Наследница в его постели
Шрифт:
– Саймон – полковник Конной гвардии.
– Так он военный! – счастливо вздохнул Дикон.
– Сегодня днем он будет на параде, – сообщила герцогиня. – Почему бы вам, не пойти и не посмотреть?
– Обожаю парады! – воскликнул Дикон. – А ты, Мэри?
– Я никогда не видела парада.
Дикон изумленно уставился на нее.
– Никогда?
– Значит, решено, – сказала довольная герцогиня и поднялась. – Я заеду за вами в три часа дня. Мы отправимся в моей коляске.
– О Боже! Я забыла предложить вам чаю! – воскликнула Мэри, безуспешно
Герцогиня настолько расположилась к девушке, что наклонилась и поцеловала ее в щеку.
– Ничего страшного, дорогая. Мы теперь почти одна семья и не нуждаемся в церемониях.
Вместе с тусклым серым светом в зарешеченное оконце камеры Джулиана проникал промозглый воздух. Попытавшись заткнуть его своим пальто, он обнаружил, что из камеры открывается отличный вид на виселицу во дворе. С заткнутым окном в камере стало темно как в могиле, но не намного теплее. Вздохнув, он снова вытащил пальто. По смрадной камере сновали крысы, разбегаясь, только когда Джулиан швырял в них башмаками. В подобном окружении нетрудно было вообразить, что твой конец близок.
В замке повернулся ключ, и дверь камеры распахнулась. Джулиан поднял глаза, ожидая, что его потащат к судье, но это был только Хадсон.
– Я написал письмо отцу, – приветствовал он слугу. – Просил его позаботиться о тебе, когда меня не станет. Думаю, он не откажется.
– Капитан, они не посмеют повесить вас, – с чувством отозвался Хадсон.
– Почему? Они вешают детей за украденную булку хлеба. Почему им не повесить меня? – Он тяжело вздохнул. – Письма есть?
– Нет, капитан. Только счет от мистера Грея, ювелира. Хадсон протянул хозяину счет, но Джулиан только пожал плечами.
– Боюсь, ему придется встать в очередь, чтобы получить свои десять фунтов.
– Попытайтесь что-нибудь съесть, – попросил Хадсон. – Здесь только хлеб и сыр, но это придаст вам сил.
Джулиан, меривший шагами камеру, резко остановился.
– Мне конец, Хадсон, – сказал он, глядя в окно. – Я умру на этой виселице. Со мной покончено. Я начинаю думать, что совершил ошибку.
– Красота – это ловушка, капитан. Я знал, что эта женщина погубит вас.
– Что, ни слова от нее? Вообще ничего? Она могла бы, по крайней мере, вернуть обручальное кольцо. – Он сел за стол и разломил булку. – Знаешь, что самое скверное в этой истории? Я тоскую по ней. – Джулиан невесело рассмеялся. – Она бросила меня ради другого мужчины, а я тоскую по ней. Лежу здесь ночью на жесткой и холодной койке и вспоминаю короткое и сладостное время, пока мы были вместе. Интересно, что она делает сейчас?
– Она с лордом Саймоном. Нетрудно догадаться, чем она занята, – безжалостно сказал Хадсон. – Не мучьте себя, капитан. Она не стоит ваших слез.
Джулиан снова прошелся по камере.
– Я должен выбраться отсюда, Хадсон, – яростно произнес он. – Не могли бы мы подкупить надзирателей? Я всего лишь хочу увидеть ее в последний раз.
– Я уже заложил все, что у нас было, чтобы
Джулиан поднял стол и швырнул его в стену.
– Я хочу выбраться отсюда!
– Это можно устроить, – раздался холодный голос из-за двери камеры.
– Матушка! – воскликнул Джулиан.
Дверь камеры со скрипом отворилась, впустив баронессу. Откинув вуаль, она подошла к Джулиану и влепила ему пощечину.
– Это за то, что мне пришлось прийти в Ньюгейт, – объяснила она, пока Хадсон ставил стол на ножки. – А это зато, что ты назвал меня матушкой. – Последовала вторая оплеуха. – Думаешь, мне хочется, чтобы все знали, что я навещаю сына в тюрьме? – прошипела она.
– Извини, – натянуто отозвался Джулиан. – Я так удивился, что, боюсь, позволил себе лишнего.
– Постарайся не делать этого впредь, – сказала баронесса, усаживаясь.
Джулиан остался стоять.
– Почему вы здесь, мадам? Пришли позлорадствовать?
– Я пришла помочь тебе, разумеется, – отрезала она. – Как я буду выглядеть, если моего сына повесят как обычного преступника? Вряд ли это пойдет на пользу моему общественному положению.
– Ты собираешься нанять мне адвоката? Она презрительно усмехнулась.
– Такие люди, как ты, не нуждаются в адвокатах, Джулиан. Мне достаточно щелкнуть двумя пальцами, чтобы с тебя сняли обвинения. Как тебе известно, мой дядя занимает важное положение в правительстве, а я его любимая племянница. Я знаю все его маленькие секреты, так что у него нет выбора.
– Чего ты хочешь взамен? – спросил Джулиан, переплетя пальцы на затылке.
– Я хочу тебе только добра, – ответила она. – Ты не женишься на Мэри Эндрюс. Это мое первое условие.
– Вряд ли я могу жениться на ней, – сказал Джулиан, пожав плечами. – Она оставила меня, чтобы стать любовницей лорда Саймона Аскота.
– Сына герцогини Беркширской? – Баронесса хмыкнула, не скрывая восторга. – Какая хитрая бестия! Как ей это удалось?
– Мы бы уже поженились, если бы ты не воспользовалась своим влиянием, чтобы помешать мне, получить особое разрешение, – горько сказал Джулиан. – Я виделся с полковником Фэрфаксом.
– Это для твоего же блага, Джулиан, – самодовольно отозвалась она. – Если мисс Эндрюс предпочитает быть любовницей лорда Саймона, а не твоей женой...
– Хватит, – резко прервал ее он. – Ты добьешься моего освобождения, если я не женюсь на мисс Эндрюс.
– Что еще?
– Тебе это понравится, – пообещала она. – Меня посетила леди Бамф. Она вернулась из Йоркшира. Очевидно, ей не удалось устроить брак между ее дочерью и герцогом Фэншо, а брак между лордом Бамфом и леди Виолой находится под угрозой. Собственно, герцог отменил помолвку.
– Герцог в Лондоне? – спросил Джулиан, оживившись.
– Да. Леди Бамф в отчаянии. Она готова отдать тебе Белинду, если ты устроишь брак леди Виолы с ее сыном. Так что мое второе условие – твоя женитьба на Белинде.