Наследник Алвисида (Книга 2)
Шрифт:
Один за одним, словно молнии, просвистели семь клинков и все были отбиты мечом прославленного сэра Бана. Старый рыцарь еще не совсем оправился от ран, полученных у озера, но такие фокусы уже мог делать без видимых усилий.
Когда озерный воин выразил восхищение ловкостью сэра Бана и, поклонившись, отошел, старый воин с размаху рубанул по шесту, в который были воткнуты кинжалы. Меч прошел сквозь шест, словно не из металла был сделан, а из воздуха - шест не шелохнулся.
Все недоуменно посмотрели на сэра Бана (лишь обитатели замка знали этот
Сэр Гловер (успевший после дружеских поединков выпить три полных бокала белого вина за свой успех и удачу) встал во весь рост, выхватил меч и со всего маху рубанул им по столу перед собой. Толстая доска не выдержала удара и меч звякнул о камень пола, пройдя сквозь дерево.
Многочисленные серебряные блюда и кубки не свалились лишь потому, что стол был сделан прочно, на десятилетия, и устоял, оказавшись разделенным на две части. Рыцари зааплодировали Гловеру и начали вставать, вынимая из ножен мечи...
Граф Маридунский тоже встал (не стола было жалко, а вечера - не на чем было бы пировать) и провозгласил тост за царя Ста Озер.
Рыцари подняли кубки и с удовольствием выпили за озерного повелителя, забыв о своих намерениях повторить подвиг Гловера.
Уррий понял, что о нем уже никто не вспоминает, и он наконец-то может незамеченным покинуть зал вместе с Лореллой. Уррий еще раз посмотрел на Ламорака. Тот по настоянию Эмриса сидел на почетном месте рядом с ним. Ламорак не улыбался, но с интересом следил за происходящим, за вечер он выпил два или три больших бокала вина, он радовался счастью Уррия, и на время забыл о предательстве отца.
Эмрис был полон достоинства, как и подобает верховному королю, на щеке багровел недавний шрам - память о боевом крещении у озера Трех Дев. Но Уррий-то знал, что внутри у названного брата все бурлит и взрывается, что Эмрис еще не освоился с разительными переменами, происшедшими в его жизни.
Уррий напоследок улыбнулся друзьям и встал, увлекая за собой Лореллу. Сэр Отлак заметил движение сына и кивнул ему одобрительно. Больше никто, как Уррий и предполагал, не обратил внимания на исчезновение виновников торжества.
Уррий привел Лореллу в приготовленную новобрачным спальню и плотно притворил дверь на щеколду.
Наконец-то они одни! Им больше никто сегодня не нужен.
– Я люблю тебя, Лорелла, - нежно сказал Уррий.
Комнату тускло и романтично освещали четыре факела в углах большой комнаты.
– Я тоже тебя люблю, Уррий, - прожурчала Лорелла.
– Ах, как я счастлива, до сих по не могу поверить!
Счастлива!!! Счастлива!!! Счастлива!!!
x x x
Лорелла встала перед огромной кровать. Их кроватью. Она не знала как себя вести сейчас.
Уррий тоже не знал.
Она стала медленно снимать одежду.
– Можно я?
– попросил Уррий.
Она улыбнулась - сколько чувств было в этой улыбке!
– и кивнула.
Далеко
Они были вместе!
Навсегда!
Муж и жена!
– Я люблю тебя, Лорелла!
– повторил в который раз Уррий, наслаждаясь этими словами.
– Я люблю тебя!
Он касался ее тела руками и она трепетала от его прикосновений. Ей было безумно хорошо и страшно. В ее жизни никогда не было мужчин и ее страшило и притягивало то, что должно было произойти.
И ее пугало то, что Уррий уже знал женщину. Опытную женщину колдунью, наверняка свои чары использовавшую. Лорелла боялась разочаровать возлюбленного - ужасно боялась, больше смерти самой.
Они сели на кровать. Они были наги, и это единственное отличало ночь от двух предыдущих Уррия, когда приходила Лорелла. Так же она теребила его жесткие волосы, так же он держал руки у нее на талии, не смея поднять их до манящей девичьей груди, теперь открытой для него и такой желанной.
От нее опьяняюще пахло озером и чистотой - не страстным желанием, как от Сарлузы, и не холодным равнодушием, как от той девушки в Маридунуме. От Лореллы веяло целомудренным ожиданием неосознаваемого счастья, которое может подарить мужчина женщине.
Уррий тоже боялся. Боялся, что не сможет дать Лорелле ожидаемое ею, поскольку она сама не знает, чего ждет. С Сарлузой было не так. Да и не первый мужчина он был в жизни Сарлузы, как выяснилось. И далеко не первый он был в жизни девушки, имени которой не знает. С ними все было не так.
Вместо того, чтобы повалить законную супругу на постель и, наконец, овладеть ею, как непреодолимо требовало тело, он прижался лицом к ее груди, обняв крепче и, неожиданно для самого себя, начал говорить.
Что всего лишь десять дней назад он был другим и все представлялось по-другому.
Что он всю жизнь мечтал о сражениях, мечтал побеждать врагов. И вот первые победы одержаны. Он убил молодого алголианина, который угрожал ему кривыми клинками. И сперва даже гордился этим. А теперь он не знает как относиться к убийству иноверца. С одной стороны, Уррий защищал свою жизнь, а с другой... Ведь Уррий совсем не знал алголианина, никогда не видел до этого, никакой вражды к нему не испытывал... И не предпринял никакой попытки поговорить с ним, выяснить чего тот хочет... Убил.
И уже вынужден был убить других, сменивших первого. Но тут уж некогда было ни рассуждать, ни взывать к рассудку...
Нет, Уррий не жалеет о содеянном, он хочет понять... он не знает что именно.
Он и потом убивал - варлаков. Но варлаки - это в глазах Уррия не люди, а дикие хищники, которых должно уничтожать. И, наверняка, он будет убивать еще, пока не убьют его когда-нибудь.
Но все это не имеет значения, что будет то и будет.
Но почему-то тот молодой парень, которого Уррий убил первым не выходит из головы...