Наследие
Шрифт:
После завтрака несколько придворных кавалеров имели разговор с лордом Илейни, после чего на его супругу перестали смотреть вовсе. Стайка дам, осмелившихся восхвалять аниторна в присутствии его супруги, удостоилась ее короткого замечания, и желание глядеть в сторону Риктора Илейни у них также пропало, а леди Илейни получила прозвище — эта Оса Илейни, что ее, впрочем, нисколько не расстроило. Зато глаза Ее Величества, узнавшей о событиях, произошедших после завтрака, потеплели, и она снизошла до похвалы, одобрив порыв супругов оградить друг друга от чужих взглядов
К полудню Его Величество и лорд-аниторн в сопровождении своих супруг, нескольких придворных и верных стражей направились в главную обитель, где должна была состояться дневная служба, которую вел сам старший жрец королевства. Благочестивый порыв, право слово! Поступок, достойный всяческих похвал, вызвал улыбки умиления на лицах горожан. Ведь уже последние дня три жрецы сетовали на то, что государь начал забывать своих Богов, предаваясь греховной праздности и лени за стенами своего дворца. И вот, смотрите, Его Величество опровергает слова служителей, спеша на одну из важнейших служб за весь день, где будут прославлять Богов и раздавать их благословение. Любопытные люди потянулись к главной обители, желая лично увидеть, как облагодетельствуют их государя Огненные Боги.
Небольшая процессия остановилась недалеко от ворот главной обители. Король и аниторн спешились, бросили поводья стражам и переглянулись, обменявшись благочестивыми приторными улыбками. Они подошли к вратам вместе со своей свитой, переступили порог и… Огонь, не пылавший в полную силу уже несколько дней, вдруг взвился столь высоко, что языки его лизнули потолок.
— Боги приветствуют государя! — восторженно закричал один из придворных лордов. — Вы видели?! Боги дали знак! Наш государь отмечен Богами!
— Я верный сын своих Покровителей, — скромно ответил Ледагард.
— Да здравствует король Ледагард! — взревели воины оставшиеся за пределами обителями, но слышавшие крики придворных лордов. — Наш государь отмечен милостью Огненных!
Восторженный отклик народа, увидевшего сквозь ворота всполох пламени, слился с голосами воинов и придворных. Аниторн первым опустился на колени перед Его Величеством, за ним последовали все, кто был в обители, на ногах остался только старший жрец, длинный, как жердь, а его остроконечная ритуальная шапка и вовсе делала главу служителей похожим на кол. Рик вскинул брови и указал на жреца рукой:
— Старший жрец смеет спорить с Богами! — возмущенно воскликнул он.
— Должно быть, жрец Арвил считает себя ровней Огненным, — усмехнулся Ледагард. — Если уж я, их посредник с детьми Богов на земле, смиренно склоняю голову перед Благословением, а служитель стоит, гордо вскинув голову, то как же расценивать такое?
— Святотатство! — выдохнул Риктор Илейни со священным ужасом.
Леди Илейни закатила глаза, схватившись за сердце, и красиво упала в обморок. Ее Величество выдержала происходящее более стойко, но прикрыла рот платком, в ужасе взирая на святотатца.
— Святотатство! — закричал все тот же придворный лорд. — Старший жрец смеет себя равнять с Богами!
— Позор!
— Очищение! Очищение! Очищение! — хором повторили придворные.
— Что?! — спесь слетела со старшего служителя. И все, что он собирался сказать, растерялось в едином народном порыве. — Это все подстроено! Боги гневаются на венценосного развратника!
Виалин, едва вернувшаяся в сознание, снова лишилась чувств, но теперь стало дурно и Ее Величеству, и супруг еле успел подхватить тело своей супруги, самой благочестивой дамы во всем королевстве.
— Разве возможно влиять на Божественный Огонь? — округлил глаза какой-то богатый торговец, пришедший в обитель за Благословением.
— Отвечай, Арвил, — прищурился король. — Ты, старший жрец, бросил богохульные слова. Неужто и правда человек может влиять на Огонь наших Покровителей? Отвечай!
Его голос прокатился рокотом грома по притихшей обители. Жрец побагровел, после побледнел и хрипло произнес:
— Кто может влиять на решения самих Богов? Должно быть, мой разум помутился. Я пройду Очищение.
— Старший жрец, желает искупить богохульство и пройти Очищение! — тут же торжественно воскликнул Ледагард. — Да простят его Боги за гордыню, хулу на своего государя и его верных людей и за святотатство!
Аниторн скорбно вздохнул и склонил голову над женой, открывшей глаза и с осуждением взиравшей на старшего жреца. Арвил подошел к чаше к Очищающим Огнем, бросил злой взгляд на короля и шагнул в пламя. Вскоре холодные голубые языки Огня охватили его. И как только спина старшего жреца скрылась за пеленой пламени, по голубым лепесткам побежали красные росчерки, совсем как в день Очищения аниторна. Пламя нагревалось, меняло цвета, превращаясь из Очищения в Кару.
И когда Огонь запылал ровным красным цветом, из недр чаши послышался надрывный крик Арвила. Риктор Илейни поставил на ноги супругу и отважно бросился к чаше, срывая на ходу камзол, стянул сапоги и шагнул в яростно ревущее пламя. И тут же накал Божественной ярости угас, сменяясь прохладным синим цветом Благословляющего Огня.
— Велика мудрость Огненных Богов, — с восторгом произнес Ледагард.
Аниторн вынес из холодного пламени обожженное тело старшего жреца, встретился с его взглядом, затянутым пеленой боли, и подмигнул, тихо шепнув:
— Боги воздают всем по заслугам.
Арвил не ответил, провалившись в беспамятство. Младшие жрецы, склонившись перед королем и его аниторном в низких поклонах, унесли старшего служителя в недра обители. Ледагард с Риком, переглянувшись, последовали за ними. И когда двери маленькой комнатки, куда уложили обожженного мужчину, закрылись за ними, фальшивое благочестие слетело с лиц короля и лорда Илейни.
— Привести в сознание, — жестко велел Его Величество.
Жрец-целитель послушно выполнил требование государя. И когда глаза старшего служители открылись, венценосец отчеканил: