Наследие
Шрифт:
Получасом позже завернутые в одеяла Элли и Рейчел сидели в удобных кожаных креслах комнаты отдыха, потягивали горячий, приправленный кардамоном чай и жевали мягкие, свежеиспеченные плюшки.
– Почаще ударялась бы головой, – пошутила Рейчел. – Похоже, такого рода травмы благотворно сказываются на твоих умственных способностях.
– Это точно. От травм и ран умнеешь, – согласилась Элли. Таблетки подействовали, голова болела уже не так сильно, девушка согрелась и взбодрилась. Но как только это случилась, снова стала задаваться вопросом по поводу отношений, связывавших Сильвиана
«Почему я испытываю некое странное чувство, видя их рядом? Да, когда-то мы целовались, возможно, я даже была им немного увлечена, но все кончилось, когда он попытался овладеть мной силой. Разумеется, он потом просил у меня извинения, и я вроде бы его простила. При всем том о прежних чувствах не может быть и речи. Тогда почему меня так волнует, с кем он встречается?»
Ей не нравилось, что этот вопрос не давал ей покоя.
Поэтому когда в комнату влетел Картер и она вскочила с места на нетвердых еще ногах, чтобы его приветствовать, ее преследовало чувство вины.
– Только не делай резких движений! – воскликнул он, чуть ли не насильно усаживая ее в кресло. – У тебя все еще кружится голова. Да и ноги, похоже, подгибаются.
– Я в норме, – заверила его Элли с апломбом врача. – Да и медсестра так считает.
– На самом деле, она сказала, чтобы ты отдохнула, попила чаю, но ни в коем случае не ложилась спать, – заметила Рейчел. – Зои с ума сойдет от радости и гордости, когда узнает, что профессиональный медработник предложила принять те же меры предосторожности, о которых раньше говорила она. – Повернувшись к Картеру, Рейчел добавила: – Впрочем, медсестра считает, что ни контузии, ни сотрясения мозга у Элли нет. Просто ей нужно немного расслабиться, а нам – последить за ней пару часиков.
Картер отвел волосы с боковой части головы Элли и некоторое время разглядывал рдевшее на коже пятно.
– Так ты действительно нормально себя чувствуешь?
– Действительно. И серьезного нарушения мозговой деятельности у себя не наблюдаю, – сказала Элли, погладив его по руке.
– Жаль, что меня там не было. – Он прикоснулся губами к тому месту на голове, куда ее ударил теннисный мяч. – А не то бы я отразил бросок.
От нежного прикосновения Картера у нее на коже выступили мурашки. Она подняла голову и пристально посмотрела ему в глаза.
Рейчел выбралась из кресла и потянулась.
– Не думаю, что с появлением Картера мои скромные медицинские таланты могут понадобиться. Надеюсь, ты посидишь с ней?
В ответ Картер улыбнулся, и в уголках его глаз собрались лукавые морщинки, которые так нравились Элли.
– Можешь не сомневаться.
Когда Рейчел удалилась, Элли, свернувшись калачиком в объятиях Картера, рассказала ему обо всем случившемся.
– Лукас в ужасе, – сказал Картер. – Я видел его перед тем, как прийти сюда. Глядя на него, можно подумать, что он тебя пристрелил. Но хотя он попал в тебя случайно, я все равно надавал бы ему тумаков, если бы с тобой случилось что-то серьезное.
Поддев ее лицо указательным пальцем за подбородок, он приподнял его и приблизил свои губы к ее губам.
– Похоже, Элли, тебе действительно стало лучше, – сказала
Картер и Элли отпрянули друг от друга и сели в креслах прямо.
– Благодарю вас, – смущенно произнесла Элли. – Мне и вправду полегчало.
Медсестра бросила взгляд на наручные часы.
– Помни, что тебе предстоит бодрствовать еще некоторое время. Рекомендую выпить вторую чашку чая. – Она направилась к двери, буркнув что-то себе под нос, но Элли ее расслышала. – И принять холодный душ, – бросила медсестра, перед тем как выйти из комнаты.
Картер тоже расслышал реплику медсестры и залился беззвучным смехом. Потом, отсмеявшись, поднялся на ноги.
– Пойду принесу тебе горячего чая.
– Не хочу больше чая, – запротестовала Элли. – У меня и так в животе булькает.
Впрочем, Картер уже шел к двери.
– А может, я хочу чаю, – бросил он через плечо.
Пока Картер ходил за чаем, Элли от нечего делать взяла оставленный кем-то на столике журнал и начала его пролистывать. Когда она рассматривала фотопортрет известной актрисы, носившей платье за 2000 фунтов, какой-то звук привлек ее внимание и заставил поднять глаза.
В дверном проеме стоял Сильвиан и внимательно смотрел на нее. На долю секунды их глаза встретились, и она различила в его взгляде нечто такое, чего никак не ожидала увидеть. В его глазах проступала печаль, которая, впрочем, в следующее мгновение сменилась хорошо отработанным выражением вселенского спокойствия.
– Определенно сейчас ты выглядишь лучше, – сказал он.
– Да, я и чувствую себя куда лучше, – сказала она, машинально поднося руку к больному месту на голове. – Спасибо за добрые слова и внимание, проявленное к моей скромной особе.
– Не стоит благодарности, – сказал он. – Это Николь послала меня справиться о твоем самочувствии.
– Похоже, она хорошая девушка, – сказала Элли, изобразив зевок и швырнув журнал на столик. – И давно вы с ней встречаетесь?
– Кажется, уже целую вечность, – небрежно заметил он. – Мы с ней очень старые друзья.
– Понятненько…
Неожиданно Элли захотелось обнаружить в его красивой внешности хоть какой-нибудь изъян. Она даже метнула в его сторону взгляд, но тут же отвела глаза. Оказывается, смотреть на него было небезопасно, ибо он, казалось, по одному ее взгляду мог определить, что у нее на уме.
В следующее мгновение она кое о чем вспомнила и, сев в кресле прямо, запустила руку за отворот жакета, чтобы размотать закрывавший горло шарф. Затем протянула его Сильвиану.
– Вот твоя вещь. Спасибо, что одолжил ее в нужный момент.
Сильвиан взял у нее свой дорогой кашемировый шарф, повесил себе на шею, но вместо того чтобы выйти из комнаты, опустился в кресло напротив.
– Мне нужно с тобой серьезно поговорить. Но тебя не так-то просто застать в одиночестве. – Он опустил глаза и стал исследовать взглядом свои красивые длинные пальцы с миндалевидными ногтями, которые так отличались от сильных плотных пальцев Картера. – Кроме того, я неоднократно откладывал этот разговор, поскольку думал, что тебе не понравится тема.