Наследница чужих богов. Часть 2
Шрифт:
А сколько еще в ее памяти хранилось эпизодов, которых она осознанно не касалась? Сколько фрагментов с ее жестокостью, разрушительным самоистязанием, смертями от ее рук, что мутными пятнами чернели где-то на границе разума и лишь усилием воли оставались за пределами мыслей.
Что ей делать со всем этим мраком? С этой проклятой правдой, с этой свободой…
Что ей делать с собой?
Кайя опять украдкой бросила взгляд на Рэма. В их совместное будущее она не верила.
Нет, оно не казалось ей таким уж невозможным. Отчего же? Пару месяцев, лет, возможно
Сейчас он был увлечен ею, влюблен. Для него это чувство оказалось новым, как и для нее. Оставаясь с ней наедине, Рэм раскрывался. Когда он смотрел на нее, в его глазах взметались обжигающие всполохи огня, сила, нежность. И слова, и действия, и прикосновения, продиктованные сердцем, вызывали в ее душе искренний отклик, но Кайя не позволяла себе обмануться. Знала, что это не может продлиться долго, что рано или поздно ей достанется его разочарование. А подобной боли она не хотела: ни участи отверженной, ни тяжести одиночества, ни этой свободы.
Однажды дурман развеется. И тогда Рэм посмотрит на нее иным взглядом – трезвым, холодным. Взглядом правителя, а не мужчины. Посмотрит и поймет, что она была лишь его прихотью. Непредсказуемой и потому волнующей, временами необузданной, такой желанной, но прихотью.
Кайя встряхнулась, стараясь избавиться от лишних эмоций.
Что толку горевать из-за неизбежного? В будущем она будет готова и не позволит причинить себе боль – сама решит, как и когда поставить точку. Но пока... не лучше ли позволить событиям идти своим чередом? Обмануться еще раз, пусть и осознанно…
Тем временем совет подходил к концу. Подчиненные Рэма один за другим покидали каюту.
Воспользовавшись случаем, Кайя перехватила Раваха у самого выхода. Она собиралась расспросить о Тамерлане. Рэм упоминал он нем вскользь, не вдаваясь в подробности – объяснил только, что тот будет здоров, и что ему лучше задержаться в столице халифата. На большем Кайя настаивать не стала. Спрашивать напрямую ей отчего-то было неловко, стыдно, словно это могло выдать ее слишком явный интерес к третьему галеату. Но узнать хотелось.
Не дав Раваху подготовиться, она задала вопрос в лоб.
— Как себя чувствует Тамерлан? Что с ним?
Галеат не растерялся.
— Он теперь загляденье, как хорош, ни-адда, – лицо собеседника тут же озарилось непонятной ей ухмылкой. Но еще до того, как он успел объяснить, его взгляд на мгновение задержался за ее спиной. Кайя обернулась и увидела, что Рэм стоял у рабочего стола. Он не сказал ни слова, не сделал ни единого жеста, Равах же, уловив невидимый приказ, оборвал фразу.
— Ну так я пойду, ни-адда… – произнес он, вежливо склонив голову.
Когда за галеатом закрылась дверь, Рэм сбросил с себя привычную маску сдержанности. Его взгляд изменился – в каре-синих глазах появился голодный блеск, слишком хорошо ей знакомый, опасный и пьянящий.
В последнюю секунду прикусив язык, Кайя сдержалась от того, чтобы не отпустить колкость. Это так он будет за нее бояться? Так она будет его отвлекать? Но вместо этого лишь непринужденно улыбнулась, наблюдая за тем, как он подходит ближе.
Рэм молча подхватил ее на руки и без лишних слов направился в сторону смежной каюты, где находилась его спальня. Кайя и не сопротивлялась – зачем? Сколько у них еще будет этих мгновений, она не знала, и эгоистично решила наслаждаться ими, пока могла. К тому же в такие моменты Рэм становился особенно сговорчивым.
— Подожди, – тихо и покладисто произнесла она, начав издалека. – У тебя ведь нет зацепок?
— Несколько. – он ответил, не сбавляя шага. – Может быть, удастся найти еще что-то в Калмирии, но я на это не рассчитываю.
Теряясь от его коротких поцелуев вдоль линии скул и шеи, Кайя неосознанно кивнула. Его выводы насчет Калмирской империи она подтвердила еще в их встречу на Левааре. Йаннары начали покидать это место незадолго до ее освобождения, но из-за своего побега узнать планы Александра она уже не смогла, да и в то время вряд ли о подобном волновалась.
— Я знаю, что Самира на этом корабле. – устав играть словами, напрямую заговорила Кайя. – Я чувствую ее.
Рэм нахмурился, отстранился, и она тут же поняла свою ошибку. Скорее всего он бы и не заметил алчного блеска в ее взгляде, но вот нетерпеливую пульсацию силы, что с легким покалыванием пробежала по ее пальцам, уловил.
Он резко поставил ее на пол.
— Поэтому я не хотел тебя брать с собой, – голос у него звучал сурово. – Прошлое уже сломало тебя. Хочешь повторить?
— Я не боюсь ее. Я убивала йаннаров. У меня есть опыт, ал-шаир.
Ответ ему не понравился. И его замечание о ее прошлом она растолковала явно как-то не так. Рэм сделал шаг назад, отрицательно покачав головой.
— Вам не стоит встречаться.
Кайя потупилась. Шанс был упущен безвозвратно, и действовать мягко уже не имело смысла. Ее следующая просьба прозвучала более решительно, требовательно:
— Дай мне с ней поговорить!
Несколько мгновений между ними висела неприятная тишина. Рэм молчал, изучая ее чересчур пристально, будто взвешивая не только возможные последствия, но и ее саму.
— Это может помочь, – поспешно добавила Кайя.
— Тебе?
Она возмутилась.
— Мириам. Это может помочь Мириам. Возможно, мне удастся узнать у нее что-то новое.
Рэм вдруг иронично улыбнулся, и Кайя сразу догадалась о причине такой реакции. Он – высший диар, один из двух сильнейших представителей своего народа. Он сам допрашивал эту йаннару, изучал ее вдоль и поперек, скорее всего и не единожды. Если уж он не смог с ней справиться, то что может сделать она?