не был, про богоравных нет смысла говорить, это банально могущественные маги, отчасти элементали с полуэфирными телами. – Зентопии важны только деяния.
– И где же вы были со своими деяниями почти десять лет назад? – молодец Мира, вычленила важное. – Где же?
– Должно быть, вы говорите об официальной версии того несчастья, – стукнув пальцем по трибуне, гигачад в латах отдал заклинаниям приказ закрыть двери церкви. – Герцог и дворянство Фиора запретили распространять ту информацию под страхом смерти, по их мнению – это плохо скажется на развитии региона, – прикрыв глаза, паладин вздохнул. – Вы имеете право знать: в том несчастье пострадало намного больше людей, для начала стоит раскрыть правду – демонов было больше одного, вы не сможете вообразить, какие зверства творились в подземельях… даже мне, слуге Света, видевшего грязь и пороки, было невыносимо читать о произошедшем под нашими ногами, – мужик помрачнел, – не каждое злое существо способно сотворить те мерзости. Крики боли, отчаяния и ужаса до сих пор пропитывают эту поражённую злом землю. Монахи не могли сохранить здравый рассудок, после случившихся несчастий им самим требовалась помощь. Я не прошу вас принять и простить, но прошу задуматься о том, что пережили люди, подумать над мотивами и причинами поступков, толкнувших их во грех.
– Понятно, – Мира развернулась к выходу. – Мы уходим.
– Помните, молодые люди, двери храма всегда открыты… Рыцарь Сигизмунд, останься ненадолго.
Парень дрогнул:
– К-конечно, отец Аврелий…
Храм мы покидали в некоторой спешке, судя по эмоциям девушек, им было не очень приятно находиться в том месте, видимо, из-за демонизма трём красавицам удалось ощутить отголоски произошедшего, что ж, зато больше не нужно слушать слишком уж убедительного «паладина». Пожалуй, если бы не разевающая рот толпа, то выход из храма можно было бы назвать триумфальным и долгожданным, но чего нет – того нет.