Наследие орков
Шрифт:
Дарк проиграл схватку, проиграл по собственной глупости, точнее, неосмотрительности. Моррону нечасто доводилось драться с женщинами, к тому же доводить поединок до унизительной возни в партере. У борцов-мужчин есть ряд табуированных приемов. Как бы ни ненавидели друг друга противники, ни один мужчина не схватил бы врага за место, в которое вонзила острые ноготки Марта. Аламез взвыл от боли, сжался в комок и, позабыв обо всем на свете, стал кататься по полу. Наемница воспользовалась моментом, поднялась на ноги и схватила лежавшую неподалеку штурмовую винтовку Дарка.
– Ну, все, малыш, отмучился! – прохрипела на прощание запыхавшаяся наемница и вскинула оружие.
Протрещала
Глава 25
Призраки прошлого
Что-то теплое, мягкое, мокрое двигалось по лицу: сначала прошлось по лбу и глазам, а затем проскользило с левого виска до кончика подбородка. Дарк приоткрыл глаза. Над ним склонилась Миранда и заботливо вытирала смоченной в горячей воде тряпкой прилипшую к коже кровь. Дарку было неизвестно, откуда она взяла кипяток, и непонятно, зачем она пошла следом за ним, но он был благодарен вампирице, сторицей вернувшей долг и спасшей ему жизнь.
«Какой я все-таки везучий: все еще жив, боль почти прошла, и за мной ухаживает нежное, очаровательное создание, пусть даже оно, то есть она, вампир, – думал Дарк, позволяя девушке и дальше заниматься благородным и очень приятным для него делом. – Какая в принципе разница: вампир она или нет? Как утверждает Конт, вампиры – они тоже люди, только инфицированные, а значит, больные. Могло быть и хуже, она могла страдать плоскостопием, ожирением второй степени, быть косоглазой, щербатой и не иметь волос».
Поймав себя на крамольных мыслях, Дарк испугался и решил открыть глаза. Последние часы жизни поколебали твердь устоявшихся веками принципов. Собратья по Клану неожиданно превратились во врагов, а кровососы стали казаться моррону не такими уж и омерзительными существами. Конечно, подобные метаморфозы сознания происходили и раньше, но никогда и ни при каких обстоятельствах внутренние противоречия Легиона не приводили к открытым конфликтам. Моррон не шел на моррона с оружием в руках и не убивал ради денег. Кризис назрел, как прыщ на носу подростка, и вот-вот должен был прорваться. Как ни прискорбно было Дарку признать, а Одиннадцатого Легиона больше не существовало, он превратился в абстрактное, расплывчатое нечто, о чем говорят на каждом углу, но чего фактически не существует, в такой же эфемерный образ, как добродетель. «Хотя нет, какой же я все-таки дурак, – осенила Аламеза иная, жизнеутверждающая мысль. – Легион был, есть и будет! Это мечта, это легенда, это образ жизни и трезвый взгляд на мир. Распался не Легион, а Клан морронов, его приземленное, утрированное воплощение, результат неудачной попытки воплотить мечту в жизнь».
– Ну, вроде бы все. – Миранда отложила в сторону тряпку и хотела встать с колен, но Дарк удержал ее за руку.
– Спасибо, – прошептал моррон, глядя девушке в глаза. – Вот ты и спасла мне жизнь, теперь мы точно квиты.
– Давай уточним. – Миранда резко отдернула руку и состроила серьезную физиономию, типичную для налоговых инспекторов и строгих учительниц. – Я тебя не спасала, только вытащила из дома и привела в чувство. Конечно, за это «спасибо» не полагается, так, мелочовка какая-то! – обиделась девушка, не совсем верно истолковав смысл сказанных слов.
– Хватит дуться, ты же знаешь, что я действительно тебе благодарен, – примирительно произнес Дарк и, приподнявшись
Он лежал посреди улицы в двадцати метрах от восьмиэтажного здания. Было зловеще тихо: ни выстрелов, ни ставших привычными звуков далеких разрывов.
– Постой, а ты вообще зачем вернулась? – спросил Дарк, не допуская даже теоретически, что вампир не захотел оставить товарища, с которым вместе попал в беду.
– По глупости, и хватит об этом! – огрызнулась Миранда и, поднявшись, стала поправлять растрепанные волосы в надежде создать в походно-боевых условиях хоть какое-то подобие прически. – Кто тебя спас, не знаю, но как выглядел, подскажу. Я как раз к зданию подходила, когда он убегал, странный такой, – хмыкнула Миранда, наконец-то умудрившись собрать непослушные волосы в пучок.
– Почему странный? – удивился Дарк.
– Потому что один из ваших, из морронов, а вел себя так, как будто ему до заварушки этой вовсе дела нет. Мы в дверях столкнулись, он на меня налетел, с ног сбил, пробурчал себе что-то под нос и дальше побежал, – ответила Миранда.
– Выглядел как? – спросил Дарк, ожидая услышать описание Конта.
– Пожилой, высокий, крепкий в плечах, загорелый, как эфиол, седой и с огромными усищами.
– Не может быть! Ты ничего не путаешь?! – вдруг выкрикнул Дарк и, позабыв о ранениях, вскочил с мостовой.
– А как тут напутаешь? – насторожилась Миранда. – Что-то не так? Ты его знаешь?
– Кажется, да, – растерянно прошептал Дарк. – Во всем Легионе есть только трое подходящих под твое описание. Один сейчас в «бездне», второго из своего поместья даже на заседания Совета не вытащить, а третий…
– Что третий? – настороженно переспросила Миранда, чувствуя, что Дарк сильно взволнован.
– Ничего, просто он лет тридцать назад бесследно исчез.
Описание загадочного спасителя сильно напоминало Дарку портрет Анри Фламера, ворчливого старика, с которым он когда-то давно служил в имперской армии, первого моррона, встретившегося ему после воскрешения и, словно заботливый отец, опекавшего его на первых порах. Размышления о том, как здесь мог оказаться Анри и что его могло связывать с отребьем вроде Бартоло Мала, были совершенно неделикатно прерваны сильным тычком в бок.
– Дарк, уходим! – Миранда схватила задумавшегося моррона под руку и потащила за собой к руинам трехэтажного дома.
Аламез тут же пришел в себя и мгновенно понял, в чем было дело, но бежать оказалось уже поздно. Их окружила со всех сторон довольно большая стая вампиров. Трое незаметно приблизились со стороны здания, четверо вышли с боковой улицы, еще двое обошли парочку с фланга и отрезали путь к отступлению. Бежать можно было только в сторону сферы – пятнадцать метров открытого пространства до ближайшего дома, а у каждого кровососа в руках было оружие. Попытка спастись бегством окончилась бы так же плохо, как и наивная затея завязать перестрелку.
Дарк знал троих из девяти врагов – отпетые негодяи, укрывшиеся в полесском подземелье от гнева сородичей. Ложа уже давно назначила за их головы награды и даже обращалась к Легиону с просьбой оказать содействие в поимке опасных преступников. Один был неуравновешенным, вспыльчивым психопатом, убивавшим одинаково легко как людей, так и вампиров; другой – работорговцем; третий – одержим безумной идеей тотальной вампиризации мирового сообщества. Аламез не сомневался, что и у шестерых их дружков имелся богатый послужной список. Это были подонки, с которыми не договориться. Карста можно было упрекнуть во многом, но только не в глупости, он не доверял своим деловым партнерам и поэтому поселил у стен сферы отменный сброд, хорошо позаботился об охране «холодильника».