Наследница ведьм
Шрифт:
– Эмбер, - начал он между тем, тщательно подбирая слова. – Когда Сэм умер, я решил, что больше не хочу иметь никакого отношения ко всем этим разборкам между ангелами, демонами. Да вообще ко всей этой сверхъестественной фигне. Я понял, что хочу спокойно, мирно жить. Утром вставать и идти на работу, а вечером возвращаться домой и больше никогда не слышать о всяких загадочных происшествиях.
– И что же тут такого? Я тоже этого хочу. Именно это я пытаюсь сказать тебе, - во все глаза глядя на него, ответила
– Но с тобой это невозможно, Эмбер, - произнес он, наконец, фразу, которую так долго приберегал. – Ты сама по себе необычная девушка. Не считая того, что ты ведьма и умеешь разговаривать с мертвыми и превращать людей в тараканов, у тебя в родственниках демоны, а в друзьях собаки!
– Дон погиб. А Маргарет может навсегда исчезнуть из нашей жизни, если ты этого пожелаешь, - ответила она, возможно, слега погорячившись, но уверенная, что Маргарет пошла бы на такую жертву ради личного счастья своей прапраправнучки.
– Тебя даже Люцифер не убил, - внезапно произнес на это Дин. – Словно вы с ним на одной стороне.
– Так это из-за того, что меня не убили?! – не поверила своим ушам Эмбер и вдруг осознала, как жалко это звучит со стороны. Словно она просит его не бросать его.
Стоп! Не бросать?
– Ты что, бросаешь меня?– произнесла она вслух и словно занесла ногу над пропастью в ожидании его ответа.
– Я думаю, что мы с тобой слишком разные и что нам лучше расстаться, - отворачиваясь и глядя в окно, наконец, проговорил он то, что всё никак не решался произнести.
И в этот миг ее сердце разбилось. Эмбер показалось, что ее ударили кулаком. Весь воздух вышибло из легких, и какое-то время она не могла вдохнуть, но даже не замечала этого. А потом вдруг осознание жуткой реальности поглотило ее, обрушившись, словно цунами. Она задрожала, потеряв самообладание и пытаясь сдержать судорожные рыдания, поднимающиеся откуда-то из груди и застревающие в горле, а горе вцепилось в нее мертвой хваткой, словно зверь, терзая ее сердце, внутренности, голову… Оно тащило и увлекало ее за собой, и больше не в силах сдерживаться, громко всхлипнув, Эмбер выскочила из машины и бросилась в сторону туалета.
Кажется, Дин кричал что-то ей вслед, но она не разбирала ни слова, словно он вдруг заговорил на каком-то неизвестном языке. Да ей было и не важно, что он говорит. Ведь всё, что он мог, он сказал раньше.
«Нам. Лучше. Расстаться».
Эти слова молоточками стучали у нее в голове. Они грызли ее нутро, словно крысы. И скорчившись над грязным унитазом в туалете на заправке, она рвала, пытаясь извергнуть их из себя, а вместе с ними и память о Дине Винчестере. Она наизусть выучила расположение всех трещинок в плитке на полу, а ее нутро всё выворачивало, и она сжимала побелевшими костяшками ободок унитаза, и ее рвало какой-то желчью, потому что она уже давно ничего не ела, и ей казалось, что скоро
***
Кажется, целую вечность спустя она услышала стук в дверь и голос Бобби:
– Эмбер, ты там? Всё в порядке? – обеспокоенно спросил он.
– Дай мне три минуты, - хриплым голосом проговорила она и, пошатываясь, дошла до раковины, чтобы умыться. А когда взглянула в зеркало, то не узнала себя – ее отражение с потухшими глазами напоминало ее же после суток в плену у джинна, пившего ее кровь. Только вот то, на что джинну понадобилось двадцать с чем-то часов, Дин Винчестер смог сотворить за десять минут.
О том, что выглядит она не лучшим образом, свидетельствовало и лицо ждавшего ее у дверей Сингера, который при ее появлении как-то очень уж сочувственно вздохнул.
– Привет, Бобби, - сказала она. – Не подбросишь меня до какой-нибудь автостанции?
Ей не нужны были слова, чтобы понять, что Дин уехал. Просто сбежал, как делал всегда, когда становилось трудно, и было больно дышать. Он мог физически находиться рядом, но укрывался за стеной отчуждения или просто уходил в алкогольный угар, сутками пропадая в барах.
Так чего было ждать от него теперь?
И она больше не ждала.
Марта была права: они никогда не подходили друг другу, и были вместе только из-за ее, Эмбер, ослиного упрямства, ее готовности прощать и терпеть… И она бы снова простила и стерпела…
Только ему это больше было не нужно.
Ему была нужна НОРМАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ!
Как будто он имел представление о том, что это такое. Что такое норма!
Господи, как же она ненавидела его сейчас!
И как же она его любила!..
***
– Не понимаю, как вы с Дином умудрились разругаться. Я же оставил вас всего на час, - действительно ничего не понимая, посмотрел на нее охотник.
– А он тебе не объяснил? – спросила Эмбер, у которой при имени Дина снова болезненно сжалось сердце и защипало в глазах.
– Нет. Попросил только, чтобы я отвез тебя домой, потому что с ним ты ехать не захочешь.
– Бобби, мы с ним не поссорились. Мы расстались. И боюсь, это навсегда, - проговорила она и слезы вновь хлынули из глаз, когда Сингер обнял ее и прижал к груди.
– Ну, ну, не плачь, - ласково уговаривал он ее. – Он дурак. Думает, что одному ему будет лучше. Но потом одумается и вернется к тебе. Вот увидишь. Надо просто дать ему время. Смерть Сэма потрясла его, как бы он к ней ни готовился.
– Бобби, ты ничего не понял, - отстраняясь и всхлипывая, ответила Эмбер. – Он думает, что ему будет лучше БЕЗ МЕНЯ. И это уже никто не в силах изменить.
– Этого не может быть. Ты просто всё не так поняла, - настаивал Бобби, отказываясь верить, что пара, за которую он так переживал и которую так любил, вдруг перестанет существовать.