Наследие
Шрифт:
– Услышала… И что теперь? – В голосе Изабеллы отзывалась сталь.
– Теперь… – Элли с такой силой сжала в ладони чашку, что та едва не треснула. – Теперь я точно знаю, что мой брат исчез. Я не узнала субъекта, назвавшегося его именем. Это совсем другой человек, и я не хочу иметь с ним ничего общего.
Изабелла наклонилась к ней:
– Ты мне нравишься, Элли. Поэтому скажу тебе правду: твой главный недостаток – подсознательное нежелание доверять людям. Я знаю множество хитрых приемов, которые использует Натаниэль, вербуя себе сторонников, и о его патологической тяге к насилию. – Теперь ее лицо находилось
После безуспешных попыток найти Картера и изматывающего разговора с Изабеллой Элли вернулась к себе в комнату, забралась в постель и через минуту уснула мертвым сном. Она так устала, что проспала полдня, и пробудилась лишь перед самым обедом.
Незадолго до семи вечера она, направляясь в обеденный зал и спускаясь по лестнице, неожиданно увидела Сильвиана, двигавшегося в том же направлении дюжиной ступеней ниже. У Элли екнуло сердце, и она ускорила шаг, чтобы догнать его, но секундой позже осознала, что он не один, а рядом с державшей его за руку мадемуазель Николь, которая изредка на него посматривала. Элли заметила сквозившую в ее темных глазах озабоченность, а также зафиксировала взглядом то обстоятельство, что Сильвиан слегка припадал на одну ногу, вследствие чего постоянно, хотя и совсем немного, отставал от своей спутницы. Николь тоже наконец это заметила и, желая узнать, в чем причина, повернулась к Сильвиану – и в ту же секунду встретилась глазами с Элли. Затем, замедлив шаг и поравнявшись с Сильвианом, Николь что-то зашептала ему на ухо, после чего Сильвиан повернулся и тоже увидел Элли, у которой от его взгляда по телу будто пробежали искры.
Помимо всего прочего, это был единственный человек, который знал, что произошло вчера ночью, и мог понять ее, как никто другой.
Она не хотела чувствовать себя несчастной и непонятой, но, сожалению, весь этот день ею преимущественно владели именно эти два чувства.
Между тем Сильвиан что-то сказал Николь, и они остановились на лестничной площадке, дожидаясь, когда она к ним приблизится.
Изобразив на губах театральную улыбку, Элли радостно помахала рукой, как если бы с самого начала высматривала именно эту парочку, после чего быстро сбежала по лестнице и присоединилась к «французам».
– Я весь день искала тебя, Сильвиан… Привет, Николь! – Элли в глубине души порадовалась, что ее голос звучит почти естественно. – Как ты себя чувствуешь? Надеюсь, тебе полегчало?
Хотя Элли продолжала широко улыбаться, ее глаза в течение секунды исследовали повреждения на лице Сильвиана, которых оказалось предостаточно. Иными словами, на его лице во множестве красовались синяки, ссадины, порезы и прочие повреждения кожи, а один глаз совсем заплыл. Зато отек нижней челюсти заметно уменьшился, и это не могло ее не обрадовать.
– Я – жив, и это главное, – произнес Сильвиан. – Но, не скрою, бывали времена, когда я и выглядел, и чувствовал себя несколько лучше.
Николь, скользнув пальцами по предплечью Сильвиана, вновь взяла его за руку.
– Я сказала ему, что он похож на попавшего в аварию безалаберного мотоциклиста, забывшего надеть шлем. Но он ответил, что имела место
Элли попыталась представить Сильвиана верхом на мотоцикле, в джинсах и кожаной куртке, что оказалось совсем нетрудно.
Пока они болтали, Сильвиан продолжал исследовать ее взглядом, а потом неожиданно предложил:
– Знаешь что? Садись за обедом рядом с нами.
Элли заколебалась. Ей не хотелось быть третьей лишней или пытаться конкурировать с Николь, если та и вправду начала снова встречаться с Сильвианом. Но Николь, казалось, подобные проблемы волновали меньше всего, поскольку она присоединила свою просьбу к предложению бой френда.
– В самом деле, Элли, почему бы тебе за обедом не сесть за наш столик?
Когда они вновь двинулись по направлению к столовой, Элли, дождавшись момента, когда Николь отвлеклась, прижалась на минутку к Сильвиану и едва слышно спросила:
– У тебя уже состоялся разговор с Джерри и Желязны?
Сильвиан согласно кивнул и сразу же после этого посмотрел в другую сторону.
Элли не понравилась его реакция, и она, сосредоточенно сведя на переносице брови, таким же тихим голосом сказала:
– Ну и как? Все прошло нормально?
Поскольку он промолчал и продолжал отводить глаза, она поняла, что положение Сильвиана оставляет желать лучшего.
Но прежде чем успела сказать что-то еще, Николь вновь повернулась к ним, и Элли поторопилась отодвинуться от Сильвиана.
Картер на обед не пришел. Его продолжительное отсутствие вызвало у Элли неприятное гнетущее чувство. Где бы он сейчас ни был, слухи о ее вчерашней ночной вылазке до него, похоже, дошли, и полученная информация определенно пришлась ему не по вкусу. После обеда, который в новой компании прошел несколько натянуто, но зато быстро, Элли при первой же возможности покинула обеденный зал, исполненная решимости во что бы то ни стало найти Картера.
Понапрасну заглянув в помещение библиотеки и в комнату отдыха, где Картера конечно же не оказалось, Элли уже начала подумывать о визите в мужское общежитие, как вдруг ее осенило, и она поняла, что знает почти совершенно точно нынешнее местонахождение Картера.
Затаив дыхание, она приоткрыла дверь большого зала, зашла в него, тихо прикрыв за собой дверь, и сразу же оказалась в сумрачном и даже, если подобное сравнение уместно, своего рода призрачном мире. В лившихся из окон потоках тусклого света едва заметно подрагивали столбы пыли, напоминавшие колонны некоего заколдованного замка, для которого законы гравитации ничего не значили. Перед камином, таким огромным, что Элли могла бы, не пригибаясь, войти в его чрево, стояли несколько пустых столов, а рядом валялись с полдюжины сброшенных с них старых стульев.
Как следует осмотревшись и не обнаружив в зале ни единой живой души, Элли уже двинулась было к двери, как вдруг услышала у себя за спиной какой-то приглушенный шум и быстро повернулась на звук.
– Картер?
Ответа не последовало. Но шум, который она слышала ранее, вновь донесся до ее слуха – причем из дальнего темного угла огромного помещения. Казалось, кто-то, поднимаясь со стула, случайно сдвинул его с места или наступил на подгнившую половицу, отозвавшуюся на подобное обращение тихим скрипом.