Наследие
Шрифт:
Над заснеженными вековыми кедрами и елями огромным сверкающим бриллиантом чистой воды возвышалась мерцающая всеми цветами радуги хрустальная скала. Это была фантасмагория в своем первозданном природном виде, и это был результат его труда. Не многочисленные унитазы, биде и кухонные комбайны, а случайно, неосознанно сотворенная красота, так естественно и гармонично вписавшаяся в окружающий мир, радовала глаз и сердце начинающего творца.
– Любуешься своим творением, Белый Князь?
– вдруг раздался за его спиной низкий хриплый голос. Стас резко обернулся и с удивлением увидел уже знакомую кряжистую фигуру Лешего. Не того, которого он встретил, впервые ступив на Землю этого первозданного
– Лепота, [89] бесспорно. Мы давненько за тобой приглядываем. Лысую гору норами изрыл, в волчьем ущелье чудных великанов наставил, да и не пройти сквозь него теперь никак. Странный ты, князь, но зла в тебе не чую вовсе. Энергии у матушки-Земли черпаешь изрядно, так ведь и возвращаешь ей сторицей.
89
Лепота (устар.) - красота, великолепие.
– Будь здрав, Хозяин леса. Чего раньше в гости не заглядывал?
– Стас с улыбкой рассматривал мохнатого старика.
– Почто на рожон-то лезть? Мы силу Архонта издалече чуем. От таких, как ты, лучше подальше держаться - здоровее будешь.
– Так зачем сейчас нарисовался, Леший?
– Лесной народ послал слово держать перед тобой, княже, - Лесовик почтительно склонил голову.
– Ну, коли ты посол, так и принимать тебя следует подобающе. Может, ко мне домой заглянешь, трапезу со мной разделишь, заодно и новоселье с соседями обмоем?
– Мне сподручнее тут, среди леса слово молвить. За приглашение благодарствую, да ты уж не обессудь, князь.
– Говори тогда свое слово. Чего нежить лесная от меня хочет?
– Народ лесной интересуется, надолго ли ты тут обосновался, князь? Чего ждать от тебя дальше? И не опасно ли рядом с тобой оставаться? Больно места здесь сильные, покидать жалко.
– Чем же ценны для вас эти места?
– Здесь место выхода Силы. Говоря твоим языком - узел сплетения сразу нескольких миров Веера Реальностей.
– Ну, предположим. Учитывая, что вы энергетические вампиры в подавляющем большинстве, ваше желание остаться здесь я понять могу. Но какую угрозу для вас представляю лично я?
– Архонт сам по себе угроза. А ежели его действия и поступки нам неясны, то это уже стихийная угроза. Потому и интересуемся.
– Не ведаю я, Леший, сколь долго здесь пробуду. Может, день, а может, и век, времени у меня достаточно. Но добрым соседям рад завсегда, и зла от меня не ждите. Коли беда придет - помогу. Вот только в ответ службу мне сослужите. Как далеко владения твои простираются, Хозяин?
– Почитай, верст на двести в каждую сторону, ежели хрустальную гору за центр взять. А какую службу служить придется, князь?
– Служба нехитрая. От горы этой хрустальной - всем глаз отводить. В места сии любопытных людишек не пускать. Все, что в миру происходит да вам ведомо становится, мне немедля доносить. Да о моем присутствии здесь ни словом, ни мыслью никому не обмолвиться. Коли все правильно исполните, будет между нами мир и согласие. Слукавите - на себя серчайте опосля. Я доступно излагаю?
– Уразумел, князь, чего ж тут не понять. Служба нехитрая, все исполним, не сомневайся. Да только неспокойно мне, Архонт. Неспроста ведь Белому Владыке таиться приходится. Ежели бы все в моей власти было - бежал бы отсюда без оглядки.
– Успеешь еще ноги сделать, Леший. Чего паниковать-то раньше времени, - Стас протянул руку Хозяину леса.
– Не мне, убогому, против воли Владыки идти. Позови, князь, коли
Зима все активнее вступала в свои права, метровым слоем снега укрыв окружающие леса и склоны гор, заморозив ручьи и реки, превратив предгорья Урала в белый, безмолвный заснеженный мир. Большую часть времени Стас проводил в оборудованной им на четвертом уровне лаборатории. Жаркий огонь в огромной печи, раздуваемый кожаными мехами, багровыми бликами отражался в оплавленных стенах гигантского овального зала. Многочисленные колбы и реторты с разноцветными и время от времени бурлящими жидкостями в беспорядке стояли на столах, верстаках и полках. Со стороны это помещение выглядело обителью сумасшедшего алхимика, исступленно пытающегося создать свой философский камень. [90]
90
Философский камень - начало всех начал, мифическое вещество, способное дать своему обладателю бессмертие, вечную молодость и знания. Некое твердое или жидкое вещество, способное осуществить трансмутацию - превращение простого металла в серебро или золото.
Заниматься проблемами трансмутации камня в золото Стасу не было никакой необходимости, хотя подобные эксперименты он тоже проводил, и они оказались предельно простыми. Изменение молекулярной и кристаллической решетки металлов давалось проще всего, но сейчас его интересовали вопросы, ответы на которые находились в самых потаенных уголках его памяти. Он проводил многочисленные эксперименты с первичной материей, пытаясь создать живое или хотя бы условно живое существо. Зачем ему понадобился свой Франкенштейн, [91] он пока до конца не понимал, но подсознательно ощущал острую необходимость в создании голема.
91
Франкенштейн - главное действующее лицо романа Мэри Шелли "Франкенштейн, или Современный Прометей" (1818), а также прообраз персонажей множества книжных, драматических и кинематографических адаптаций его сюжета.
Естественно, он даже не помышлял о роли Творца и никак не рассчитывал вдохнуть в мертвую материю сознание - скорее, речь шла о создании некоего робота-помощника. "В конце концов, получился же у папы Карло Буратино. По производству големов-Колобков вообще прямая и доступная инструкция имеется. Как там, в сказке: взяла старуха крылышко, по коробу поскребла, по сусеку помела и наскребла муки горсти две... Говорят, даже у Менделеева свой голем имелся - Эфемерон, чем мы-то хуже?" Тем не менее, его заготовки из различных материалов оживать пока не спешили, как не спешил и Стас переходить к прямому использованию сказочных инструкций.
Суть создания послушного и правильно запрограммированного помощника заключалась в прямом использовании магии стихий и прежде всего той стихии, из материала которой создавался сам голем. А для того чтобы он был подвижен, мобилен и автономен, необходимо было гармоничное взаимодействие и сочетание энергетических полей всех четырех существующих стихий планеты. Задатками стихийного универсального мага Стас обладал изначально, и обратиться за поддержкой к силе какой-либо стихии особого труда не составляло. Мог же он легко черпать силы у земли, огня, воды и ветра. Но в данном конкретном случае оказалась необходима помощь самих стихиалий. И Стас знал, как их позвать.