Наследие
Шрифт:
– Там и без тебя есть кому проверить! – скривился Дик. – Ты бы лучше думал о своих обязанностях.
На мгновение ему даже показалось, что он прямо отсюда видит довольную рожу Кэллуэя, уверенного в своем неотразимом остроумии.
– Приказ начальника – закон для подчиненного! Не смею ослушаться! – Голос Кэллуэя не скрывал злорадства. – Да ты не беспокойся за меня, Дикки! Не то еще свалишься оттуда от волнения! А ведь тебе еще нести службу целый час! Увидимся, девочка моя! – заржал он. – А пока развлекайся! Можешь почитать мне вслух какую-нибудь древнюю китайскую поэму! Люблю, знаете ли, поэзию после обеда! Особенно на китайском!
К смеху Кэллуэя присоединилось несколько голосов, изнывающая от скуки дежурная
Дик поднес к гермошлему бинокль и принялся наблюдать за приближающимся составом. Тепловоз, тащивший тройку груженных углем вагонов и пару оружейных платформ, издалека напоминал Дику игрушечную железную дорогу, которую дядя Хо подарил ему на восьмой день рождения. За двести лет игрушка прошла через руки не одного десятка мальчишек и в итоге представляла собой кучу мусора, но трудолюбивый Хо умудрился придать ей былой вид. Он кропотливо, часами, порой засиживаясь до глубокой ночи, возился с клеем, паяльником и краской, реставрируя изломанные затертые вагончики, смятые рельсы и разбитые семафоры. В конце концов в комнате у Дика появилась почти точная копия железной дороги от завода до угольного разреза Черной Мессы. Даже прицепных вагончиков было три, прямо как на самом деле. И две боевые платформы, одна впереди локомотива, другая замыкающая состав, точно как взаправду ощетинились пулеметами и сверкали стальными клепками бронеплит пассажирских блоков. Вот только восстановить у игрушки электропитание было уже невозможно, и маленькому Дику приходилось двигать поезд вручную. Но это занятие никак не смущало ребенка, наоборот, оно приводило его в восторг, и даже было время, когда Дик хотел стать машинистом, после того как вырастет...
Тем временем состав приблизился к проверочной отметке, и Дик приложил к гермошлему руку, нащупывая затянутой в перчатку скафандра рукой переключатель дальней радиосвязи.
– «Состав-1», это «Наблюдатель-1», вы приближаетесь к поясу безопасности, вижу вас хорошо, подтвердите прием! – Картрайт огласил стандартную формулировку радиопереговоров согласно действующей инструкции.
– «Состав-1», это «Наблюдатель-2», вижу вас хорошо, прием! – продублировал его запрос наблюдатель с поста на второй трубе. – Как дела, Сэм?
– Это «Состав-1», прием уверенный! – послышался в эфире голос начальника поезда. – У нас все в порядке, рады вернуться домой! Я успел соскучиться по вашим уродливым физиономиям, и даже по твоей, Уолт! Хотя жаль, что ты так и не свалился с этой чертовой трубы!
– С возвращением, Сэм! – откликнулся наблюдатель со второй трубы. – Я тоже тебя очень люблю! Мои чувства постоянно разрываются между тобой и моей Дороти!
В эфире снова раздался смех. Уолт, дежуривший сегодня на второй трубе, и начальник поезда были давними приятелями, и их шутливые перебранки давно стали чем-то вроде ритуала в дни возвращения шахтерской экспедиции.
– Иди к черту, Уолт! – сварливо отшутился начальник поезда. – Я люблю только свою жену! Ну, и еще немного твою!
Эфир вновь загоготал.
– А не пальнуть ли мне в чье-то толстое пузо? – театрально-задумчиво произнес Уолт, перекрывая смех.
– Отставить разговоры! – прозвучал голос заводского управляющего, и смех мгновенно стих. – Как прошла экспедиция, мистер Райс?
– Спасибо Шаро Предрекшей, очень хорошо, сэр! – немедленно откликнулся начальник поезда. – Возвращаемся груженные под завязку!
