Наследие викинга
Шрифт:
Боже мой! Что эта девочка сделала с собой?! И во всем виноват я! Я никогда не прощу себе, если с ней что-то случится.
Я потянул вверх оконную раму, она поддалась с легкостью. Диана не заперла ее: она ждала меня! Я проскользнул в келью, едва освещенную тонкой свечкой, горевшей у распятия. Бросившись на колени у изголовья, я положил на ее лоб свою ледяную ладонь. Ее запах удушливой огненной волной вновь накрыл меня; ни одна женщина не смогла бы вызвать во мне столько всепоглощающего желания, она, несомненно, была моей женщиной.
Диана спала, забывшись тяжелым, болезненным сном. Я, не дыша, стоял возле нее
Вдруг я услышал, как в сторону кельи шла монахиня, ее старческие шаркающие шаги раздавались по пустынному, каменному коридору. Она жалела маленькую, но такую сильную в своей вере послушницу. В мыслях старой женщины было сострадание и сочувствие. Я выскользнул из кельи в одно мгновение. Монахиня вошла и, прикрыв за собой дверь, подошла к спящей Диане. Она склонилась над девушкой и разбудила ее. А затем, приподняв голову Дианы, шепча молитву, постаралась влить в ее рот какой-то отвар.
– Пей, милая, пей, тебе станет легче. Глупая, разве Господу нужно, чтобы ты так истязала себя? Он не призывает нас к мучениям, ему не нужна твоя смерть, неразумное ты дитя. За кого бы ты ни просила, нужно делать это с верой, а не с мукой. Перестань сопротивляться, послушайся отца, и все будет хорошо, вот увидишь, – приговаривала она, пытаясь напоить Диану.
– Сестра, я верю, потому и молюсь. Я знаю, что мои молитвы дают ему силы, и он от всех опасностей будет убережен моими молитвами, – прохрипела Диана слабым голосом.
– Ну, вот и славно, вот и давай, выпей это. Тебе нужно жить, чтобы подольше оберегать его от беды. Нужно жить, дорогая, нужно жить, – шептала монахиня, напоив и уложив девушку на жесткое ложе, укрывая ее пледом. – А теперь поспи милая, я приду попозже.
Монахиня вышла, прикрыв за собой дверь и шепча молитвы, медленно побрела к себе. Я опять проник в келью через окно. Я не стал прятаться, мне нужно было уговорить Диану покинуть монастырь. Если она откажется, я силой унесу ее отсюда и не позволю больше губить себя.
Диана с трудом повернула голову на шум, который я специально произвел. Ее глаза засияли от удивления и радости.
– Ты пришел! Я так ждала! Я верила, что ты вернешься, – она постаралась сесть, но была настолько слаба, что только бессильно приподняла голову. Судорожно дыша, Диана смотрела на меня и виновато улыбалась.
– Диана, любимая, – я бросился перед ней на колени и ласково сжал ее маленькие ладони, – Диана, скажи мне ради Бога, зачем все это? Зачем ты подвергаешь себя такому безумию? Разве ты не понимаешь, что так ты еще больше мучаешь меня? Я и так виноват перед тобой, а теперь еще и твоя болезнь лежит на моей совести. Ты должна вернуться к отцу.
– Я так молилась, чтобы ты пришел, – Диана положила
Ей не нужно было ничего говорить – я все увидел в ее мыслях. И опять эта девушка своими мыслями повергла меня в изумление! Теперь она хотела быть со мной в моей проклятой вампирской жизни. Ей пришло в голову, что я смогу сделать ее вампиром. Прежде она молилась о спасении моей души теперь же была готова отдать свою, взамен на то, чтобы быть со мной, какой бы чудовищной ни была моя жизнь.
– Диана, любимая, я так хотел прожить с тобой долгую и счастливую жизнь. Ты даже не догадываешься о силе моей любви к тебе, но пойми, то, что пришло тебе в голову не только невозможно, но и неправильно. Ты не понимаешь, через что мне пришлось пройти во время перевоплощения. Ты не понимаешь, как страшно быть вечным изгоем. Диана, подумай, о чем ты мечтаешь! Ты ушла в монастырь и разочаровалась, потом ты можешь разочароваться и в вампирской жизни, но исправить это будет уже невозможно.
– Мишель, я умираю, и это последнее, что я могу попросить у тебя – ты можешь спасти меня. Можешь дать мне жизнь. Разве это не стоит тех недолгих мучений, о которых ты говорил?
– Но при этом ты теряешь бессмертие своей души, – я был в отчаянии, она действительно была очень плоха. Я готов был пойти на все, лишь бы спасти ее.
– А зачем она мне без тебя? Я поняла это, когда ждала тебя. Когда ты перестал приходить. Для меня нет большей муки, чем быть вдали от тебя. Разве ты не чувствуешь того же? Мы единое целое, Мишель. Постоянная боль от разлуки – ничего нет страшнее ее, – Диана говорила с трудом, постоянно останавливаясь, чтобы передохнуть. Ее хриплый голос едва звучал в ночной тишине монастыря.
Она говорила, а в моей голове проносились картины, какой могла бы стать наша с ней жизнь, будь она тоже вампиром. Жить вечно рядом с ней, уехать, укрыться ото всех в каком-нибудь глухом, укромном уголке, где нет людей и нет постоянного искушения. Я засомневался. Может, она права на этот раз. У меня не будет к ней этой болезненной тяги, только любовь, чистая, без желания выпить у нее всю кровь.
– Хорошо, мы подумаем над этим, но не сейчас. Ты должна быть здоровой, Диана. Чтобы перенести такие мучения, нужны силы. Тебе нужно поправиться и набраться сил.
– Так ты согласен?! – ее глаза загорелись радостью. – Значит, ты любишь меня! Тебе так же, как и мне хочется быть рядом. – Она закашлялась. С трудом справившись с кашлем, Диана потянулась ко мне руками. Я взял ее руку и прижал к губам. Огонь, бушевавший во мне, лишал рассудка. Мне было до безумия тяжело находиться рядом с нею, но именно эта пытка, как ни странно, доставляла мне наибольшую радость – я снова с Дианой. Я с радостью терпел бы эти муки бесконечно, лишь бы видеть ее, быть рядом с ней.