Наследие Дерини

Куртц Кэтрин Ирен

— Но ты… видела Райсема? — спросила ее Микаэла.

— Да. И по-моему, там был еще мой дед, — она вздохнула. — Жаль, что я не была с ним знакома. Дядя Джорем говорит, он был настоящий святой… Или, по крайней мере, делал такие вещи, которые обычно делают лишь святые. Совершенно точно одно: он не просто умер, как умирают все люди… много лет назад.

Микаэла медленно кивнула, зевая, затем вновь опустилась на подушку.

— Вам лучше теперь поспать, — ласково сказала Райсиль, взяв королеву за руку. — Не могу этого объяснить, но по-моему, ваша собственная сила тоже увеличилась после этого обряда. Так что отдых вам необходим. Следующие несколько дней будут очень тяжелыми. Пожалуйста, не противьтесь мне.

Но

Микаэла и не думала противиться, покорно опустив веки. Прежде чем погрузиться в сон, она успела еще удивиться, что же это такое сделал с ней Райсем из своей могилы… Точнее, поправилась она, из собора, ведь король еще даже не был погребен…

Глава XXXIII

Я говорю: песнь моя о Царе. [34]

Когда Райсиль поведала Джорему о том обряде, что совершила королева, восторг его не знал пределов. Ей показалось, она даже слышит, как он смеется в комнате совсем рядом с ней, а ведь она не слышала его смеха уже долгие годы.

34

Псалтирь 44:2

«Так значит, новый король обрел магический потенциал, а собственные способности Микаэлы чудесным образом увеличились? Это и впрямь прекрасная новость. Я начинаю надеяться, что мы все же преуспеем в наших замыслах. Никогда не слышал о подобном вторичном воздействии, но разве нам по-настоящему хоть что-то известно о магии Халдейнов? Ансель с Квероном и все остальные будут счастливы узнать об этом».

В свою очередь, рассказав ей о своих делах, он отдал Райсиль новые распоряжения:

«Постарайся, чтобы королева, как и прежде, появлялась на людях в ближайшие дни, и чтобы маленький король оставался с ней. Не нужно дать регентам повод подумать, что она не выдержит испытания на похоронах, и это может плохо сказаться на ней и на нерожденном младенце. С другой стороны, если они увидят, какая она сильная и крепкая на самом деле, то могут решить, что больше не нуждаются в Катане… Тебе не удалось пока выяснить, что с ним сталось?»

«Официальная версия такова, что он страдает от «недомогания». Говорят даже, что он просто пытается отоспаться с дороги, но мне не понравился тон, каким с ним разговаривали Таммарон и Манфред, когда увели на первое заседание регентского совета. Постараюсь завтра узнать больше».

«Хорошо, — отозвался он. — А пока, если удастся, постарайся помочь Микаэле освоиться с ее новыми знаниями и умениями. Ты знаешь, чему следует уделить внимание в первую очередь».

«Постараюсь, — согласилась она. — Завтра будет прощание с телом короля в соборе, но не думаю, чтобы они позволили ей отправиться туда, раз уж она видела тело накануне. И все равно, Оуэна они бы точно с ней не отпустили, а без него она никуда не пойдет. Впрочем, это и не нужно. Однако в собор отправятся все советники… либо будут продолжать свои совещания, пытаясь решить, что делать с келдорцами. В любом случае, у меня будет возможность выясните, что происходит с Катаном. Как грустно будет, если он, сделав так много, погибнет, прежде чем увидит завершение нашего замысла…»

* * *

Но Катан еще не погиб, хотя порой желал смерти, как избавления. Насколько он мог судить, ему опять собирались отворять кровь, поэтому он без всякого удивления встретил Лиора и стражников Custodes, которые отвели его в крохотную комнатенку без окон

в самых недрах замка, куда вскоре вошел брат Полидор со своим ланцетом, тазом для крови и тканью для перевязок. Стражники удерживали Катана, пока Полидор вершил свое черное дело, и, перестав отбиваться, Катан мог лишь с отвращением смотреть, как вытекает из него живительная влага. Лиор прекратил процедуру, прежде чем здоровью брата королевы был нанесен непоправимый ущерб, ведь они нуждались в нем — по крайней мере, на ближайшие несколько дней. Так что кровопускание было применено просто как мера запугивания; одних успокоительных снадобий вполне хватило бы, чтобы обеспечить его покорность. Однако тот наркотик, что позднее дал ему Полидор, хотя и затуманил зрение и лишил возможности без посторонней помощи стоять на ногах, все же не дал благословенного забытья, которое бы избавило его хотя бы на несколько часов от страха перед грядущим… Он лишь дремал, терзаемый кошмарами. В полночь, оставшись в одиночестве в своей тюремной камере, он пробудился и долго лежал, уставившись в низкий, нависающий потолок, молясь об освобождении. Одна лодыжка его была прикована к железному кольцу в стене, прямо у изножья деревянной лежанки.

* * *

И ровно в полночь факелы и свечи по-прежнему горели в зале совета, поскольку регенты до сих пор продолжали обсуждать необходимые меры для защиты неправедно нажитого.

— Сильно сомневаюсь, чтобы кто-то из Истмарка добрался сюда раньше, чем через два или три дня, — говорил Таммарон, устало потирая глаза. — Скорее всего, до похорон нам не о чем беспокоиться. А после этого мы разместим войска и запрем город. К тому же, чем больше солдат они возьмут с собой, тем медленнее будут двигаться. Как вы полагаете, когда гонец мог доставить на север вести о смерти короля?

— Ну, от аббатства до замка Лохаллин два полных дня езды, — отозвался Манфред. — Мы-то, конечно, и не подумали посылать весть на север, но, полагаю, вполне возможно, что вместе с нашим отрядом они тайно послали своих людей, которые могли вернуться обратно с этим известием. Однако наши собственные солдаты узнали о кончине короля лишь на следующее утро. Конечно, обо всем знали сестры в монастыре, но ворота были закрыты на ночь, и никто из них не выходил.

— Если не считать того священника, что выслушал последнюю исповедь короля, — пробормотал Ран. — Кто бы мог подумать, что этот дряхлый старик бесследно исчезнет, и никто не сумеет его отыскать.

— Что еще за священник? — спросил Хьюберт, с тревогой глядя на Лиора.

— Да просто… какой-то бродячий монах, который случайно забрел в монастырь, ваша милость, — запинаясь, ответил Лиор. — Кажется, некий отец Донат из ордена святого Ярлата. Ночью я совершил над королем помазание, но он отказался исповедоваться и принять святое причастие. К тому времени он… не слишком был расположен к клирикам Custodes.

Поймав гневный взгляд Хьюберта, он поежился, лишь затем вспомнив, как король Алрой точно также, будучи при смерти, отказался принять последнее причастие от самого Хьюберта.

— Я пытался отыскать кого-нибудь не из нашего ордена, — продолжил Лиор. — Не мог же я позволить ему умереть нераскаянным.

— Какой бальзам на вашу совесть, после того как вы довели его до смерти, — пробормотал Ран, но тут же притих под пронзительным взглядом Манфреда.

— Собственный священник аббатства оказался в отъезде, но вскоре после полудня одна из сестер привела нам этого отца Доната, — осторожно продолжил Лиор. — Вид у него был самый безобидный… Маленький такой старичок… и он был не в рясе Custodes. Я сразу отвел его к королю. Похоже, его величество это вполне устроило. Священник оставался с ним до последних мгновений, а после постарался утешить сэра Катана.