– Превосходно! –
Железнодорожные ворота в укреплениях завода открылись, пропуская состав, и тотчас же захлопнулись вновь. Спустя несколько минут началась разгрузка угля и выгрузка экспедиции, эфир заполнился рабочей суетой, и Дик снова принялся разглядывать окрестности, стараясь держаться в спасительной тени небольшого навеса. В почти сорокаградусную жару маленький тент, сооруженный кем-то когда-то очень давно из куска фанеры, был единственной защитой наблюдателя, засевшего на вершине огромной трубы, от палящих солнечных лучей. Система терморегуляции скафандра едва справлялась с тем, чтобы запечатанный в армированный резинопластик человек не превратился в жаркое.
Дик оглянулся назад и посмотрел на раскинувшийся внизу желтый квадрат Центра Сохранения Генетических Ресурсов «Пэйдж». Хоть это и третий по численности из четырех Центров, некогда объединившихся в Колорадский Альянс, но значение его производственного комплекса по изготовлению угольных фильтров было сложно переоценить. Сам Дик считал свой Центр наиболее важным из всех, а недостаток населения он списывал на удаленность местонахождения и стычки с лигами. Да и как можно не оценить Центр, снабжающий Альянс первейшим средством выживания – фильт–рами? В «Пэйдже» делали все виды фильтров, от небольших сменных картриджей для индивидуальных скафандров до огромных многокаскадников, использующихся в фильтровентиляционных установках Периметров. И уголь, основу основ фильтропроизводства, Центр «Пэйдж» добывал сам, не только удерживая единственное на весь Альянс месторождение угля, но и содержа в эксплуатируемом состоянии целую железную дорогу к нему. Пожалуй, с таким бесспорным героизмом мог сравниться только ЦСГР «Гувер», удерживающий нефтедобывающую базу в Калифорнии – самом логове лигов. Но «Гувер» – это столица, штаб Альянса. У них и возможности другие, и людей в три раза больше... Хотя служить на той базе Дик бы не хотел. Шутка ли сказать – Калифорния! Жуткое место, пострашнее набитых лигами гнилых лесов Флагстаффа.
Дик посмотрел на встроенные в скафандр часы. Его смена закончилась пятьдесят минут назад, а этот поддонок Кэллуэй все еще не появился. Впрочем, Уолта с соседней трубы тоже не сменили. Видимо, Кэллуэй заступал на смену с одним из своих таких же дебильных дружков, и оба они решили использовать прибытие шахтерской экспедиции как возможность заступить на пост хотя бы на час позже. Надо признать, что торчать шесть часов на двухсоттридцатишестиметровой трубе в малоподвижной сидячей позе было занятием не самым приятным. За год службы Дик так и не избавился полностью от боязни высоты, хотя и стал воспринимать ее гораздо спокойнее.
Дядя Хо говорил, что еще до наступления хаоса, больше двухсот лет назад, на месте их ЦСГР «Пэйдж» лежал небольшой уютный городок с одноименным названием. Их центр даже вошел в историю «Сёрвайвинг Корпорэйшн» как единственный, построенный на месте города. Насколько можно понять из исторических документов, городок был настолько мал, а местность у плотины ГЭС настолько удобна, что концерн попросту выкупил у государства небольшой город в полном составе. К тому же это позволило избежать проблем со строительством на территории индейских резерваций. Центр «Пэйдж» обещал быть тихим и спокойным местом, где сотрудники «СК» могли бы без особых хлопот переждать свои триста лет, срок, предреченный Великой Шаро, по истечении которого на планете наконец вымрут последние лиги. Кто бы мог подумать, что после наступления ха-оса, когда система ирригации Аризоны рухнула и штат превратился в мертвую, раскаленную солнцем пустыню, лиги смогут не только скопиться в ядовитых лесах Флагстаффа, но и успешно выживать в них. В результате Центр неожиданно оказался в опасной близости от самого крупного ареала обитания лигов в Аризоне.