Наследие Предка

Золотых Ольга Владимировна

Половину пещеры занимала вода. От нее тянулись вглубь пещеры рельсы к тележке на которой стояла яхта.

– Какая красивая! Как она здесь оказалась? Аодох, ты слышишь меня?
– Подлетев к белой красавице, увидела название яхты и окончательно впала в ступор. На белом борту красными буквами было написано: "ЕЛЕНА".- Аодох, Елена - земное имя и написано оно по русски. Как такое может быть?

– Это потому, что яхта принадлежала русскому иномирцу.
– Услышала я совершенно чужой голос.

Резко обернулась. Передо мной в воздухе парили два призрака или как здесь принято говорить - духа. Первый - Аодох, а второй

был мне не знаком. Он склонив голову на бок рассматривал меня. Я его.

– Лилия познакомься - хранитель пещеры и всей Квадратной башни.

– Меня зовут Артмаэль - каменный принц. При жизни я был магом и обладал даром подчинять камень. Эту пещеру и шахту с лестницей создал я, а так же построил Квадратную вежу.

– Так вы хозяин башни? Тот, что всех пугает?

– Ха-ха-ха, то, что пугаю, правда. Не люблю когда чужие толкутся поблизости. Но не хозяин. Хозяином был Владимир Зарубин. Такой же иномирянин как и ты. А я был его лучшим другом.

– Моя прабабушка была Зарубина Елена.
– Мне трудно дышалось, стоял ком в горле, я боялась додумывать дальше.

– А что ты знаешь о ее муже?

– Во время войны моя бабуля служила в разведроте радисткой.- Начала говорить лишь бы не молчать, на думать. Голос звучал безжизненно, отстроненно.
– Ее комондиром был разведчик капитан Владимир Зарубин. Они работали на пару, прикрывая друг другу спины в тылу врага. В общем они полюбили друг друга и не дожидаясь окончания войны, поженились. Бабуля всю жизнь хранила платье, которое ей где-то раздобыл любимый. Я помню его. Белое в мелкий синий горошек с синим воротничком и поясом. Когда бабуля забеременела ее отправили в тыл. Она мне как-то сказала, что он специально довел ее до беременности, так как очень боялся за нее. Бабуля родила девочку 26 апреля 1945 года. Ее муж принимал участвовие в боях за Берлин. А потом его переправили на Дальний Восток. Там еще продолжалась война с Японцами. А в начале октября, уже по дороге домой, в районе озера Байкал, он пропал безвести. Бабуля ждала его всю жизнь. А перед смертью попросила похоронить ее в том платье, которое ей подарил ее единственный мужчина.

– Давно она умерла?

– Мне было десять. Сейчас мне почти семнадцать. Подождите. Хозяин башни не может быть моим прадедом. Ведь башня стоит уже несколько сотен лет. А дед пропал не так давно.

– Для Светлых Богов время не имеет значение.

– Если мой дед попал в этот мир, то почему он не вернулся обратно? Что с ним случилось? Как я понимаю он успел здесь даже потомками обзавестись, в то время, когда бабуля не на одного мужика даже не глянула.

И тут меня накрыла обида и боль. Откуда боль? Ведь я сейчас не в теле. Болит душа за бабулю - приходит понимание.

– Ненавижу! Слышите меня? Ненавижу его! И всех мужиков. Твари.

Рванула вверх подальше отсюда. Снизу в два голоса звали меня, просили остановиться. А я все ускорялась. Все ближе и ближе к своему телу. Влетаю в спальню и резко торможу.

Какая-то белобрысая деваха зашла в спальню. Поглядывая на меня спящую, подошла к гардеробу. Открыла, посмотрела в пустоту. Прикрыла, оглядела комнату, увидела рюкзак и целенаправленно пошла к нему. Протягивает руку и тут раздается утробное рычание. Только, что Смешарик лежал рядом на кровати и вдруг раз, он уже на рюкзаке, скалит зубы. Деваха отскочила к окну, поглядывая то на меня спящюю, то на Смешарика. Я

решила положить конец этому безобразию. Войдя в тело, развернулась к девице так, как будто и не спала.

– Что ты делаешь в моей спальне? Кто тебе позволил шарить здесь?
– Я все больше распылялась.
– Вон отсюда дрянь и чтоб я тебя рядом с моими комнатами больше никогда не видела. Вон я сказала!
– Последнюю фразу уже кричала.

До девицы наконец дошло, что от нее хотят. Рванула из спальни, а через миг хлопнула дверь в гостиной выходящая в коридор. Вот дрянь, еще и дверями грюкает.

Легла, повернулась на бок, приняла позу эмбриона и расплакалась.

По прошествию некоторого времени, в дверь спальни постучали. Я лежала на кровати, вытянувшись в позе "смирно", уставившись в потолок. Голова раскалывалась, шевелиться не хотелось. Опустошена, выжата, безучасна ко всему окружающему. Стук повторился.

– Лилия, это я. Выходи или разреши мне войти. Если не ответешь я войду сам.

– А если отвечу?

– С тобой все в порядке?
– В его голосе слышалось беспокойство. Мне стало стыдно. Человек ко мне со всей душой, а я держу его за дверью.
– Можно мне войти?

– Заходи.

Реган зашел, осмотрелся, подошел к кровати. На его локте висело сине-голубое платье.

– Лилия, что случиилось?

Я глубоко вздохнула, положила руки на грудь и зокрыла глаза.

– Я умерла.

– Совсем, совсем умерла? Или немножко?

– Лучше бы совсем, но к сожалению немножко.

– К счастью. Мы планировали сегодня ехать к ведунье. Забыла?

Точно, забыла. Резко села и снова со стоном упала на подушку.

– Реган, миленький. Голова раскалывается. Мне нужна таблетка. Подтащи мой рюкзак ближе к кровати, пожалуйста.

– Ты, позволишь?

Ответить не успела. Кровать просела под тяжестью. Прохладные пальцы каснулись моих висков. Я раскрыла глаза, уставившись в его взгляд. Он в упор смотрел мне в глаза. Расширенные зрачки притягивали, я тонула в них. Головная боль ушла. Меня окутывало тепло и умиротворение. Прервав зрительный контакт, Реган убрал руки и встал.

– Что ты сделал?

– Я убрал причину головной боли и немного подпитал тебя магией.

– Что значит убрал причину? Обезболил?

– Нет. Обезболивать и не лечить опасно. Боль для того и нужна, чтоб обратить внимание на недуг.

– Какой недуг ты выявил у меня?

– Кислородное голодание мозга. Сосуды сузились, я их расширил. Кровоток улучшился. Результат ты чувствуешь сама.

– Вот это я понамаю медецина. Никаких таблаток и уколов. Реган, я тебя с собой заберу, в свой мир. Тебя и Смеширика.

– Даже меня не спросишь?

– Неа-а. Такой импозантный мужчина, да еще умеющий лечить. Как там бандит сказал? "В хозяйстве пригодится". Вещи можешь не собирать, купим на месте.

– Нам сначало к ведунье попасть не помешало бы, а потом о перемещении думать. Хозяйствинная ты наша.

– Точно, снова забыла.
– Вскочила с кровати.

– Лилия!!! Ты ведь не одна!
– Развернулся и выбежал в гостиную.

– Ты посмотри какие мы стыдливые. Я между прочим специально одела шорты и топ, чтоб голой не спать.
– Демонстративно вышла вслед за ним в гостиную, уперев руки в бока.
– Я в такой одежде с пятнадцатью мужиками в одной связке по скалам лазила. И по улицам родного города ходила.