Наследница Бабы-Яги
Шрифт:
Уборка заняла у меня около четырёх часов. Пару раз я присаживалась с сэндвичами из магазина, но очень быстро снова бралась за дело — хотелось всё изучить.
Мытьё окон и уборку подвала оставила на потом. Думаю, в подвале тоже какие-нибудь запасы трав и закрутки, как и по всему дому. Выкидывать я это всё не стала, погуглю, может нужные какие вещи. Хотя сроки годности, наверное, все уже давно прошли. На выброс отправила только старые половые тряпки, химию уборочную, окаменевшие соду, соль и сахар, подбитую посуду, мочалки,
Снова попробовала открыть дверь на задний двор — не поддалась. Придётся замок менять, но это потом. А сейчас надо бы сарай проведать, что там вообще может храниться?
Задний двор был ещё более заросшим, чем передний. Густая отцветшая сирень, всё тот же вездесущий шиповник, пушистые ёлочки и несколько неизвестных деревьев, создающих тень над кованным изящным, но поржавевшим столиком. Сарай прятался за сиренью, я с удивлением поняла, что участок достался немаленький — вероятно, здесь раньше был и сад, и огород.
В сарай свет не пробивался совершенно, значит, щелей в стенах нет. Подсветила помещение телефонным фонариком и с удивлением обнаружила выключатель. Щёлкнула им, загорелась лампа над потолком — сначала неуверенно, а потом всё ярче и ярче. Невероятно, что всё в рабочем состоянии.
Сарай оказался таким же чистым, как и весь дом — подвесные полки заставлены ящиками, под одной из стен старые закрутки, накрытые тёмной тканью. Я уже погуглила, срок годности таких — не больше четырёх лет. Писали ещё, что банки могут взорваться, но эти, вон, хорошо сделаны, держатся.
В углу какое-то деревянное ведро мне по пояс, наверное, для купания или, может, заквасок, а рядом — с десяток разных мётел. Любопытная коллекция.
Но чего я точно не ожидала здесь обнаружить, так это невероятный, шикарный, восхитительный винтажный мотоцикл. Я дар речи потеряла от вида этого красавца. С замиранием сердца принялась изучать — масло в баке есть, топливо тоже, на вид мотоцикл в идеальном состоянии, только нигде не нашла знак фирмы. И ключа, к сожалению, не оказалось — ни в багажном отделении, ни в замке зажигания. Но это ладно — найду!
Почти прыгая от радости, позвонила Вите.
— Какие люди! А я всё жду новостей!
— Тут мотоцикл! Или это мопед, я не разобралась, но какая разница? На вид — идеальный.
— А я говорила, что надо принимать подарки моих родителей. Не ходила бы ты на курсы, не было бы нужных прав.
В который раз восхищаюсь судьбой! Когда мы были на втором курсе, родители Виты подарили нам обеим сертификат на курсы вождения. Вита, конечно же, выбрала мотоцикл, и я с ней. Правда, я доучилась — стыдно было бы профукать такой подарок, а вот Вита забросила после первого же теоретического теста.
— Я не верю, что это всё происходит со мной, — призналась.
— Ну смотри, если это сон, то мы обе его видим, —
— Что-то раньше желания не торопились сбываться, — пробормотала, не отрывая от мотоцикла взгляда. Какой красивый, а! — Ладно, я дальше со всем разбираться, у меня тут ещё сорняки не дёрганы.
— Вот так девушки и становятся в одночасье бабками, — сказала Вита и сбросила вызов.
— Задница, — парировала в пустоту и убрала телефон. — Ладно, ты, конечно, шикарный, но я потом на тебя полюбуюсь, — сказала мотоциклу и накрыла его чехлом.
Надо окна мыть, и вещи из общаги забирать, в идеале бы ещё пылесос где взять и всю мебель пропылесосить…
В общем, как самая заправская дачница, причитала всё это, идя обратно в дом.
— Эй, соседка! — крикнул кто-то, когда я уже перешагивала порог. Обернулась — по ту сторону забора, уперевшись в него локтями, стоял русый парень и широко улыбался. Карикатурный он — загорелый, белозубый и подкаченный. Что за Кен? — Привет!
— А может всё-таки «здравствуйте»? — приподняла брови.
— Лучше привет. Я Петя, сосед.
— Очень приятно, — вру и не краснею. — Марина.
— А ты не ведьма, часом? — казалось, выше мои брови уже не поднимутся, но они поднялись.
— А что, такая красивая? — не только же ему наглеть?
— Это-то безусловно, не отнять, — я даже рот чуть не открыла. Нет, всё-таки с этим Петей мне не соревноваться. Вообще без комплексов парень. — Но мне бабушка рассказывала, что тут жила одна. Причём она жила и при прабабке моей, и при бабке, и при маме. Я вот, правда, уже не застал.
— А ты не святая инквизиция, часом? — передразнила, поправляя сползшие на кончик носа очки.
— А что, при виде меня ты гореть начинаешь? — и он подмигнул.
Нет, надо с этим что-то делать. Что это за заигрывания через забор? Ужас!
— Так что? Родственница предыдущей хозяйки?
— Может и родственница, — сощурилась. — Ты только за этим пришёл?
— А тебе нужно что-то ещё?
— Чтобы от дел не отвлекал и забор мне не ломал, — он тут же выпрямился, перестав подпирать несчастные деревяшки. Столько лет забор стоял, а под весом этого молодца что-то задрожал.
— Я напротив живу, в этом доме, — он показал себе за спину, где за каменным забором виднелся трёхэтажный застеклённый коттедж. — С самого утра наблюдаю, как ты туда-сюда ходишь, чего-то намываешь. Помощь хотел предложить.
— Тоже что-то намыть?
— Нет. Но если есть что…
— Нету, — прервала его. Нет, всё-таки эта белозубость и беспардонность меня ужасно раздражают.
— …Так вот! Я вообще-то правда помочь хочу! — что это за обиженные нотки в голосе? — У меня газонокосилка есть, буду рад подстричь твой газон! Ну, то есть…